Энтони Мелло - Молитва Лягушки

Жизнь врозь облегчает совместную жизнь. Без расстояния нормальное общение невозможно.

Однажды учительница обратила внимание, что один из ее маленьких учеников ушел в себя и сидит в задумчивости.

— Тебя что-то беспокоит? — спросила она.

— Мои родители, — ответил мальчик. — Отец работает с утра до вечера, чтобы накормить и одеть меня, а также заплатить за обучение в лучшей школе города. Он также работает по ночам, чтобы заработать на мою учебу в колледже. Мама целый день готовит, убирает, утюжит, ходит по магазинам, чтобы я ни в чем не нуждался.

— Что же тебя так тревожит?

— Боюсь, что они попытаются сбежать.

Учительница воскресной школы сказала как-то детям, что будет писать их имена на классной доске, и напротив каждого имени она напишет то, что каждый ребенок считает особенно ценным в своей жизни.

Один маленький мальчик очень долго думал, что сказать. Наконец на доске появилось его имя. На вопрос учительницы, что написать напротив его имени, он, после долгих раздумий, ответил:

— Мама.

Это учительница и написала. Она уже начала писать следующее имя, когда малыш поднял руку и стал сильно трясти ею.

— Что у тебя? — спросила учительница.

— Пожалуйста, вытрите «Мама», — сказал мальчик, — и напишите «Собака».

Почему бы и нет?

Отец предложил деньги своей двенадцатилетней дочери, если она подстрижет газонокосилкой траву на лужайке перед домом. Девочка взялась за работу с большим энтузиазмом, и к вечеру вся лужайка была красиво скошена, кроме… одного небольшого участка на самом краю газона.

Увидев это, отец сказал, что не может заплатить деньги, ибо трава скошена не полностью. Тогда девочка ответила, что готова отказаться от денег, но стричь траву в том месте она отказывается.

Заинтригованный услышанным, отец пошел проверить это место. Там, прямо в самом центре, сидела большая жаба. Девочка была очень доброй, и не могла переехать жабу газонокосилкой.

Где любовь, там беспорядок. Идеальный порядок превратил был мир в кладбище.

Вокруг оратора на углу улицы столпилась небольшая толпа народу.

— Да здравствует революция! — кричал он. — Каждый будет ездить на большом черном лимузине. Да здравствует революция! У каждого на кухне будет телефон. Да здравствует революция! У каждого будет свой личный участок земли.

Человек из толпы выкрикнул:

— А я не хочу большой черный лимузин и телефон на кухне; мне не нужен личный участок земли.

— Да здравствует революция! — крикнул оратор. — Ты будешь делать так, как тебе скажут, кретин!

Если хочешь, чтобы мир стал идеальным, — избавься от людей.

Однажды Авраам пригласил к себе в шатер бродягу, желая накормить его. Поблагодарив за угощение, бедняк стал ругать Бога, заявляя, что даже слышать не может Его имени.

В порыве гнева Авраам выгнал богохульника.

Вечером он молился, когда услышал глас Божий: «Этот человек оскорбляет и поносит меня вот уже пятьдесят лет, и все же я даю ему пищу каждый день. Неужели ты не мог примириться с ним хотя бы на один-единственный прием пищи?»

Одна пожилая крестьянка рассказала, что ее стали посещать божественные видения. Местный священник потребовал доказательств достоверности этого.

— Когда в следующий раз увидишь Бога, спроси его о моих грехах, известных лишь ему одному. Этого будет вполне достаточно, — сказал священник.

Месяц спустя женщина появилась вновь. Священник спросил ее, появлялся ли Бог и задала ли она ему оговоренный вопрос.

— Задала, — ответила она.

— И что же он тебе сказал?

— Он сказал: «Передай своему священнику, что Я забыл о его грехах».

Может ли быть так, чтобы твои ужасные поступки были забыты всеми, кроме тебя самого?

Однажды священники забрели в один скит; с ними был аббат Джон Карлик.

Во время обедни пресвитер, пожилой человек, поднялся с места и попытался обслужить гостей. Однако никто не позволил себе попросить у него даже кружку воды, кроме Джона Карлика.

Остальные были просто шокированы этой выходкой; позже они спросили его:

— Почему это ты решил, что достоин того, чтобы тебе прислуживал этот святой человек?

Джон ответил:

— Понимаете, когда я предлагаю кружку воды, я всегда радуюсь, если мое угощение принимают. Неужели вы думаете, что я способен огорчить пожилого человека, отказав ему в удовольствии угостить меня чем-нибудь?

Одна восьмилетняя девочка потратила свои карманные деньги на подарок матери; мать была очень рада, ведь она столько трудится по дому, а доброго слова ни от кого не услышишь.

Похоже, что девочка поняла это, потому что сказала:

— Ты так много работаешь, мама, и никто тебя не похвалит.

Женщина ответила:

— Твой отец тоже много трудится.

— Да, но он не поднимает вокруг этого столько шума.

Один старый пилигрим пробирался в Гималайские горы; было очень холодно, а тут еще и дождь пошел.

Хозяин постоялого двора спросил его:

— Послушай, добрый человек, как ты собираешься попасть туда в такую погоду?

Старик весело ответил:

— Вначале туда попало мое сердце, так что теперь мне только остается переместить туда все остальное.

Однажды Иеремия влюбился в очень высокую женщину. Каждый вечер он провожал ее домой, и каждый раз ему очень хотелось поцеловать ее, но не хватало смелости.

Однажды он собрался с духом:

— Можно я вас поцелую?

Она не возражала. Однако Иеремия был совсем невысокого роста, поэтому они стали искать, на что бы он мог стать, чтобы дотянуться до нее, и нашли брошенную кем-то кузнечную наковальню…

Они прошли полмили, когда Иеремия вновь сказал:

— Дорогая, можно еще один поцелуй?

— Нет, — ответила женщина, — мы уже целовались. На сегодня одного поцелуя будет достаточно.

— Тогда почему ты мне не сказала, чтобы я не тащил за собой эту чертову наковальню?

Любовь несет груз и не чувствует ноши!

У багдадского халифа Аль-Мамуна был прекрасный арабский скакун. Человеку по имени Омах очень понравился этот конь, и он предложил поменять его на дюжину верблюдов, однако Аль-Мамун ни за что не хотел расставаться с любимцем. Тогда разгневанный Омах решил завладеть животным хитростью.

Зная, что Аль-Мамун будет проезжать верхом по одной из улиц, он переоделся в нищего и прилег у обочины, притворяясь очень больным. Будучи очень сострадательным человеком, Аль-Мамун пожалел беднягу, слез с лошади и предложил отвезти его в дом.