Е. Соколан (ред.) - Поминайте наставников ваших. Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников

Но вернемся во время нашей работы в мединституте. Однажды она позвонила мне и сказала:

— Я к тебе зайду.

— С «кривыми»? — обрадовалась я, потому что как раз собиралась в Москву и эти «кривые» были бы весьма кстати.

— Нет, с одной прямой, — лаконично ответила она и положила трубку.

В тот же вечер Л. Н. предупредила меня, что три наши сотрудницы обезпокоились по поводу моей веры в Бога (догадаться об этом было нетрудно). Сообща они решали, что можно предпринять в отношении меня. Ничего хорошего это не предвещало и ставило под угрозу мою защиту.

Поехала я в Лавру к Батюшке. Рассказала обо всем своему духовному отцу, а когда подняла голову, то увидела, что он в своем кресле… спит.

Что же, думаю, делать-то? Будить не буду, подожду, когда проснется. Я знала, как мало времени остается у него для сна. Конечно, в общей приемной полно народу, но и они подождут. Лишь потом я поняла, что он молился с закрытыми глазами. Вдруг Батюшка открыл глаза и сказал:

— Господь все управит.

Больше я ничего не уточняла и ушла с легким сердцем — знала, что так и будет, по слову его, а значит, и по воле Божией.

Пока я была в творческом отпуске, у сослуживиц, озаботившихся моим религиозным сознанием, случились какие-то неприятности в жизни, и им стало, что называется, ни до чего.

На следующий год я спокойно защитилась в Москве.

Подобных случаев молитвенной помощи отца Наума за все годы его духовного руководства не счесть. Не сомневаюсь, что тысячи людей, переступивших когда-либо порог его кельи, — а приходили чаще всего со скорбями, — могут сказать то же самое: приходили с грузом проблем, грехов, забот, болезней, а уходили с пасхальной радостью в душе.

В одном из интервью митрополит Тихон (Шевкунов) сказал, что, общаясь со старцами, человек испытывает удивительное чувство защищенности. Всем, кто знал старца Наума, это понятно и знакомо.

Мне помнится, как однажды, в мае 1986 года, была я в командировке в Москве и собиралась уже уезжать, но, конечно, заехала в Лавру к Батюшке получить на дорогу благословение.

Рано утром, часов в пять, я стояла на литургии в Трапезном храме. Вдруг ко мне подошла тетя Аня Перетягина и сказала, что вышел Батюшка, на приеме у него только одна женщина и больше никого нет. Я поспешила туда, женщина уже уходила, и в этой маленькой каменной комнатке стояла я на коленях перед Батюшкой, он разбирал бумаги, лежавшие на столе, задавал вопросы по ходу дела, брал записки с какими-нибудь купюрами, отдавал их мне с поручением кого-то записать на сорокоуст, а ненужные бумаги складывал в мою раскрытую сумку.

Было ощущение абсолютной ясности, когда никаких вопросов не возникает, их просто будто бы и не существует. На душе — ясный день, казалось, что впереди все замечательно, солнечные дали. Какая была возможность! Ведь многие проблемы даже не успевали решать, когда приезжали, так много было всегда народа. Потом, когда я в течение суток ехала в поезде, так жалела: ну что же не спросила о столь многих вещах!

Это чувство защищенности испытываешь у Гроба Господня. Ощущение, что тебя очень любят, и ты в полной уверенности, что Господь не предает, не продает, не бросает, не оставляет, только бы сам ты от Него не отвернулся, не ушел на страну далече . Впрочем, даже и тогда, как Господь Сам же свидетельствует в притче о блудном сыне, не перестает Он любить и ждать.

Валя Шкирмина [22] В настоящее время является насельницей Пермского Успенского монастыря. попала к Батюшке еще раньше нас с Ниной. В Загорск она приехала по заочному благословению отца Тихона (Агрикова) в 1967 году. Когда этот пастырь был вынужден покинуть Лавру, многих своих духовных чад он направил к отцу Науму, тогда еще совсем молодому иеромонаху.

В Загорске Валя жила на квартире у женщины по имени Вера, которая тоже стала окормляться у отца Наума. Вале очень хотелось последовать ее примеру и исповедоваться у этого строгого монаха, но она не решалась сама подойти. Однажды Батюшка сказал Вере:

— Пригласи ко мне ту девочку в шубке, — имея в виду Валю.

Видимо, сам преподобный Сергий исполнил желание «той девочки». Так она обрела духовного отца.

К тому времени Валя закончила педучилище, но у нее было большое желание заняться медициной. Она сказала об этом Батюшке, и он благословил ее поступать в мытищинское медучилище. Однако там у нее даже заявление не приняли, потому что в училище брали только с московской пропиской. Правда, на всякий случай ей сказали:

— Приезжайте в день экзаменов, вдруг будет недобор, тогда возьмем вас.

Приехала она в августе, но ей еще более категорично заявили, что без прописки никого не возьмут.

Недели через три, когда уже начался учебный год, отец Наум предложил ей:

— Попробуй еще раз съездить.

Валя стала отказываться:

— Нет, не примут. Мне уже дважды отказали, да и прием окончен.

Старец продолжал настаивать, тогда она подумала про себя: «Ну откуда ему здесь, в Лавре, знать правила приема? Монахи живут за стенами монастыря и многое не понимают в мирской жизни. Что ж, съезжу за послушание, а после скажу: вот, съездила, но, как видите, не взяли».

Игумен Наум

В училище ее встретили как долгожданную гостью (видимо, она оставила хорошее впечатление и запомнилась им):

— Как хорошо, что вы приехали! Мы вас ждали. Согласны работать уборщицей? А параллельно можно будет учиться.

Конечно, она согласилась. А через полгода появился приказ о ее зачислении.

Училище Валентина окончила с отличием, а впоследствии многим батюшкиным чадам помогла в него поступить.

За Богом мы решили следовать безвозвратно и по сторонам старались не смотреть. Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия (Лк. 9, 62). Однако молодость есть молодость, случалось, что кто-нибудь и оглядывался нам вслед. Известно, что в таких случаях и бес тщеславия не дремлет, о чем так ясно говорил преподобный Иоанн Лествичник.

Однажды мы приехали в Лавру вместе с Ниной Комаровой. У обеих были подобного рода переживания, и мы рассказали о них Батюшке. Выслушав нас, он не без сочувствия сказал:

— Конечно, вам труднее, — и поведал два случая из своей фронтовой жизни.

Шла война. Николай Байбородин проходил службу в авиатехнических частях. Девушки, работавшие на кухне, иногда подкармливали солдатиков. На вопрос, чем вас отблагодарить, девчата, они отвечали: «Приведите к нам Николая».