Иван Концевич - Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси. Оптина Пустынь и ее время

Свет, который я видел над старцем, не имеет сходства ни с каким из земных светов, как-то: солнечным, фосфорическим, электрическим, лунным и т.д.; иначе подобного в видимой природе я не видел.

Я объясняю себе это видение тем, что старец был в сильном молитвенном настроении, и благодать Божия, видимо, сошла на избранника своего. Но почему я удостоился видеть подобное явление, объяснить не могу, зная за собой одни грехи, и похвалиться могу только немощами своими. Быть может, Господь призывал меня, грешного, на путь покаяния и исправления, показывая видимо, какой благодати могут достигнуть избранники Божии еще в этой земной юдоли плача и скорбей.

Мой рассказ истинен уже потому, что я после сего видения чувствовал себя несказанно радостно, с сильным религиозным воодушевлением, хотя перед тем, как идти к старцу, подобного чувства у меня не было. Прошло уже четыре года после того, но и теперь, при одном воспоминании о сем, переживаю умиление и восторг. Мой рассказ — «иудеям будет соблазн, эллинам безумие», маловерным, колеблющимся и сомневающимся в вере — выдумкой, фантазией, и в лучшем случае объяснят галлюцинацией. В наше время неверия, безверия и религиозного развала подобные сказания вызывают только улыбку, а иногда и озлобление. Что ж? Молчать ли нам, служителям истины, — да не будет! Приснопамятный старец Иосиф поистине светильник горящий и светящий, — светильник же не ставят под спудом, а на свещнице, чтобы он светил всем, находящимся в истинной Церкви Христовой. Прошу всех верующих христиан молиться за него, чтобы и он помолился за нас пред Престолом Божиим.

Все вышесказанное передаю, как чистую истину, нет здесь и тени преувеличения или выдумки, что свидетельствую именем Божиим и своей иерейской совестью».

Отец Павел пишет: «В 1907 г. я посетил Оптину Пустынь как-то случайно». И действительно, целью его путешествия не было намерение посетить Оптину Пустынь. Он там оказался, будучи в гостях у моей тетушки, которая в то время с мужем своим жила там постоянно. О. Павла я помню еще в детстве, когда он приезжал на праздник со святой водой к той самой моей тете Елене Александр. Озеровой, бывшей тогда попечительницей Рождественских фельдшерских женских курсов, где о. Павел был настоятелем церкви. К ней-то он и поехал погостить в Оптину Пустынь. О. Павел, будучи прекрасным священником, но, как и большинство в России белого духовенства, был противником монашества. И вот какое потрясение ожидало его по прибытии в Оптину Пустынь! Он стал тогда послушником оптинских старцев.

В 1916 г. мне пришлось зимовать в Петербурге и там я ходила на исповедь к о. Павлу. Передо мной был человек необычайно углубленный, сосредоточенный, боящийся произнести лишнее слово. Это был строгий монах, хотя и без пострига. Он часто участвовал во всенощных бдениях, которые совершались ночью на Карповке в церкви-гробнице о. Иоанна Кронштадтского. Там же он служил еженедельно акафисты в странноприимнице. Во время упоминания имени Божией Матери принимались выть злые духи, сидевшие в одержимых, приходивших туда в надежде исцеления. Вой этот тончайший, мистический, не похожий на голос человеческий. Он неописуем, острый и ледяной, леденящий ужасом душу. Я еле могла удержаться от крика ужаса, когда они испускали свой вой. Душа трепещет, как птица, слыша голос своего лютого врага.

В описываемое время о. Павел был настоятелем церкви при Главном Штабе. После революции он переехал в Москву и священствовал в Ново-Девичьем монастыре. Дальше я не знаю.

Старец иеросхимонах Анатолий родился 24 марта 1824 г. в селе Боболи Калужской губ. Он был сыном дьякона о. Моисея Копьева и его супруги Анны Сергеевны. Родители его были на редкость богобоязненными и желали видеть детей своих в иноческом звании. Они воспитывали своего единственного сына Алексея в известной строгости. С 5-летняго возраста отец обучал Алексея грамотности и хотел, чтобы его сын мог читать на клиросе. Но у мальчика был слишком слабый голос. В свое время Алексей был отдан в Боровское духовное училище, а когда окончил курс учения, был переведен в семинарию в Калугу. 14-ти лет он заболел горячкой и пропустил год учения. Здоровьем он не отличался. Стремление к монашеству в нем было развито рано, и он чуть не ушел в Рославльские леса к пустынникам. Страшная гроза, которая захватила его в дороге дала ему понять, что Господь препятствует его намерению. Окончив семинарию, Алексей Моисеевич Зерцалов, как его переименовали в семинарии, поступил на службу в казенную палату. Но вскоре чудо выздоровления от чахотки привело его навсегда в стены Оптиной Пустыни. Он пришел туда с матерью. «Благословенна ты, добрая женщина, на какой хороший путь отпустила сына», — сказал ей там старец Макарий. Он стал обучать молодого послушника Иисусовой молитве и с любовью им руководить.

Когда старец бывал занят, он благословил Алексия обращаться к о. Амвросию, объяснив свой выбор: «Он пошустрее». Кроме этого бр. Алексий обращался за духовным руководством и к о. Антонию Путилову с ведома и одобрения о. Макария. Он называл в шутку будущего о. Анатолия «высочайшим» из за его высокого роста, но также имея в виду его духовное устроение. Несмотря на доброе расположение к нему его руководителей, жизнь бр. Алексия в монастыре была полна скорбей и трудностей. О. Макарий вел его тропой иноческого подвига. Сначала он работал на кухне, где приходилось ему мало спать, да еще спать на дровах. Затем его переводили из кельи в келью; не успеет он привести свое помещение в порядок, как его снова переводят. Наконец, его поселили в башне, где его собрат не признавал старчества и был с ним груб. От непривычки мало спать и тяжелого физического труда у него сильно болела голова. Целыми днями он лежал с больной головой и некому было подать ему воды, и он оставался без пищи. А внизу под башней кололи дрова. Таких и подобно этому скорбей было не перечесть. Путем этих огорчений в нем вырабатывался дух смирения, терпения, кротости и твердости духа. Однажды приехал в Оптину Пустынь преосвященный Игнатий (Брянчанинов), пожелал видеть и беседовать с тем из иноков, кто бы опытно проходил святоотеческое учение о молитве Иисусовой. Ему указали на о. Анатолия. Епископ долго беседовал с иноком. Беседа инока очень ему понравилась. Прощаясь с о. Анатолием, преосвященный не мог не выразить своего уважения и удивления к иноку и говорил об удовольствии своем встретить инока образованного и опытного в духовной жизни. Был же о. Анатолий у епископа только после двукратного приглашения и по приказанию старцев. Но когда он встретил о. Макария и простосердечно все ему пересказал, старец при всем народе стал его бить палкой и говорить: «Ах ты негодяй! Вообразил, что он хороший! Ведь преосвященный аристократ, на комплиментах вырос, он из любезности сказал тебе так, а ты и уши развесил, думая, что это правда!» Со стыдом пошел к себе инок... А о. Макарий сказал после его ухода: «Как не пробрать? Долго ли загордиться!» О. Анатолий тогда был уже иеродиаконом.