Хольгер Кальвайт - Шаманы, целители, знахари. Древнейшие учения, дарованные самой жизнью

1. В нормальном состоянии сознания сильнее всего отмежевание собственного «Я» от внешнего мира. Единство бытия или вовсе не осознается, или осознается как механическая смена влияний.

2. При некоторой интенсификации сенсорного начала, собственное «Я» объединяется непосредственно с окружением, с вещами и сущностями; развиваются возможности вживания, эмфатии и сопереживания — собственное «Я» начинает выходить за пределы обычных границ. Нормальное душевное состояние я охарактеризовал бы в соответствии с этим как состояние потенциально возможного расширения сознания. Приятное чувство, вызванное расслабляющей обстановкой, следует понимать как едва обозначенное слияние «Я» с окружающим миром.

3. При нарастании интенсивности сенсорного начала деление на «Я» и «внешний мир» может временно прекратиться. При сильной эмоциональной концентрации, страхе или желании, а также испытывая любовь, ненависть, ярость, мы идентифицируем себя с самим ощущением настолько, что наше сознание собственного «Я» подменяется соответствующим объектом желания.

4. Измененное состояние сознания следовало бы трактовать как крайне сильную эмоцию. Может произойти полный отход от нормального состояния «Я», так что сознание начинает заполняться иным содержанием. Станислав Гроф, [254] 1976 называет следующие идентифицирующие явления: идентификация с процессом эволюции, с другими людьми, зверями, растениями, неорганической материей, с сознанием клеток, клеточных тканей или с нашей планетой как целым. Абрахам Маслоу [255] 1973 указывает на другие явления высшего переживания, которые могут быть описаны нами как ощущение единства. Это ощущение всего универсума как единого целого; не оценивающие, не сопоставляющие и не выносящие приговора процессы мышления, отчего конструкция и порождающая основа мало чем отличаются друг от друга; ощущение мира как доброго, подходящего для жизни, замечательного, когда кажется, что его в самом деле понимаешь; устранение противоречий и противоположностей через познание или через ощущение их сходства; потеря страха, зажима, утрата сковывающего контроля…

5. На следующем уровне возможно возникновение паранормальных явлений. Очевидно, что здесь проявляется сильное ощущение единства между собственным «Я» и миром вещей, например, психокинез или в отношении других людей — телепатия и способность к предсказанию.

6. В качестве высшего уровня нам следует указать ничем не обусловленное, свободное от всех представлений и человеческих отношений состояние сознания.

Как мы видим, спектр состояний организован голографически. Каждый уровень позволяет ощутить единство в более или менее четко выраженной форме. Мы можем говорить о различных уровнях просветления, при этом нормальное состояние сознания дает лишь самую низкую его форму, просветление в миниатюре. Целью всего пути посвящения в шаманы является расширение и углубление обычного чувства, знакомого всем. Шаманство поэтому нельзя рассматривать как движение по темному, непонятному магическому пути, но просто как развитие соразмерно данному состоянию чувств уже имеющегося опыта познания мира. Если мы хотим понять шамана, нам надо просто погрузиться в собственные чувства. Что называется чувством, что опытом переживания и восприятием, это мы исследуем, а все остальное — лишь прекрасные слова, лишь батальная картина, созданная интеллектом. Я хотел выразить этой иерархией, этим спектром ощущений то, что каждый отдельный уровень нацелен на реализацию универсального единства, каждый сам по себе, на своем этапе реализует это единство. Мы познаем здесь микро-, макропринцип — как в большом, так и в малом…

Шаман, стало быть, не психотик и не дитя, хотя у него с ними много общего. Делая акцент на положительной стороне сходства, нельзя не заметить: дети живут, по сути своей, в измененном состоянии сознания, психотики становятся таковыми, поскольку они не переносят или не могут осознать измененных состояний сознания. Шаман, напротив, устремлен [256] будучи к тому призванным и упражняясь сознательно и целенаправленно к другому видению мира. Все трое обнаруживают совпадения в своих ощущениях, однако во многом отличаются друг от друга: ребенок остается бессознательно привязанным к своему опыту, психотика за те же переживания преследуют и бичуют; шаман же элегантно овладевает обоими мирами, обычным и измененным, являясь посредником между ними. Ребенок еще не выработал своего индивидуального «Я», живет наощупь и вступает в коммуникацию на основе подсознания или сверхсознания. Психотик обнаруживает фрагментарную и путанную структуру собственного «Я», он не знает, где находится: «Я», бессознательное и сверхсознательное кружатся, сменяя друг друга, одно принимается за другое, царит отсутствие законов. Шаман постигает мир своего «Я» и мир, возвышающийся над ним, каждый суверенно. Конечно, он проходит в начальной фазе своего посвящения через последовательность типично психотических переживаний. Как ореховая скорлупка на поверхности океана, его психика то взлетает на гребне бушующей волны, то проваливается вниз; он путает видимое и невидимое, живое и мертвое. С помощью учителя, земного или потустороннего, он учится ориентироваться и спокойно воспринимать любое, самое сложное переживание. Если он понимает, что значит видение и что подразумевает обычное переживание, то значит он уже прошел через фазу «боли», болезни, страдания, замешательства, преодолел в себе психотика. Он исцелен и в высшей степени здоров, как бы находясь по ту сторону болезни. Но он может вновь погрузиться в психотические фазы, особенно, если его заколдовывает другой чародей, отнимает его силу или, находясь на расстоянии, действуя силой психического помрачения, умерщвляет его духов-союзников, крадет их или каким-то способом делает их недееспособными, — между шаманами идет тогда бой, в котором решается, кто сильнее, кто лучше управляет трансперсональными силами. И существуют большие и маленькие шаманы, знающие, просветленные или обладающие лишь половинным знанием, односторонне развитыми способностями. Все народы понимают разницу между великим и простым шаманом, знают шаманов, занимающихся всем и ограниченных одной какой-то областью деятельности.

Но и психотики наших клиник могут при наличии соответствующего обучения подниматься до уровня высшего познания — ясно, что не все, но некоторые, во всяком случае, могут. Но кто должен их направлять? Психолог? Врач?.. Психология переживает период младенчества по сравнению с теми знаниями, какими владеют шаманы, а психиатрия излишне отягощена чисто теоретическим знанием. Мы нуждаемся во врачах и психотерапевтах другого уровня, а не в тех, что носятся со шприцами в руках по унылым коридорам психиатрических клиник. С точки зрения психологов и врачей нового уровня, иаманский трансперсональный опыт противопоставлен способу приобретения материалистического знания. Обучение врачей и психологов подобного уровня должно было бы включать, наряду с приобщением к традиционному знанию азиатских культур, все виды сенсорной депривации для исключения всего предшествующего телесного опыта и опыта своего «Я»; перенесение длительных периодов одиночества и поста, практику поиска видения, принятие психоделических средств, вызванный искусственно опыт внетелесного переживания, познание души и путешествие в потусторонние или иные физические миры. Это и есть основа древней медицины, исток всего шаманского знания. Психологии будущего несомненно принадлежит путешествие в другие миры, открытие путей истинно шаманской терапии. Без такого путешествия невозможно никакое знание в области трансперсонального.