Коллектив авторов Религия - Великие русские старцы XIX-XX ст. О цели Христианской жизни

Может быть, доходов в Д. монастыре будет меньше, зато и расходов будет меньше...

К сему скажу Вам и о себе самом, что я хотя и игумен, но живу как Кузьма и Демьян — без сребреников, т.е. ничего у себя не имею, но ни голоду, ни холоду не чувствую, и каждый день Бог питает меня досыта. А посему Он, по милосердию Своему, и Вас не оставит без призору.

О выгодах и барышах загадывать не должно, ибо в настоящее время и то не малый барыш, когда помилует Бог от убытка.

Сребренники иметь не противно здравому смыслу, но только старайтесь употреблять оные не на пустошь, а наиболее на уплату своих греховных долгов, ибо милостивые помилованы будут и в жизни сей и в будущей.

Поздравляю Вас не с масленицей, а с наступающим святым и душеполезным постом, который должно сохранять и об масленице (т.е. и во время ее), по словам св. Василия Великого, удостоверяющего, что на всякое время пост полезен есть. Но истинный пост — обращение к покаянию, и злых и небогоугодных дел отчуждение. Прошу помолиться и обо мне, чтобы менее раболепствовать чреву, а более работать бы Господу Богу.

Приношу Вам поздравление мое с честной или, прямее сказать, бестолковой масленицей. При веселом и всенародном праздновании этом не мешает всякому празднолюбцу помнить древнюю русскую пословицу: не все будет масленица...

Вас Господь питает манною, а посему только и жить, да Бога благодарить. А мы, грешные, нередко и сухарики грызем... А притом и то скажу, что и сухари, если до вечера поговеть, будут похожи на манну, ибо пост и худую пищу в сладость претворяет, и горькая редька с хреном вместо сахара бывает. Почему и мы за все благодарим Бога.

Помню я, что благочестивая бабушка Ваша за то, что была благочестива, много молилась и все посты и постные дни всегда хранила, редко когда хворала и прожила близ (около) ста лет. А дети ее, как и некоторые внучата, не усвоили себе ревности ее к благочестию, особенно без зазрения совести нарушают посты, зато почти беспрерывно хворают и, не дожив своего века, умирают.

Спрашиваете Вы меня о кофее, пить его или не пить? Но как с ним расстаться, если он наш любезный друг! С ним веселее и покойнее бывает, а когда его нет, тогда и в ясный день, как в ненастный, все заболит! Он же, кофей, и наветник Ваш и злодей... Он, на замечание мое, здоровье Ваше отравляет, ибо вы год от года ощутительно хиреете и обессиливаете. Но как для невоздержанного легче умереть, чем не пить вина, так и нам с Вами: с кофеем расстаться — с душой расстаться. Ибо страсти отсекать — как члены свои отсекать: для сего потребно решительной воли, а мы оной ни в чем не имеем. А посему что же нам делать? Опять то же, т.е. помолясь Богу, будем без смущения пить кофей!

Будьте владыкой, а не рабой своих желаний.

Худые привычки скоро и удобно в нас входят, а отвычка же очень трудна и неудобна.

Сердечно пожалел я о том, что давнее желание Ваше не увенчалось успехом. Как говорится: и рад бы в рай, да грехи не пускают. А более всего та причина, что когда можно было бы ехать и доехать, но, по принятому навыку, добрые намерения откладываются вперед от одной недели до другой, от одного месяца до другого. И таким образом проходят и годы, а потом. Если вздумается исполнить давнее желание, уже встречаются невольные препятствия, что самое, видимо, и с Вами случилось.

Конечно, легче было бы с сытым чревом и с мягкого пуховика, перевернувшись, да прямо в пресветлый рай, но туда с креста дорожка проложена, ибо Царствие Божие не одной или двумя скорбями достигается!

Лежа и покоясь, как бы не свалиться в преисподнюю.

Вы пишете, что весьма трудно из дома выезжать, но я слыхал, что под лежачий камень и вода не подходит. Мне сказывали про одного лежачего, что один мошенник пришел к нему в дом и стал с него, сонного, стаскивать шубу. А он и слышал это, но, поленившись, не хотел взглянуть, кто с него тащит, а проснувшись, остался без шубы.

Тако и Вы, если не будете выходить и выезжать из дома, и всматриваться в хозяйство свое, то все у Вас растащат, не только чужие, но и свои, придворные. А при том, за несмотрение должно еще и ответ Богу давать, как сказано: плохо не клади, вора в грех не вводи.

Я и сам, подобно Вам, в начале поступления моего в пустыню имел характер самый пренесносный, и старец мой чего-чего не употреблял, чтобы смирить мою жестоковыйность. Но ничего так ни смиряло моего окаянства, как ежегодное, по несколько раз, в течение шести лет, очищение всех скверных отхожих мест в обители. А в дополнение к сему нередко посылаем был с лукошком по проезжим дорогам собирать для удобрения огородов конский и скотский помет.

И в начале святое послушание это было для меня не без горя и не без слез, но, наконец, с каждым годом становилось легче и легче. Так, любезная матушка, без смирения в духе спастись невозможно, а смирению от одних слов научиться нельзя — потребна практика, чтобы кто трепал нас и мял, без чего и в Царствие Божие попасть нелегко, которое многими скорбями приобретается.

Без смирения человек беден и никогда не может быть покоен в духе, без которого (смирения) и великодаровитые люди — навозная куча!

Вы от недостатка в смирении страдаете духом. А я от невоздержания часто болею брюхом, но думаю, легче болеть брюхом, нежели духом! На мое недугование врачевство — диета, т.е. воздержание, а на ваше — смирение Христово, и обрящете покой непокойной душе своей.

Если бы вы, друг мой сердечный, напитанным имели сердце свое, как некую губку, смирением Христовым, тогда не было бы Вам ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но всегдашнее успокоение и утешение, ибо гоговеют, а бесы со искушением и носу показать пред смирением не смеют.

Насчет вопрошения Вашего о путешествии, ответствую: в гостях хорошо, а дома сидеть лучше.

Путешествие свое прошу отсрочить до времени, ибо Царствие Божие должно отыскиваться не за оградой своей, а внутри, т.е. в сердце cl ем.