Андреас Конанос - Лекарство от одиночества. Беседы о любви

Однако по мере того как ребенок растет, душа его наполняется страстями. Вот там и заключается наша проблема — в нашем уме. Мы перестаем понимать людей, находящихся рядом с нами, вгоняем их в какие-то шаблоны, навешиваем ярлыки, этикетки и одних ценим, а для других захлопываем свою душу и не любим их. «Люблю» в большинстве случаев означает «я нуждаюсь в тебе, хочу тебя контролировать». Так делаем мы. Я люблю кого-то потому, что он помогает мне.

Как-то я оказал немного любви одному человеку, и он мне сказал:

— Отче, иди сюда! Скажи мне, чего ты хочешь? Чтобы я оказал тебе какую-нибудь услугу? Отвез куда-нибудь?

— Но почему ты так говоришь?

— Обычно когда меня по жизни любят, чего-нибудь хотят!

Выходит так, что ты любишь, только когда ищешь какой-нибудь финансовой или иной выгоды от ближнего. Но любовь существует ради любви, и это — красота души. Что не означает, естественно, что ты чего-то не выигрываешь. Нет никого, кто любил бы, не получая ничего взамен. Сам Христос сказал нам: «Почитай отца твоего и матерь твою, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было» (ср. Втор. 5, 16). Чтобы тебе было хорошо, люби своего отца и мать свою, то есть у тебя опять же есть определенный стимул.

Любовь сама по себе таит огромную красоту и наполняет ею нашу душу. Но только есть некоторые люди в нашей жизни, которых нам трудно полюбить и понять. Есть много таких, кто отличается от нас своим мышлением, характером, способом самовыражения, тем, что мы называем менталитетом, имеющимся у каждого. И мы видим людей, не особо соответствующих нам, и тут же заявляем: «У меня с ним не может быть ничего общего, я не хочу видеть его!»

А святые говорят, что, когда преуспеваешь духовно, признаком твоего преуспеяния становится готовность обнять как можно больше людей, по меньшей мере в своем сердце и уме. Я не говорю, чтобы ты вел их к себе домой, чтобы вы вместе ели, чтобы ты накрыл для них стол, но чтобы сердце твое не вешало на людей ярлыков, чтобы не распределяло их по разным категориям и не отвергало их.

Когда я духовно преуспеваю и расту, я люблю всецелого Адама. И Христос спас всего Адама, а весь Адам — это весь мир, то есть все люди. Когда я духовный человек, я постепенно начинаю понимать людей с разными характерами и смотрю им в душу, а не на одежду, я уже не смотрю, во что они одеты, что говорят, какой у них внешний вид, а ищу чего-то в их душах и люблю всех. Я не распределяю людей по группам.

Нам трудно полюбить людей, у которых другие идеи, чем наши. Как-то за одной трапезой один человек сказал мне:

— Сегодня за этим столом у нас будут проблемы, — а там был его родственник, особо не веривший в Бога. — У тебя, отче, будут проблемы.

— А почему у меня должны быть проблемы?

— Потому что он не верит в Бога!

— Да это ничего, что не верит в Бога!

— Ну и что же нам теперь делать, о чем дискутировать?

— А мы не будем дискутировать. Надо ли дискутировать с ним, чтобы потом поссориться? Мы будем есть, пить, говорить о другом: как у тебя дела на работе, что делают дети?

Не надо искать поводов к тому, чтобы поссориться из-за того, что другой не согласен со мной… Ничего страшного в этом нет. То есть не надо, чтобы что-то превращалось в повод для напряженности и столкновения с людьми. Разве у них тоже нет какой-нибудь боли по жизни, нет детей, у которых трудности с уроками, нет кого-нибудь, кто был бы болен в их семье? Найдем мы общие точки соприкосновения. Будем говорить о Боге без того, чтобы они поняли, что мы говорим о Боге. Не будем читать им проповедей. И если ты поймешь другого, то увидишь, что у него тоже есть своя боль, свои проблемы и мучения. Так я и пойму его.

С моей стороны проблем нет: это его право — не верить в Бога. Бог любит его и дает ему жизнь. Почему же я должен отвергать его? Или, может, я еще не ощутил в себе уверенности в вере и меня просто раздражает, что другие не веруют? Когда веришь и живешь тем, во что веришь, тебя уже не интересует, согласны ли с тобой другие. Это их право и свобода. Да, я не хочу, чтобы кто-то не веровал, но не могу же я силой заставлять его верить!

Это означает любить и понимать всех людей. И часто бывает, что те, кто не согласен с нами и у кого другое мнение, в определенных ситуациях рассуждают правильнее нас. Ты только подумай — сейчас мы не говорим о Боге, но может выйти, что речь идет и о Боге, — как бы не оказалось, что твой ребенок, о котором ты говоришь, что он не верит в Бога, если разобраться, верит в более правильного Бога, чем твой. Ребенок может говорить: «Я не верю в Бога», — а иметь в виду: «Я не верю в Бога моей матери» — Который ассоциируется у него с наказанием, криками, местью, строгостью. А Бог не такой. И ребенок хорошо делает, что не верит в такого Бога.

Если ты поймешь его, то увидишь, что тебе есть чему поучиться даже у собственного ребенка, который не согласен с тобой в том или другом. Но только, чтобы сделать это, надо понять своего ребенка, вникнуть в его душу, а чтобы это произошло, ты должен быть гибким. А это означает — не упорствовать в своем мнении, мол, «я знаю все, и не надо меня учить! Это я поучаю, а не кто-то будет меня здесь поучать!».

(Пер. с болг. Станки Косовой)

У меня для тебя радостная новость, и я хочу, чтобы ты принял ее радостно, как когда слышишь что-нибудь приятное. А приятное здесь то, что ты отправишься в рай, спасешься, всегда пребудешь с Богом.

Я просто хочу сказать тебе, кто там будет рядом с тобой. А рядом с тобой будут — я потом скажу тебе, откуда узнал все эти новости и кто мне их сообщил, — рядом с тобой, с одной стороны, могут быть какие-нибудь преступники или раскаявшиеся грешники. Ну что? Ты еще хочешь туда? Или тебя это напрягает?

А тебе что, не нравятся эти люди? А-а, ты не хочешь, чтобы они были рядом с тобой! Ну тогда ладно. Давай тогда изменим это условие, потому что можно сделать и так, чтобы там были не они, если тебе этого так не хочется. Пускай тогда в этой группе, которая в раю, будет другой состав, другая компания, в которой будешь находиться и ты. Пускай рядом с тобой будет кое-кто из твоих братьев, с которыми ты не разговариваешь. Вот как когда ты пошел на свадьбу и сделал вид, будто не заметил своего приятеля, т. е. ты будешь рядом со своим братом, который тебе не нравится. Ну что, ты опять не хочешь? Ну тогда ладно.

Ах да, а ты помнишь, — ты, говоривший мне, что развелся, — что в раю будешь со своей женой, той самой, с которой развелся, она ведь будет рядом с тобой. Ты и она. А-а-а! Тебе и это опять не нравится? Но я же сказал тебе, что ты будешь в раю! А ты говоришь:

— Я не хочу в рай! Если я буду в раю, а со мной будут такие люди, тогда я не хочу быть в раю! Я хочу, чтобы в раю со мной были…

— Так кого же тебе хочется видеть там?