Валерий Андросов - Марпа и история Карма Кагью: «Жизнеописание Марпы-переводчика» в историческом контексте школы Кагью

На мандале совершенно чистого пространства

Я раскладываю цветы неисчерпаемой

одновременности.

Подношу дары речи всех Учителей:

Одарите вашим благословением и мою речь.

На мандале ума великого блаженства

Я раскладываю цветы мгновенно отсекаемых мыслей.

Подношу дары уму всех Учителей:

Одарите вашим благословением и мой ум.

На мандале — основании, украшенном драгоценностями,

Я раскладываю цветы горы Меру и четырех континентов.

Подношу дары телу, и уму всех Учителей:

Одарите вашим благословением и мои тело, речь и ум.

На вселенском основании чистых сфер

Из пяти первостихий возникают

Вода для питья, цветы, благовония

Светильники, душистая вода, еда, музыка

И другие ценности, достойные быть дарами

Все самое превосходное

Я подношу в дар Учителям — Гуру.

Одарите вашим благословением, и пусть мне ничто не помешает.

Число даров безгранично, как небо:

Зонты, стяги победы, музыкальные инструменты,

Балдахины, парча и все остальное

Излучается из моего ума, и все это я дарю вам.

Прошу благословения — пусть растет мое внутреннее совершенство.

От просветленного Джнянагарбхи

Я узнал великую тантру «Гухья-самаджа».

Я постиг ее как союз искусных средств и мудрости,

Как ключ к пониманию Дхармы,

Как весь океан тантры.

Я получил и вещественные дары, и Учение.

От этого устремилось в рост древо моего сердца

И распустились листья незапятнанной Дхармы.

Обладая пятью видами высшего знания,

Я принесу благо всем существам.

Приятно странствие по высшему Пути из пяти стадий.

Ясный свет, тело-иллюзия и йога сна —

Все эти драгоценные поучения пришли ко мне от тебя.

Джнянагарбха, ты так добр.

С этой минуты и до тех пор,

Пока не достигну полного, совершенного Просветления,

Прошу тебя, восседай над моей макушкой, украшая ее,

Словно драгоценная корона великого блаженства.

Ты никогда не покинешь моего сердца.

К тебе, свободному от грусти и страха, иду за Прибежищем.

Сияющим железным крюком сострадания [9] Железный крюк сострадания (тиб. thugs rje'i Icags куи) — метафора из тантрического контекста, обычно обозначающая искусные средства, при помощи которых учитель помогает ученику прийти к Освобождению. В традиции Алмазного пути существует поучение о том, как «крюк сострадания учителя» подхватывает «кольцо открытости ученика», результатом чего становится быстрое постижение учеником природы реальности. ,

Прошу тебя, рассеки мрак неведения.

Пожалуйста, прими мое тело, речь и ум.

Так пел Марпа.

Освоив Отцовскую тантру, он с благодарностью за доброту поднес дары Учителю и доставил ему радость, предаваясь практике телом, речью и умом. Затем Марпа отбыл в Пуллахари. В храме у дороги ему встретился переводчик Ньё.

- Марпа, — спросил Ньё, — что ты изучал после нашей последней встречи?

- Отцовскую тантру.

- Что ж, давай сравним наше понимание.

Они вновь поделились своими познаниями, и Марпа показал лучшее знание этой тантры. Ньё тогда сказал:

- Вот, что нам нужно, ― Материнская тантра «Махамайя», в которой сведены вместе устные поучения о постоянстве энергетических каналов нади, движении праны и расположении Бодхичитты. «Гухья-самаджу» в Тибете уже хорошо знают.

И Ньё стал перечислять термины учения «Махамайи». Марпе же снова нечем было ответить.

Вернувшись к своему Мастеру Наропе, Марпа простерся перед ним. Тот спросил:

Все ли ты понял в «Гухья-самадже»?

— Я получил знание «Гухья-самаджи» и очень этим доволен. На обратном пути я встретил своего друга. Мы поговорили о Дхарме, и я одержал верх в споре о «Гухья-самадже». Но относительно «Махамайи» мне нечего было сказать. Пожалуйста, обучи меня «Махамайе». Я мог бы и сам передать тебе «Гухья-самаджу», отвечал Наропа. — Но то было неподходящее время, в должную пору, ты и от меня получишь «Гухья-самаджу». Знаю я и «Махамайю», однако на далеком острове, что лежит посредине ядовитого озера, живет мастер Материнской тантры — он носит славное имя Шантибхадра, но многим известен под именем Куккурипа. Сын мой, отправляйся к нему.

Когда ученики стали готовить ритуальное угощение, Наропа указал в сторону кладбища [10] В Индии того времени не было кладбищ в нашем понимании. Семьи, располагавшие на то средствами, устраивали погребальный ритуал сожжения тела своего покойного родственника в особом сакральном месте. Трупы нищих, бездомных и павших животных уносили в «гиблое» место за чертой обитания, и там ими «занимались» падальщики (грифы, шакалы и прочие). Одна из дотантрических медитаций — на разлагающийся труп — как раз осуществлялась на таких кладбищах и предназначалась для искоренения страсти. Именно на подобное кладбище указал Наропа. — Прим. ред. и сложил дорогие руки в жесте (мудра) угрозы. Тут же появились три йогина с кладбища, называемого Сосадвипа. Наропа сказал им:

— Мой сын Марпа отправляется на остров, что посередине ядовитого озера на юге. Вы трое должны дать свое благословение, чтобы он не встретил на пути никаких преград.

Один из йогинов предложил:

— Я буду защищать его от ядовитых змей.

Другой подхватил:

— Я буду хранить его от хищных зверей.

— А я не подпущу к нему опасных духов, ― добавил третий.

Тогда Наропа поведал: вил третий Тогда Наропа поведал:

— Отсюда до острова на ядовитом озере полмесяца пути. Ядовитая вода сначала доходит до щиколоток. Затем она поднимается до колен, потом достигает бедер, и в конце концов тебе придется плыть. Плыви от одного ствола дерева к другому. Если увидишь два близко растущих ствола, плыви между ними. Как только доберешься до суши, останься там на ночлег. У Куккурипы все тело покрыто волосами. Лицом он похож на обезьяну, цветом неприятен и может превращаться во что угодно. Скажи ему без колебаний, что тебя послал Наропа, и попроси у него «Махамайю» и другие поучения.

Учитель вручил Марпе подарки и дал некоторые предсказания, после чего велел идти. Взяв с собой припасов на полмесяца, Марпа направился в Южную Индию, к скалистому острову посреди кипящего ядовитого озера. Дорога оказалась трудной, но он следовал указаниям своего Гуру. Однажды высоко над ним весь день летели две птицы, но дикого зверя он ни разу не встретил. Когда же Марпа достиг острова на ядовитом озере, местные духи волшебным образом затянули небо густыми облаками. Все время сверкали молнии, раздавались резкие раскаты грома. Стеной посыпался мокрый снег. Хотя была середина дня, небо совершенно потемнело. Марпа уже и не знал, жив он или мертв. Вспомнив обещания, которые дали Наропе три кладбищенских йогина, он прокричал имя Махапандита Наропы и стал призывать его. Тогда небо прояснилось.