Стефан Флауерс - Тайный Король: Карл Мария Вилигут

Мунд говорит, что написал книгу «Распутин Гиммлера», желая реабилитировать Вилигута, и избавить его от репутации «вотаниста». Мунд также желал в целом «де–оккультировать» проблему мистицизма у истоков Национал–социализма (стр. 24, там же). В этом отношении он едва ли преуспел, поскольку каждый, читавший работы К. М. Вилигута, и прочих упоминаемых им авторов не сможет назвать их идеи иначе, чем мистическими . Тем не менее, среди многих поборников этих идей, включая и самого Вилигута, часто высказывается мнение, что в них нет ничего магического , а то, чему они учат, некоторым образом «научно».

«Вотанистское» течение современного немецкого неоязычества высказало своё мнение о Вилигуте в статье Адольфа Шляйпфера, озаглавленной «Armanen Orden». Эта статья приведена в приложении D. Шляйпфер особенно критичен в отношении представления Вилигута о примордиальном «ирминическом кристианстве».

Как бы там ни было, книга Мунда вновь вернула к Вилигуту интерес публики после многих лет забвения. Кроме этого, оставался единственный путь, которым идеологическое наследие Вилигута сохраняло жизнь — послевоенные работы его учеников Рюдигера и Тельчера, инженеров из Инсбрука, Австрии [19] Труды Рюдигера и Тельчера даже ещё более туманные, нежели тексты Вилигута. См. Мунд (1982: 223) для получения некоторого представления о природе эзотерического толкования Рюдигером эддических источников. Дополнительные сведение о Рюдигере — Ланге (1998: 245–246). .

Настоящая книга представляет собой другое продление наследия Вилигута. В этом томе для всех заинтересованных в традиции Вилигута представляет ценность собрание авторских первоисточников. Именно к ним теперь может обратиться читатель, и именно из них должно быть выведено сущностное значение его традиции.

Трудно дать окончательную и всеобъемлющую оценку таким личностям, как Карл Мария Вилигут. Сложность эта проистекает из несоответствия мифа человека и его «объективной реальности». Хотя сама эта формулировка предполагает дихотомию, возможно, неправомочную. Мы можем рассматривать значение индивида, и мы можем рассматривать значение его идей, так чтобы определить его место в истории.

Как личность, Вилигут представляет собой захватывающую тему изучения значимости эзотериков в национал–социалистическом государстве. Многое в последние тридцать лет было сказано об «оккультных корнях нацизма». Вероятно, эти штудии могут показывать, насколько близкими были идеи лидеров национал–социализма представлениям до– и не–национал–социалистических «оккультистов». Однако эту схожесть можно и должно приписывать главным образом, тому факту, что лидеры национал–социализма и так называемые «оккультисты» тех дней жили в общей культурной матрице и были частью одного Zeitgeist . Вилигут же являет собой наиболее любопытный пример связующего звена между порой очень туманным миром эзотерических кругов Германии и Австрии начала XX столетия, и национал–социалистическим государством. Вилигута можно считать членом национальной эзотерической среды с самого начала века, хотя его роль, по–видимому, очень незначительна до начала двадцатых годов. И Вилигут — одна из тех «туманных» личностей, прямиком вошедших в официальные правительственные должности национал–социалистического режима. Он сыграл важную роль в осмыслении и разработке определённых эзотерических целей и практик элитного круга Гиммлера в рамках SS, и уже один этот фактор превращает загадку Вилигута в уникальное и захватывающее поле исследований.

Идеи Вилигута доступны нам из трёх раздельных источников:

1) Его собственные сочинения

2) Сочинения его учеников

3) Беседы с его учениками

В этой штудии мы сосредоточились на собственных опубликованных работах Вилигута. Другие, вторичные источники, хотя и представляют свидетельство того, в какой степени Вилигут оказывал влияние на своих учеников, не могут быть рассмотрены как надёжные относительно идей Вилигута.

Традиция Вилигута, как представляется, основывается на трёх чертах: его рассмотрении эзотерической истории; эзотерическом языковом шифре; и «рунном ключе», основанном на течении Материи–Энергии–Духа, описанном в « Drehauge » («Вращающееся Око»). Взгляд его традиции на историю отмечает, что вера изначальных германцев была монотеистическим ирминическим кристианством, и что источники по германской религиозности, на которые полагается академическая наука — позднейшие упадочные свидетельства, испытавшие влияние южного, негерманского христианства. Наиболее вероятно, что Вилигут не желал расставаться со многими из представлений ортодоксального христианства, и отказывался признавать то, что он воспринимал как «варварство» своих предков. Языковой эзотерический шифр Вилигута по духу идентичен аналогичному шифру Гвидо фон Листа, и вывод о том, что многие идеи о святых звуках и слогах Вилигут воспринял из писаний Листа, напрашивается сам собой. Более самостоятельной выглядит его теория о взаимодействии Материи–Энергии–Духа в производстве сознания [20] В особенности «Шёпот Gotos — рунное знание» (1934). Дальнейшее развитие в статье Габриэль Дехенд «Космос в представлении наших предков» (1935), перевод в приложении B этой книги. . Эта модель, также и по заверениям его учеников, и является ключом к миру представлений Вилигута.

В рассмотрении его источников ясно, что Вилигут черпал идеи у своих предшественников и современников, таких как Лист и Либенфельс. Эзотерическая история теософии Блаватской предоставила ему общие очертания для собственной германоцентрической версии предыстории человека. Уже в 1908, в своих «Девяти заповедях Got» он упоминает о «семи эпохах человеческой истории», что является отголоском семи «корневых рас» теософии.

Но ценен и собственный вклад Вилигута — или вклад его традиции. Модель « Drehauge », как ключ к рунному знанию вызывала глубокий интерес современников [21] Стоит отметить, что подобная, хотя и не идентичная модель рунного развития была развита Пери Шоу в его « Die „Edda“ als Schlüssel des kommenden Weltalters » («Эдда как ключ к наступающему веку»), опубликованной в 1920. Вилигут познакомился с Шоу в Вене. Также смотри Торсон (1989: 145–153). . Но, вероятно, наиболее примечательным будет тот способ, каким его традиция оказывалась способной воздействовать на окружающих в практическом отсутствии строгой системы рукописей. Его преимущественно устный способ передачи традиции малому числу учеников, большей частью оставшихся фанатично преданных ему и его учению, лежит у истоков великой загадки личности Карла Марии Вилигута. Тот факт, что он — пожилой ветеран Первой мировой войны — оказался в состоянии сделать своим учеником и приверженцем одну из наиболее могущественных и безжалостных личностей XX века — райхсфюрера SS Генриха Гиммлера — в любом случае должен быть принят во внимание при определении роли этого человека.