Будда Шакьямуни - Джатаки. Избранные рассказы о прошлых жизнях Будды.

«Во времена стародавние, когда на бенаресском престоле восседал Брахмадатта, Бодхисатта был советником царя. И жил при дворце некий пес, который постоянно заходил в загон к царскому слону и, когда того кормили, подбирал и проглатывал падавшие на пол рисовые катышки. Так изо дня в день, чтобы прокормиться, он посещал царского слона, постепенно они подружились, и пес стал есть вместе со слоном. Теперь они уже не могли жить друг без друга. Потехи ради, пес часто цеплялся за хобот слона и раскачивался на нем из стороны в сторону.

Как-то раз один деревенский житель за хорошую цену купил пса у прислужника, который ходил за слоном, и увез пса к себе в деревню. Скучая по своему другу, слон перестал есть и пить и отказался от купаний. Об этом доложили царю. Властитель вызвал Бодхисатту и велел ему: «Ступай, премудрый, узнай, что происходит со слоном». Бодхисатта пошел в загон и, видя уныние слона, помыслил: «На теле его нет никаких признаков болезни, должно быть, этого слона разлучили с его другом, вот он и затосковал». И он спросил у прислужника: «Послушай, не был ли этот слон дружен с кем-либо?» «Был, господин, — ответил прислужник, — он водил дружбу с одним «остронюхом». «Куда же тот подевался?» — спросил Бодхисатта. «Его забрал один человек», — ответил прислужник. «А не знаешь ли ты, где этот человек живет?» — продолжал его спрашивать Бодхисатта. «Не знаю, господин», — ответил тот.

Бодхисатта отправился к царю и доложил ему: «Государь, твой слон не болен. Он тут завел дружбу с одним «остронюхом» и теперь отказывается от еды, потому, вероятно, что разлучен с другом». И, молвив это, Бодхисатта спел царю такой стих:

Не ест ни риса, ни травы, к тому же купаться не идет к речной излуке.

Причина, видно, в нарушенье дружбы: тоскует слон с приятелем в разлуке.

Выслушав Бодхисатту, царь спросил его: «Что же теперь нам делать, премудрый?» Бодхисатта ответил: «Вели, государь, бить в барабаны и объявить всем, что нений человек увел из дворца пса, любимца царского слона, и что тот, в чьем доме найдут этого пса, будет нещадно бит палками». Царь последовал совету Бодхисатты. Услыхав царское повеление, деревенский житель тотчас отпустил пса. Пес помчался прямо к слону и вскоре уже был в его загоне. Обняв его хоботом, слон посадил к себе на голову, а потом, печально всхлипывая, спустил на землю и поел сам только после того, как покормили его друга. «И повадки тварей всяких известны ему», — сказал по этому случаю царь о своем советнике и воздал ему великую хвалу».

Повторяя: «Не только ныне ведь, братия, эти двое столь преданны друг другу — они и прежде тоже отличались преданностью», — Учитель окончил свое повествование и наставил слушателей в четырех благородных истинах. Хотя наставление в благородных истинах содержится и в остальных Джатаках, далее о нем будет упоминаться лишь в тех случаях, когда воздается особая хвала по поводу обретения Плода. Окончив свое поучение, Учитель истолковал джатаку, так связав перерождения: «В ту пору остронюхим псом был наш мирянин, слоном — монах, премудрым же советником царя — я сам».

(Перевод Б. Захарьина)

Словами: «Скудоумных тысячу убить...» — Учитель — он жил тогда в Джетаване — начал свой рассказ о тех, кто радеет о «благе мира». Суть этого «радения» будет открыта нам в Двенадцатой книге, в Джатаке об огромном черном псе.

«Во времена минувшие, когда на бенаресском троне восседал Брахмадатта, Бодхисатта Оыл зачат в лоне старшей жены бенаресского владыки. После появления на свет, в день наречения, ему дали имя «царевич Брахмадатта». К шестнадцати годам царевич, кончив срок ученичества в Таккасиле, знал наизусть все три веды и был искушен в восемнадцати науках и ремеслах. Отец назначил его наследником престола.

Надобно сказать, что в те времена жители Бенареса поклонялись богам — славословили их и приносили им обильные жертвы, причем не довольствуясь малым: цветами и благовониями, резали во множестве овец, коз, птицу, свиней и иную живность и так творили жертвы свои мясом и кровью. И помыслил Бодхисатта: «Ныне поклоняющиеся богам люди во множестве истребляют живых тварей; из-за этого большая часть сущих утвердилась в полном безверии! Унаследовав с кончиною родителя царство, я постараюсь, не принося никому никакого вреда, отвратить моих подданных от истребления живых существ». В таких размышлениях Бодхисатта взошел однажды на колесницу и поехал за город. В одном месте он увидал большую толпу людей. Собравшись под огромным баньяпом, они молили божество, которое обитало в том дереве, о даровании им сыновей или дочерей, славы или богатства — кто чего хотел, тот того и выпрашивал. Сойдя с колесницы, Бодхисатта приблизился к дереву и, как и все, поклоняющиеся богам, принес в жертву цветы и благовония, окропил дерево водой, обошел его кругом и, почтительно славословя божество, вновь поднялся на колесницу и поехал назад в город. И с тех самых пор царевич частенько наведывался к тому дереву и творил жертву, подобно всем, кто поклоняется богам.

Прошли годы. С кончиною родителя Бодхисатта занял его место на престоле. Избегая четырех путей скверны и укрепляясь в десяти царственных добродетелях, он правил государством в полном соответствии с дхаммой. И стал он думать: «Почти все, что я хотел, исполнилось; царство я получил; осталось свершить то единственное, что уже давно замыслил!» Так решив, он призвал к себе своих советников, брахманов, видных горожан и прочий люд и обратился к ним с вопросом: «Ведомо ли вам, почтенные, каким образом я воссел на царство?» «Пет, государь», — ответили собравшиеся. «А видели ли вы когда-нибудь раньше, — продолжал Бодхисатта, — как я поклонялся божеству, обитающему в баньяне, приносил ему в жертву цветы и благовония и складывал перед ним ладони в почтительном приветствии?» «Да, видели, государь», — последовал ответ. «Так вот, — молвил тогда Бодхисатта, — я тогда дал обет: если божество дерева посадит меня на царство, я принесу ему жертву. Его милостью я обрел престол и теперь хочу сотворить в его честь жертвоприношение. Так что вы не мешкая готовьте все необходимое для жертвы*. «Хорошо, — сказали подданные. — А что ты велишь взять для жертвоприношения божеству?» «Почтенные, — отвечал им царь, — я пообещал тогда божеству: «Всех тех, кто живет в приверженности пяти сквернам — таким, как лишение живых тварей жизни, и прочим — и кто идет по пути десяти зол, — всех их я повелю убить и принесу тебе в жертву их внутренности, кожу и кровь! Так что распорядитесь под барабанный бой оповестить народ о том, что, дескать, «Наш царь, в ту пору, когда он был еще наследником престола, обещал, в случае если он обретет престол, исполнить обет: убить и принести в жертву всех тех, кто живет в его царстве в приверженности скверне». Сообщите также о том, что я велю для начала предать смерти тысячу человек, из тех, кто привержен пяти сквернам и следует путем десяти зол, а их сердца, плоть и прочее принести в жертву божеству дерева. Да будет до всех горожан доведено это мое намерение! И, кроме того, объявите всем, что из тех, кто станет упорствовать и по-прежнему жить в приверженности скверне, я прикажу убить еще тысячу человек и принести их в жертву в исполнение своего обета». И, поясняя сказанное, царь спел такой стих: