Александр Богатырев - У Бога и полынь сладка: Рассказы и очерки

Священником он решил стать после прочтения книги об архиепископе Крымском Луке (Войно-Ясенецком). Но решил далеко не сразу. Подвиг этого святого врача произвел на него неизгладимое впечатление. Он понял, что быть только врачом для него уже недостаточно. Хотя и работал он в нескольких клиниках, что называется, на износ. Книгу об архиепископе Луке дал ему духовник, отец Василий Лесняк. Он же предельно деликатно стал помогать Сергею взрастить в собственном сердце сокровенное желание послужить Богу в качестве священника. Во всем, что стало происходить в его жизни с момента воцерковления, просматривалась очевидная помощь Божия. Прежде всего, в том, как Господь бережно передавал его с рук на руки духовникам.

После кончины отца Василия Лесняка его духовником стал архимандрит Псково-Печерского монастыря Пантелеймон (Борисенко). Но и он вскоре скончался. По совету старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина) священник Сергий обратился к отцу Василию Ермакову с просьбой взять его в духовные чада. Тот после краткой беседы ответил в свойственной ему манере: «Берем».

С той поры иерей Сергий не расставался со своим духовным отцом вплоть до последней в жизни отца Василия литургии в Казанском соборе. Отец Василий, совершенно обессиленный, в полуобморочном состоянии, сидя, выслушивал молитвы. Отец Сергий видел, что это предынсультное состояние и что батюшка может умереть в любую минуту. Но отец Василий, превозмогая боль, неожиданно поднялся, подошел к престолу и вместе со всеми священниками причастился. Это было лишь врачу понятное чудо: не Кто иной, как Господь, дал силы Своему верному служителю. Для отца Сергия это стало уроком того, как трепетно нужно относиться к причастию, и уверением в том, что для любящих Бога нет большей радости, чем приобщение Святых Таин и что ради этого Самим Богом «нарушается естества чин».

Отец Сергий обращался к своему духовнику за советом по всем вопросам. А проблем, с которыми пришлось столкнуться, было немало. И всякий раз он получал верные советы и благословения на задуманные дела. Он и сам не мог понять, как ему удавалось при огромной врачебной нагрузке служить в храме, учиться и закончить семинарию, а затем и Духовную академию, одновременно с научной и педагогической деятельностью строить храм, защитить сначала кандидатскую, а потом и докторскую диссертации. Помимо этого отец Сергий проделал огромную работу по организации в Петербурге Общества православных врачей. Это было одно из первых в России подобных объединений. Без помощи Божией и молитв духовника было бы невозможно совершить и десятой доли того, что сделано.

Особая проблема для отца Сергия — участие врача в деле спасения человека. Как познать меру дозволенного медицинского вмешательства? Он понимал, что для некоторых больных исцеление телесное может оказаться далеко не полезным, что болезнь для них — это горькое лекарство, которое Господь дает для исцеления и спасения души. Но как применить это понимание во врачебной деятельности, когда нужно строго выполнять то, что предписано правилами? Как убедить неверующего человека в том, что ему нужно не столько больничное лечение, сколько изменение жизни — покаяние и соблюдение заповедей Христовых? Разумеется, это непросто. Но отцу Сергию во многих случаях удается. И молодые врачи, которым он передает свои знания, явственно видят, как на деле реализуется то, чему учит их профессор, Сергей Владимирович Филимонов. Они прекрасно понимают, что имеют дело с духовным лицом, строго следующим высоким принципам. Их профессор обходителен и ласков и с больными и с коллегами. Примечательно, что на кафедре он работает с доцентом Владимиром Николаевичем Филимоновым — своим родным отцом.

Многие пациенты отмечают, что атмосфера в клинике не похожа на ту, с которой, к сожалению, приходится сталкиваться во многих лечебных заведениях. Но далеко не все понимают, в чем причина. Отец Сергий утверждает, что присутствие христиан в рабочих коллективах имеет огромное значение. Благодать Божия, почивающая на них, удерживает сообщества от разложения. И не надо отчаиваться, что таких сообществ немного. Чем меньше в мире христиан, тем изобильнее изливается благодать на оставшихся. Ведь заповедано «малому стаду» не бояться [43] См.: Лк. 12, 32. , поскольку христиане и в меньшинстве удерживают умножившееся зло.

Своим прихожанам отец Сергий постоянно говорит о том, что самая большая беда — теплохладность, потому что теплохладным диавол не даст сделать добра. Добро могут делать только пламенные. Поспешности суеты и зла нужно противопоставить быстроту и пылкость осуществления добра. Быстрое раскаяние в грехах, быстрое прощение согрешивших против нас, быстрый отклик на всякую просьбу, быстрое подаяние ближним всего, что может вывести их из беды. Быстро замечать и вещественные и духовные нужды, быстро проявлять решимость противостать любому проявлению зла. Горячность веры, любви и надежды — это навык мгновенно возносить сердце и все естество свое к Богу, предаваясь в Его святую волю, благодарить и славословить Его за все и во всякое время.

Об одной из главных наших бед отец Сергий говорит: «Многие видят в Церкви требы, но не видят Бога. Хотят исцелиться от болезней, пьянства и наркомании, а Бога не ищут и о вечной жизни не думают. Живут лишь земным, временным и не думают о смысле и цели жизни. Вечная жизнь — продолжение земной. Человек не уходит пустым. Что накопил, что приумножил, как распорядился данным Богом талантом, то и унес в вечность, чтобы продолжить раскрывать накопленное в земной жизни. Мы не выбираем себе талантов. Бог Сам вложил их в нас для исполнения Своего плана. История — это канва бытия Божия во времени. Человек обязан искать свое призвание в жизни и реализовывать способности во славу Божию и для пользы людей».

Когда я слушаю проповеди отца Сергия, читаю его размышления о сути веры и думаю о его трудах, невольно вспоминаю нашего общего духовного отца, протоиерея Василия Ермакова, видевшего смысл жизни в достижении святости. Его замечательный афоризм: «От Бога не отдыхают» — стал девизом жизни отца Сергия Филимонова.

2016 г.

Была у нас замечательная компания. В студенческие годы встречались часто, но чем дальше отодвигалась дата окончания университета, тем реже мы собирались. Татьянин день отмечали всегда. Кто такая Татьяна и почему студенческий праздник пришелся на день ее памяти, никто толком не знал. У нас было пять Татьян, собирались всегда у одной.

Посиделки были поначалу веселые, шумные, с возлияниями (иногда изрядными). А беседы… Ну о чем мы говорили во время застолий? Шутки, анекдоты да сплетни об общих знакомых — тех, кого не было за столом. И, конечно, комментарии по поводу очередных «подвигов» властей. С годами веселье стало как-то угасать, народ становился все угрюмее, а шутки все злее. Но кулинарные достоинства хозяек, принимавших друзей, продолжали оставаться выше всяких похвал, так что расходились все сытые и с надеждой так же попировать через год.