Еше Цогял - Рожденный из лотоса. Жизнеописание Падмасамбхавы

Охваченный тревогой, царь Трисонг Дэуцен подумал: «Где же нам найти столько дерева?». Он совсем пал духом.

Нага из леса Гячанг, что в Сурпуке, стал чинить препятствия царю Трисонг Дэуцену. Он преобразился в белого всадника на белом коне. В этом облике нага встретился с царем и сказал:

― Царь, я поднесу тебе в дар все дерево, которое тебе нужно для Самье. Прошу, заручись одобрением Гуру Падмасамбхавы.

«То дар небес», ― подумал царь, дал обещание, поклялся оказать поддержку и сказал:

― Гуру Падма непременно даст согласие.

Царь Трисонг Дэуцен явился к Гуру Падме в пещеру Трэгу, что в Чимпу.

― Прошу тебя, гуру, дай свое соизволенье, ― попросил он, но Падмакара не согласился.

― Прошу, всенепременно, дай согласие. Я получил чудесный дар свыше!

Гуру Падма дозволил царю Трисонг Дэуцену говорить, и тот поведал всю историю. В ответ гуру сказал:

― Лес для храма появился бы сам собой. Я связал обетом тело, речь и ум богов и демонов восьми видов. Но, поскольку умы нагов не связаны обетом, я намереваюсь их связать. Когда наступит последний пятисотлетний период, вся страна окажется во власти нагов. На внутреннем уровне будут свирепствовать восемнадцать видов проказы. Наги завладеют всеми пограничными храмами и человеческими жилищами и уничтожат их. Повсюду, на земле и под землей, воцарится власть нагов.

Когда царь Трисонг Дэуцен прибыл в Самье, всю древесину, которую дали наги, уже сплавили по реке Цангпо и вытащили на берег близ храма Самье. Так царь заложил храм. Постройку начали в год тигра, когда царю был двадцать один год. Завершили ее в год лошади. Верхний этаж Трехъярусного центрального храма был построен в индийском стиле, потому что Индия была родиной традиции Дхармы. Средний этаж был построен в китайском стиле, поскольку Китай был ее матерью-восприемницей. Нижний этаж был построен в тибетском стиле, потому что Тибет был ее отцом-восприемником. Окружающая постройка была выполнена в виде семи золотых гор. Два храма Якши походили на солнце и луну. Расположение четырех больших храмов и восьми малых повторяло расположение больших и малых континентов. Если добавить три особых храма и наружную стену, то весь этот храмовый комплекс был выстроен точно по замыслу царя Трисонга Дэуцена, а потому получил название Блистательное и Спонтанное Исполнение беспредельного Замысла. Падмасамбхава провел освящение в год овцы. При этом случились пять особых благоприятных знаков: образ Вайрочаны в храме Бодхи поднялся в небо, а все божества центрального храма сами вышли наружу. Царь испугался и подумал: «теперь они не смогут вернуться обратно!» ― но Гуру Падма щелкнул пальцами, и божества вошли внутрь. Четыре огромных медных пса на каменных столбах у четырех ворот прыгнули в четырех направлениях и трижды взлаяли. Бамбук у окружающих построек вырос не постепенно, а сразу. Небо наполнили яркие образы сугат ― они посылали лучи света, которые растворялись в божествах. Божественные прислужники из небесных миров оросили землю дождем из цветов.

То была одиннадцатая глава безупречного жизнеописания Лотосорожденного Гуру, повествующая о том, как великий царь и гуру Падма возвели достославный Самье и совершили его освящение.

Когда Падмасамбхава и Кэнпо-Бодхисаттва вознамерились вернуться в Индию, Гуру Падма обратился к царю Трисонг Дэуцену с такими словами:

Ты, царь Трисонг Дэуцен, родился в центре Тибета,

Премудрый Бодхисаттва прибыл из края Сахор,

А я, Падмакара, пришел из страны Уддияна.

В наших прошлых жизнях мы трое родились

Тремя незаконнорожденными братьями в Магадхе.

Мы построили ступу и сделали благопожелания.

Благодаря созреванию кармы в наших последующих рождениях

Кэнпо-Бодхиспаттва родился брахманом,

Царь родился в роду риши,

А я родился дикарем- трамэном .

Собравшись втроем

Некогда в прошлом у этой ступы,

Мы принесли множество подношений

И сделали такие благопожелания:

Сын риши пожелал:

«Пусть в следующей жизни я стану царем Дхармы в ледяной стране Тибет

И утвержу там учения Просветленного!»

Благодаря этому пожеланию

Ты теперь родился царем, защитником Дхармы.

Сын брахмана пожелал:

«Хочу стать ученым пондитой,

Учителем, сведущим в пяти науках,

Который смог бы утвердить учение Победоносного».

Вот почему теперь ты бодхисаттва.

Сын трамэна пожелал:

«Да стану я могущественным мантрадхарой,

Защитником утвержденного царем учения Будды!»

В такие слова я облек свой помысел,

А теперь выполнил твое желание.

Хоть мы и родились в разных странах:

В Уддияне, Тибете и Сахоре,

Силою своих пожеланий

Мы стали учителем, учеником и придворным ламой.

Этот храм Самье, твое святое желание,

Был основан в год тигра и завершен в год лошади.

За пять лет он был воздвигнут и все препятствия были устранены.

Самье, Беспредельный Замысел, ныне спонтанно завершен,

И твое желание исполнено.

Кэнпо-Бодхисаттва и я, Падмакара из Уддияны,

Теперь просим твоего позволения отбыть в Индию.

Когда Падмакара закончил свою речь, царь Трисонг Дэуцен насыпал в каждый из двух серебряных сосудов по дрэ золотого песка и одарил учителей, присовокупив множество других мирских даров. Он поклонился им, обошел по кругу, пролил слезы и обратился с такой просьбой:

ЭМАХО!

Прошу, учителя, выслушайте меня оба!

В прошлых жизнях, родившись в Индии, мы высказали пожелания.

Благодаря нашим разным помыслам

Вы, учителя, оба родились в Индии ― стране святой Дхармы.

Побуждаемый кармой, я родился царем Тибета, страны краснолицых.

Силою великой заслуги я стал повелителем черноголовых,

Родившись в год лошади у Красной скалы

У госпожи Ангчунг из Гя.

В тринадцать лет я потерял отца, а в двадцать в уме моем зародилось благо.

В двадцать один год, в год тигра, я заложил храм.

Хотя Лобпон-Бодхисаттва освятил место постройки,

Враждебные силы не позволяли завершить строительство.

Тогда я пригласил Гуру Падму, дабы исполнить мой царственный замысел.

Во исполнение предсказания Кэнпо-Бодхисаттвы,

Ты явился в силу прошлых обетов

И за время с года тигра до года лошади завершил постройку.

Хоть милость ваша и так велика,

Прошу Вас обоих, тело-эманация и тело, рожденное из чрева,

Не покидайте меня!

Вы, двое учителей, не уходите!

Измените свои намерения, прошу вашего соизволения.

Когда царь Трисонг Дэуцен высказал эту просьбу, двое учителей перемолвились и Гуру Падма сказал: