Хельга Вилль - Мой друг – маг. Ключи от Необъяснимого в руках каждого

– С сердцем всё в порядке. Гриша, а почки я вижу просто, как кружочки на картинке. Почему?

– Поворачивай мысленно его спиной, чтобы лучше увидеть почки, – советует Григорий.

Потренируюсь делать так, хотя мне проще не поворачивать человека, а просто считывать информацию. Получать знание.

То, что касается желудочно-кишечного тракта, навевает на меня неодолимую скуку. Ну вот, я всё же дохожу до желудка рэпера и его кишечника. Обычные кишки, ничего особенного, не поют, не разговаривают. Вдруг у меня вылетает:

– Гриша, а как ты смотришь все эти кишки? Тебе не надоедает?

Ёшки-матрёшки! Гриша разражается такой гневной тирадой, что я сразу затихаю. Смысл его речи сводится к тому, что… какого лешего мне надо знать, как видит он, в то время, как надо смотреть самой! Кишки он не смотрит, ему сразу приходит знание! Нельзя отвлекаться на разные вопросы, потому что так я выхожу из нужного состояния и из канала.

– Уважай мою работу! – кипит Гриша.

Мне стыдно. Наверное, ему стоит больших энергетических затрат ввести меня в канал знания, а я так легко из него выскакиваю. Но я же не знала!

Я чувствую себя виноватой. С другой стороны, ощущаю некоторое облегчение от того, что рассердившийся Гриша больше не будет заставлять меня смотреть рэперские кишки.

– Давай сегодня лучше поговорим. Мне не всё понятно.

Гриша ещё сердится, но соглашается.

– Вот мы с тобой занимаемся аурой. Какие знания я могу получить по ней?

– Ты можешь узнать о состоянии здоровья человека, увидеть, хорошо ли работают его внутренние органы – ты уже это умеешь, только нужно потренироваться. Сможешь узнать о его настроении, чувствах, чертах характера. Можно получить знание «живой – мёртвый». Прогноз событий будущего – тоже часть знаний или умений видящего.

– Многие не воспринимают всерьёз тех, кто занимается эзотерикой.

– Эзотерикой всерьез занимались многие известные ученые и писатели: Виктор Гюго, Леонардо да Винчи, Исаак Ньютон, – Гриша снова закипает. – Они пытались объяснить законы природы и это помогало им в работе. Кстати, ты знаешь, что Ньютон перед смертью сжег большую часть своих секретных бумаг и рукописей?

– Про Ньютона не знаю. А вот некоторые боятся, будто из-за занятий эзотерикой можно в секту попасть.

– В сектах стараются закабалить человека, навязать ему свое мнение. Там ему говорят, что есть только одна точка зрения, а все другие неправильные. Такой «духовный наставник» строго пресекает любое проявление собственного мнения, инакомыслие. Если столкнёшься с таким, знай: это тревожный звоночек. Значит, тебя начинают зомбировать. К хорошему отношения с таким наставником не приведут: ты станешь проводником чужой воли и инструментом достижения чьих-то целей.

– А ты не навязываешь свою точку зрения?

– Моя задача – рассеять страхи и объяснить, как управлять происходящими в человеке процессами.

– Мне это больше нравится.

– А теперь ты мне скажи. Как ты думаешь, воспринимают люди обучение ясновидению?

– Думаю, что хорошо.

– Как бы не так! Звонят, чтобы научиться ясновидению, но говорят, что будут учиться только хорошему, плохого им не надо. Вот у них какое мнение!

– Наверное, считают, что занятия белой и черной магией тесно связаны, не видят разницы.

– На самом деле и нет никакой разницы.

– Как нет?

– Да так. Подумай сама: чтобы бороться с чёрной магией, маг должен хорошо знать то, с чем он борется. Владеть этими знаниями. Разница только в том, на чьей он стороне.

Мне становится не по себе. Знал бы мой Учитель, что я тут исполняю роль Штирлица… Хитрить, обманывать я не люблю и делаю это только в крайних случаях. Роль шпиона – не моё амплуа. Ладно, ещё одно занятие, и я окончательно решу, на чьей я стороне и что мне со всем этим делать.

Первым человеком, которому я рассказала, что обучаюсь ясновидению, была Лилька.

– Здорово! – обрадовалась она. – Ты выучишься ясновидению, а потом выучишь меня и мою дочку – всех нас. И не нужно будет никому платить!

Лилька работает в маркетинговом агентстве и зарабатывает совсем неплохо, просто стремление выбить очередной бонус у неё на уровне рефлекса.

– Конечно, обучу! – подтвердила я.

Лилька уже несколько раз звонила мне по разным поводам и каждый раз спрашивала:

– Сколько уроков ты уже прошла? Когда начнёшь нас учить?

– Знаешь… Я пока ещё не достигла того уровня, чтобы обучать. Это всё очень сложно, – попыталась объяснить я. – Например, Григорий Александрович мне защиту ставит, а я пока не умею.

Вчера подруга снова позвонила и строгим голосом спросила:

– Так что, в субботу встречаемся? Будем заниматься?

И опять я сказала, что не готова. По голосу Лильки было понятно, что она не поверила и обиделась. Думает, я не хочу делиться добытыми секретными знаниями. Как же мне не рассориться с подружкой? Погрузившись в размышления, я проходила мимо отдела новостей и чуть не налетела на распахивающуюся дверь и Серебрякову.

– Ой! Извини!

Я хотела её обойти, но Алина остановилась.

– Между прочим, Эля, так нечестно. Я давала информатора на время, а ты его забрала насовсем.

– Григория Михайлова?

– Ну да. Материалы с ним делаешь, комментарии он тебе даёт о мистике всякой. Я бы тоже могла у него комменты брать.

– Алинчик, нечаянно вышло. Могу отдать в обмен любого своего.

– Любого? Правда?

– Правда, только скажи… Слушай, давай после работы заскочим в кафе. Посидим, поговорим о своём. Хочу с тобой посекретничать.

Мне и в самом деле позарез нужно было поделиться мыслями со здравомыслящим человеком, который может судить непредвзято. Алина была человеком, которому можно доверить секрет – и он не уйдёт никуда дальше.

В ресторанчике мы отыскали укромный столик на балкончике на втором этаже. Интерьер в тёмно-коричневых тонах и слабо мерцающий светильник на столе как нельзя лучше подходили для разговора о таинственном и загадочном. Полистав меню, мы заказали просто горячие роллы и фирменный напиток. Обстановка располагала – и я поделилась с Алиной последними новостями.

– Алина, я теперь ауру вижу, – призналась я.

– Здорово! Завидую… по-хорошему.

– Но говорят, что ауру видят только шарлатаны или… психически больные!

– Ничего подобного! Я читала у одного психолога про синестезию. Явление необычное, но довольно распространенное. У человека возникает цветовая реакция на музыку или на слова, на символы, на эмоции. Например, Римский-Корсаков в цвете видел ноты. Ну а кто-то может видеть в цвете энергетику людей – ауру. Почему бы нет?

– Я слышала, что Набоков буквы видел в цвете.

– Да известных синестетов сколько угодно хоть в литературе, хоть в музыке! Дюк Элингтон. Леди Гага! Вот ты стихи пишешь?