Коллектив авторов Афоризмы - Большая книга мудрых притч со всего света

Портрет Чикаси Гойо*. Утагава Куниёси. 1827–1830 годы

В тронном зале княжества Чу стояло ведро, служившее для подъема воды из колодца.

Конфуций, очень хорошо знавший, для чего использовалось это ведро в отдаленные времена монархии, сомневался, что его и теперь применяли в этих же целях. Он обратился к мандаринам, приставленным для охранения всего, что находилось в зале, и спросил:

– Для чего ведро поставлено рядом с троном?

Один из чиновников, полагавший, что он знаком с древностями лучше других, даже дал объяснение, заставившее философа улыбнуться.

Тогда Конфуций попросил его зачерпнуть воды из колодца. Тот осторожно и тихо опустил туда ведро, но оно было легким, поэтому, не зачерпнув воды, плавало на поверхности.

Ведро вытащили, и Конфуций велел вылить из него воду. Присутствующие с удивлением ответили, что оно пусто. Тогда философ сказал, что нужно опустить ведро в колодец другим образом.

Один из присутствовавших взял ведро и бросил его в колодец изо всей силы. Оно тотчас наполнилось водой и пошло ко дну.

Конфуций, глядя в колодец, стал искать ведро глазами:

– Где оно, я его не вижу?

– Вода глубока, и вы будете напрасно напрягать зрение, чтобы увидеть то, что находится на дне, – ответили ему.

– Вы говорите правду, – сказал Конфуций. – Теперь я сам возьму ведро и проделаю важный опыт.

Он достал ведро, вылил из него всю воду, опустил в колодец ни слабо и ни сильно, а потом, осторожно покачивая, наполнил водой в таком количестве, что оно держалось в равновесии.

– Вот, – сказал он, обращаясь к окружавшим, нетерпеливо ждавшим окончания этой сцены, – наблюдайте изображение хорошего правления и искусства уметь держаться разумной середины.

Бодхисатва Гаутама*. Настенная роспись лаосского монастыря

Излишняя слабость или излишняя суровость вредны – надо уметь совмещать силу с умеренностью.

В древние времена такой опыт применялся при восшествии на престол нового правителя, и этот полезный урок отпечатывался в его уме.

В древности, когда в Бенаресе царствовал Брахмадатта, у него родился сын Бодхисатва. Научившись всем наукам в Такшасиле, после смерти отца он законно правил царством.

В это время один пастух, стерегший коров в лесу, загонял их в стойла. Он не заметил одну стельную корову и, не загнав ее, ушел домой.

У этой коровы возникла дружба со львицею. Они сделались подругами и начали вместе расхаживать по лесу.

Вслед за этим у коровы появился теленок, а львица же породила львенка. Теленок и львенок вследствие семейной дружбы сделались также крепкими друзьями и везде расхаживали вместе.

Однажды их дружбу усмотрел некий охотник. Набрав добычи в лесу, он отправился в Бенарес и передал ее царю.

– Не видал ли ты, милый, в лесу какого-либо невиданного чуда?

– Ничего другого, о царь, я не видал, как только льва и буйвола, в дружбе вместе расхаживающих, – отвечал охотник.

– Если между ними явится третий, то станет опасно для них, – сказал царь. – Когда ты увидишь это, поведай мне.

– Хорошо, – ответил охотник.

Пейзаж с быком. Франческо Казанова. Около 1802 года

И он отправился в Бенарес. В это время ко льву и буйволу присоединился шакал. Вернувшись в лес и видя, что между львом и буйволом находится третий, охотник пошел в город, чтобы известить царя.

Между тем шакал думал:

«Прежде я ел всякое мясо, кроме львиного да буйволового. Поссорю-ка я друзей и попробую их мяса!»

И стал он каждому из них говорить:

– Он про тебя вот как отзывается!

В результате поссорил их, заставил побраниться и сделал так, что оба погибли.

Охотник, придя к царю, поведал:

– Между двумя появился третий.

– Кто такой? – спросил правитель.

– Шакал, о царь, – отвечал охотник.

– Он их поссорит и умертвит, – сказал государь, – и мы придем, когда они уже будут мертвы.

Сел царь в колесницу и поехал по дороге, которую указал охотник. Однако приехал он тогда, когда лев и буйвол после брани уже погибли. Довольный же и радостный шакал ел мясо то одного, то другого.

Царь стоял в колеснице и видел тех мертвых. Разговаривая с возницею, он сказал следующие стихи:

Подвижник сидит на леопардовой шкуре*. Автор неизвестен. Конец XVIII века. Национальный музей, Токио

Во времена царствования Брахмадатты в Бенаресе невдалеке от небольшой деревни жил лицемер подвижник.

Один домохозяин, построив ему в необитаемом месте хижину из листьев, поселил его там; в своем же доме он угощал гостей изысканными яствами. Этот домохозяин был убежден, что лицемерный подвижник отличался высокой нравственностью. Боясь воров, он принес ему в хижину сто золотых нишек и, зарыв их там в землю, сказал:

– Господин, побереги это.

Подвижник ему отвечал:

– Почтенный, не надлежит говорить этого выступившим на праведный путь. Для чужого у нас нет вожделения.

Домохозяин сказал:

– Прекрасно, господин! – поверил ему и ушел.

Через несколько дней злой подвижник, рассчитывая, что на золото можно хорошо пожить, взял деньги, пошел и спрятал их в одном месте по дороге, а затем вернулся в свою хижину. На другой день, пообедав в доме своего знакомца, он сказал так:

– Почтенный, давно уже обитаю я около тебя. При жизни на одном месте ты привязываешься к людям. Всякая привязанность для выступивших на путь есть грех. Потому я уйду.

Домохозяин неоднократно упрашивал гостя остаться, однако тот не захотел возвращаться.

Тогда хозяин, видя такое решение лицемера, сказал:

Странствующий аскет с собакой. Автор неизвестен. Между 1725 и 1750 годами. Окружной музей искусств, Лос-Анджелес (Калифорния)