Будда Шакьямуни - Собрание палийских джатак

Тогда бодхисаттва обратился к своей супруге, лицо которой выражало сильнейший испуг от тяжёлой вести: «Слышала ли ты решение шибийцев?» Мадри сказала: «Да, я слыхала, государь».

Вишвантара сказал:

28. «Всё, сколько есть у нас имущества, полученного ли тобою от меня, иль родового твоего, всё то имущество ты собери, о безупречноокая».

Мадри спросила: «Куда его сложить мне?» Вишвантара ответил:

29. «Всегда давай даянья благонравным, и ласковость пусть дар твой украшает. Так помещённое имущество не гибнет и следует за нами.

30. Приятное твори свекрови, свёкру и за обоими смотри детьми, блюди ты праведность, не забывай о долге и не скорби со мной в разлуке».

Услышав это, Мадри, хоть и горело её сердце от страданий, чтоб не нарушить душевную стойкость супруга, скрыла свою жестокую тоску и скорбь и так сказала ему:

31. «Несправедливо то, великий государь, что в лес один уйти ты хочешь: каким путём ты, царь, пойдёшь, таким путём и я пойду с тобою.

32. Когда я около тебя, мне даже смерть, как праздник, и хуже смерти жить здесь без тебя.

К тому ж, о государь, мне жизнь в лесу не кажется несчастьем. Подумать только:

33. В лесной глуши, вдали от злых людей, где речки чистые струятся меж деревьев, полно газелей, слышно пенье птиц, земля покрыта прекраснейшим ковром травы, как изумруд, зелёной, – насколько ж там приятнее, чем в наших пригородных рощах!

Кроме того, государь,

34. Взирая на своих малюток, украшенных одеждой и венками, играющих в кустах лесных, не будешь вспоминать о царстве.

35. Увеселять тебя в лесу там будут заросли растений, что свесились беседками над ручейками с чистою водой; лесная их краса, что обновляется весною каждою, всегда нова, юна.

36. И пенье стройное там раздаётся хора разноголосых птиц, тоскующих по наслаждениям любви; павлинов танцы можно видеть, обученных учителем великим – сладострастьем.

37. Там нежное, которого наслушаться не можешь, жужжанье пчёл, сок сладкий пьющих; согласное их пенье будет твоё сердце веселить в лесу.

38. А ночью скалы там, одетые сияньем месяца, сверкают, словно в платьях из дукулы8; там веет нежный ветерок лесной, забравший ароматы у деревьев и цветов.

39. А нежное журчанье речек, бегущих, спотыкаясь, по беспокойным камешкам! Их звуки так похожи на женских украшений звон и будут радовать твоё там сердце!»

Так, ободрённый милою женой царевич, стремясь скорее уйти в лес, заботясь о бедняках, приступил к богатой и щедрой раздаче даров. Когда весть об изгнании Вишвантары дошла до царской семьи, там поднялась тревога, вопли и рыданья. И, словно вне себя от скорби, горя и волненья, толпа бедняков, как пьяная или безумная, в смятенье испускала вопли различных жалоб:

40. «О, если мать-земля не устыдится топоров, которым дали позволение срубить тенистое то древо, дающее столь сладкие плоды, то ясно будет, что она лишилася рассудка.

41. Ведь если нет того, кто б мог остановить стремящихся разрушить водоём с водой холодной, чистою, приятной, увы, тогда ведь зря богов-мирохранителей9 так называют! Тогда их нет иль это слово – один лишь звук пустой!

42. Несправедливость бодрствует, а справедливость спит иль умерла, когда царевича Вишвантару из царства изгоняют!

43. О, кто способен столь искусно ввергнуть нас в несчастие, невинных, в мольбах влачащих жалкое существованье? Жестокий, кто стремится погубить нас?»

Тогда бодхисаттва роздал нуждающимся всё своё имущество, всё, что было в его полной сокровищнице: драгоценные камни, золото, серебро, ценностью в несколько сот тысяч, горы разных вещей, всё, что было в амбарах и житницах, – различное добро, зерно, а также рабынь, рабов, колесницы, упряжных животных, утварь и прочее, – всё это распределил он соответственно потребностям каждого и, с глубочайшим почтением поклонившись отцу с матерью, душевная твёрдость которых была глубоко потрясена скорбью и мукой, вместе с женой и детьми сев на прекрасную колесницу, сопровождаемый пожеланиями счастья, покинул столицу при громких воплях большой толпы народа. С большим трудом ему удалось убедить вернуться обратно глубоко преданных и следовавших за ним людей, опечаленные лица которых были мокры от слёз; после этого он сам взял вожжи и поехал дорогою, ведущею на гору Ванка. В ясном спокойствии духа миновал он окрестности столицы, увенчанные прекрасными увеселительными садами и рощами; постепенно ему стали попадаться отдельные тенистый деревья; люди стали встречаться всё реже и реже; вот уже можно было видеть большие стада антилоп, бродящих в отдалении; наконец, он достиг леса, который весь был наполнен громким стрекотанием цикад. Там неожиданно приблизились к нему брахманы и стали просить коней, запряжённых в колесницу.

44. Хотя ему и долгий путь во много йоджан10 предстоял, к тому ж с супругой и с детьми, без всякой помощи, он всё ж от радости даянье сотворить, не думая о будущем, отдал дважды рождённым четырёх коней.

И между тем как бодхисаттва хотел уже сам запрячься в колесницу и покрепче затягивал свой пояс, появились четверо юношей-якшей под видом чудных красноватых антилоп и, словно прекрасно выезженные лошади, сами подставили свои плечи под ярмо колесницы. Увидев их, бодхисаттва обратился к Мадри, глаза которой были широко раскрыты от изумления и радости:

45. «Взгляни, каков избыток сил святых в лесах, украшенных подвижников великих жительством, где их сердечное радушие к пришельцам пустило корни даже и среди чудеснейших животных диких».

Мадри сказала:

46. «Я думаю, что это лишь твоя сверхчеловеческая сила: ведь и у праведных, поднявшихся высоко в добродетелях своих, не одинакова бывает степень высоты их.

47. Ведь если ночью лотоса улыбка прекраснее, чем отраженье дивных звёзд в воде, тому причина – месяца лучи, протянутые, словно пальцы в любопытстве».

Меж тем как они продвигались вперёд, проникнутые взаимною любовью, и вели такую приятную беседу, к ним приблизился другой брахман и попросил у бодхисаттвы его прекрасную колесницу.

48. Тогда царевич, равнодушный к личным наслажденьям, но родственник заботливый для тех, кто с просьбой обращается к нему, желанье брахмана исполнив, отдал колесницу.

И вот бодхисаттва, с сердечной радостью сойдя с прекрасной колесницы и высадив своих близких, передал её брахману, а сам с сыном Джалином на руках пошёл дальше по дороге пешком; и Мадри, тоже ничуть не пав духом, с дочерью Кришнаджиной на руках шла за ним следом.

49. И, наклоняя кончики ветвей с прекрасными плодами, деревья, казалось, приглашали его к себе, как будто во внимание к великой силе его заслуг склонялись перед ним в почтении ученики.

50. Когда он захотел воды, тотчас же перед ним явились водоёмы; на их поверхности виднелась золотистая и белая пыльца тычинок; там колебали лебеди крылами лотосов цветы.