Альберт Пайк - Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 1

Но не всем для избавления от этой величайшей трудности на духовном пути хватает одной лишь слепой веры. И они говорят вместе с апостолом: «Верую, Господи!», – но как и он, они продолжают: «Помоги моему неверию!» 9; их Разум должен пребывать в равновесии и взаимодействии с Верой, иначе им не выйти из тьмы сомнений – самого плачевного состояния, в которое только может погрузиться человеческое сознание.

Только те, кого не интересует практически ничего, кроме повседневных земных забот их собственной жизни, совершенно спокойно обходятся без решения этих глобальных проблем. Обходятся без него и животные. Только бессмертную душу характеризует постоянное стремление постигнуть природу своего бессмертия и разгадать величайшую тайну – Вселенную. Если, например, готтентоты или папуасы не стремятся разгадать эту загадку, значит, их нельзя считать ни мудрыми, ни счастливыми. Свинья тоже совершенно равнодушна к великим таинствам Вселенной, и она также совершенно счастлива, не имея никакого представления об Откровении и явлении в бескрайнем времени и беспредельном пространстве единой Мысли Единого и Всемогущего Бога.

Даже если возвышать и возвеличивать Веру до неизмеримых высот, говорить, что она начинается там, где заканчивается разум, она все равно должна иметь какое-то обоснование, в области ли разума и аналогии, в области ли сознания или человеческого свидетельства. Почитатель Брахмы также верует в то, что кажется нам «на ощупь» ложным и безосновательным. Вера его лежит не в области сознания, разума или аналогии, а лишь в словах его учителей и их священных книг. Мусульманин верует в непогрешимость свидетельства Пророка, и мормон также имеет полное право сказать: «Верую, ибо абсурдно!». Никакая вера, как низменна и нелепа она ни была бы, никогда не нуждалась в таких основаниях, свидетельствах и книгах. Чудеса, доказанные неоспоримым свидетельством, использовались в качестве основания веры во все времена; доказательства современных чудес собираются в сто раз более профессионально и активно, чем в древности.

Посему очевидно, что вера должна проистекать из некоего источника внутри нас, когда то, во что мы должны уверовать, не постигается нашими естественными чувствами, иначе мы так никогда и не уверуем со всей убежденностью.

Сознание, то есть внутреннее врожденное убеждение, или Божественный врожденный инстинкт, позволяющий распознавать истинность всех вещей и процессов в мире, является высшим из возможных доказательств, если не единственным возможным доказательством, истинности тех или иных вещей и процессов – но лишь в ограниченной области.

То, что мы называем разумом, то есть наш человеческий, ограниченный разум, не только может, но и в действительности уводит нас в сторону от Истины во всем, что касается мира незримого, а тем более – беспредельного, если мы целенаправленно отказываем себе в вере во все находящееся за пределами этого своего разума или то, что он путем своего развития и логических умозаключений может в конечном счете признать недостойным веры или абсурдным. Рулеткой нашего разума не измерить Беспредельное. Например, сочетание в одной Личности Беспредельной Справедливости, Беспредельных Милосердия и Любви для человеческого разума непостижимы. Для человека одно раз и навсегда исключает другое. Посему также аксиомой для человеческого разума является то, что до начала Творения Бог в течение вечности пребывал в бездействии.

Глядя в безлунную ночь на озаренный мерцающим сиянием звезд небосклон, осознавая, что каждая из этих звезд является точно таким же Солнцем, как и наше, и вероятно, каждая окружена планетарной системой, такой же, как наша Солнечная система, а в каждой планетарной системе существует неограниченное количество миров, каждый из которых, возможно, населен живыми существами, мы начинаем отчетливо понимать, насколько мелко и незначительно наше собственное бренное существование в глазах Всевышнего, а также, что многое из того, что в разное время считалось и становилось религиозными верованиями, никогда бы не стало таковым, если бы древним были ведомы истинные природа, размеры и удаленность от Земли Солнца, Луны и прочих планет.

Для древних же они были всего лишь светильниками, подвешенными к небесной тверди, подобно лампам или факелам, единственное предназначение которых было в том, чтобы освещать им дорогу по ночам. Землю они считали единственным обитаемым небесным телом. Слова «Земля» и «Вселенная» были для них синонимами. Древние не имели ровным счетом никакого представления об огромных истинных размерах и неизмеримой удаленности от нас небесных тел. Мудрецы Халдеи, Египта, Индии, Китая и Персии, а посему и все остальные мудрецы древности, исповедовали одну и ту же потаенную эзотерическую веру, неведомую вульгарной толпе. Ни в одной из этих стран, а также ни в Греции, ни в Риме ни единый мудрец никогда не верил в то, что было тогда традиционной народной религией. Боги и идолы для них были всего лишь символами тайных и священных Истин.

Толпа всегда считала, что внимание богов сконцентрировано исключительно на людях и их земных делах. Греческие боги обитали на Олимпе, достаточно невысокой и во всех отношениях посредственной и вполне земной горе на востоке страны. Там находился царский двор Зевса, который частенько навещали Нептун, приходящий туда из океанских глубин, и Плутон с Прозерпиной – из мрачного Тартара, располагавшегося, по легенде, в недосягаемых глубинах у самого центра земли. Древние иудеи полагали, что Бог спустился с небес на гору Синай и там даровал их вождю Моисею Свой Закон. Судьбы людей считались неразрывно связанными и зависящими от звезд небесных, созвездий, сорасположения и противостояния. Луна считалась невестой или сестрой Солнца, проживающей так же, как оно само, на небе и, как и оно, единственную цель свою видящая во вспоможении людям или наказании их за грехи.

Если изучить при помощи огромного телескопа лорда Росса титанические звездные скопления в созвездиях Геркулеса, Ориона и Андромеды, легко выяснить, что звезд там гораздо больше, чем даже песчинок на дне морском; и если только представить себе, что каждая из этих звезд является Солнцем, точно таким же, как наше, или в сотни миллионов раз большим, чем наше, и каждое из них окружают собственные планеты, наверняка населенные живыми существами; если только попытаться представить себе бесконечный, действительно бескрайний Космос, наполненный неисчислимыми миллионами таких солнц, наше собственное существование станет для нас настолько незначительным, что о нем не захочется даже говорить.

Вселенная, которая есть изреченное Слово Господне, безгранична в пространстве. И нигде в ней нет ни единого пустого места. Вселенная, которая есть изреченная Мысль Господня, никогда не могла не существовать, поскольку Бог никогда не пребывает в бездействии и никогда не пребывал в бездействии, не мысля и, следовательно, не творя. Формы сущего меняются со временем, солнца и миры живут и умирают, подобно древесным листьям и насекомым, но сама Вселенная – вечная и бесконечная – остается неизменной, потому что Бог есть, был и пребудет вовеки, и никогда так не было, чтобы Он не мыслил и не творил.