Будда Шакьямуни - Джатаки. Избранные рассказы о прошлых жизнях Будды.

"В войско твоё, государь, внёс разложение сын простолюдина, нет в нём человека, начиная с Кеватты и вассальных царей, который не был бы им подкуплен. Окружающие тебя втайне держат сторону сына простолюдина, я один предан тебе. Если ты мне не веришь, вели царям явиться перед тобой в полном облачении, и ты обнаружишь на их платьях, украшениях, мечах и прочем имя сына простолюдина, от которого они всё это получили, и тогда ты убедишься, что я прав". Он так и сделает, всё это увидит и, поверив тебе, со страху прогонит царей. Потом он спросит у тебя, что ему делать, а ты отвечай:

"Махараджа, этот сын простолюдина — такой хитрец. Если ты пробудешь здесь ещё несколько дней, он всё твоё войско приберёт к рукам, а тебя возьмёт в плен. Не медли, сегодня же в среднюю стражу ночи мы сядем с тобой на коней и бежим, пока не приняли смерть от руки врага". Он поступит так, как ты ему скажешь, а ты после того, как он бежит, воротишься к нам и дашь знать нашим людям". Выслушав это, брахман Анукеватта сказал:

"Хорошо, о мудрый, я всё сделаю". –

"Только придётся тебе претерпеть побои". –

"О мудрый, — молвил тот, — пощади жизнь мою и оставь целыми руки и ноги, в остальном же располагай мной по своему усмотрению".

Махосадха осыпал милостями домочадцев Анукеватты, а самого брахмана поколотили, как было условленно, и спустили на верёвке к воинам Брахмадатты. Царь Брахмадатта, испытав его, доверил ему предводительство войском. Анукеватта привёл войско ко рву, кишащему змеями и крокодилами. Устрашённые крокодилами, воины остановились. Между тем осаждённые поражали их с городских укреплений стрелами, копьями и дротиками; войско, понеся большие потери, не смогло приблизиться к стенам. Тогда Анукеватта пошёл к царю и сказал:

"Махараджа, нет у тебя преданных воинов, они все подкуплены. Если ты мне не веришь, призови своих вассалов и посмотри, что у них написано на одеждах, украшеньях и прочем". Царь послушался, увидел у всех на одеждах и украшениях имя Великого и уверился в том, что приближённых его подкупили.

"Что теперь делать, учитель?" — спросил он Анукеватту, и тот отвечал:

"Государь, ничего уже не поделаешь. Если мы промедлим, сын старейшины возьмёт тебя в плен. Махараджа, твой учитель Кеватта нарочно сделал себе ссадину на лбу. Он тоже подкуплен. Самоцвет-то он взял и заставил всех бежать три йоджаны, а потом сумел вернуть себе доверие и возвратил войско к городу. Но он — предатель, и я бы ни на день ему не доверился. Ты должен бежать сегодня же в среднюю стражу ночи. Один я остался верен тебе". –

"Тогда, учитель, ты сам приготовь мне коня и снаряди колесницу", — молвил царь. Видя, что он действительно собрался бежать, брахман его ободрил и, выйдя от него, сообщил соглядатаям мудреца:

"Царь бежит этой ночью, не спите".

Затем он оседлал царю коня и так приладил сбрую, чтобы конь бежал тем быстрее, чем сильней натянуты поводья. В полночь он доложил: "Государь, конь твой готов, час настал". И царь сел на коня и бежал. Анукеватта тоже сел на коня, будто бы для того, чтобы сопровождать царя, но, проскакав немного, вернулся. А конь царя мчался вперёд тем быстрее, чем сильнее тот натягивал поводья. Анукеватта же прискакал к войску с криком "Чулани-Брахмадатта бежал!" — и крик этот подхватили соглядатаи мудреца со своими слугами. Прочие цари, слыша крик, перепугались:

"Видно, пандит Махосадха вышел из городских ворот. Теперь нам от него не будет пощады!" И, бросив свои роскошные шатры, они тоже бежали. Ещё громче поднялся крик:

"Цари бежали!" — и те, кто стоял у ворот, на сторожевых башнях и в других местах, заслышав этот крик, тоже стали кричать и рукоплескать, и весь город и окрестности огласились таким шумом, что, казалось, раскалывается земля или разверзается морская пучина. И поднялся крик в восемнадцати полках вражеского войска:

"Пандит Махосадха взял в плен Брахмадатту и сто одного царя!" Охваченные смертным страхом, воины бежали в беспорядке, бросив даже набедренные повязки, и вражеский лагерь опустел. Чулани-Брахмадатта со ста одним царём вернулся в собственный город. А на другой день утром воины мудреца открыли городские ворота, вышли в поле и нашли богатую добычу. Они спросили Махосадху, что им с ней делать.

"Всё это брошенное добро теперь наше, — отвечал он. — То, что принадлежало царям, отдайте нашему царю, имущество Кеватты и старейшин передайте мне, остальное пусть берут горожане".

Полмесяца считали драгоценности, а на то, чтобы подобрать всё остальное, ушло ещё четыре месяца. Махосадха воздал великие почести Анукеватте, а у жителей Митхилы с той поры было золота в достатке. Прошёл год с того времени, когда Брахмадатта с вассалами вернулся в город Уттарапанчалу. Однажды Кеватта, глядя в зеркало, увидел у себя на лбу шрам и вспомнил:

"Это дело рук сына простолюдина. Он выставил меня посмешищем перед столькими царями". Гнев охватил его, и он подумал:

"Когда же мне удастся с ним рассчитаться?" Тут ему пришло в голову:

"Есть средство. Дочь нашего царя Панчалачанди красотой подобна небесной деве. Я покажу её царю Ведехе, Ведеха воспылает к ней страстью, и, уподобясь рыбе, попавшей на крючок, он вместе с Махосадхой окажется в моей власти. Я предам обоих смерти и изопью из чаши победы". Он пошёл к царю и сказал:

"Государь, есть у меня замысел". –

"Учитель, из-за твоих замыслов я уже остался однажды голым. Что ты ещё придумал? Не лучше ли тебе угомониться?" –

"Махараджа, ещё не бывало замысла, подобного этому". –

"Ну, говори". –

"Махараджа, только мы двое должны знать об этом". –

"Да будет так". Брахман отвёл его в верхние покои и сказал:

"Махараджа, я хочу соблазнить царя Ведеху. Пробудив в нём страсть, заманим его сюда вместе с сыном старейшины и убьём обоих". –

"Прекрасный замысел, учитель, но как нам пробудить в нём страсть и заманить сюда?" –

"Махараджа, твоя дочь Панчалачанди отличается необычайной красотой. Мы велим поэтам воспеть её красу в стихах, и пусть эти стихи поют в Митхиле, чтобы внушить царю Ведехе мысль: "На что мне царство, если прекраснейшая из женщин не моя?" И когда мы убедимся, что он охвачен любовной страстью, я отправлюсь в Митхилу и назначу день встречи. В этот день он явится сюда, словно рыба, попавшая на крючок, а с ним сын старейшины, и мы убьём их обоих". Царю это понравилось:

"Прекрасный замысел, учитель, так мы и сделаем".

Но разговор этот слышала птица майна, сторожившая царское ложе, и всё запомнила. Царь Чулани-Брахмадатта призвал искусных поэтов, показал им свою дочь и щедро заплатил им, чтобы они описали её красоту. Они сочинили сладкозвучнейшие стихи и прочли их ему, и он ещё раз щедро наградил их. Певцы выучили эти стихи и стали петь их в собрании, и скоро они разнеслись по городу. Когда они стали известны повсюду, царь призвал к себе уличных певцов и сказал им: