Н. Т Райт - Иоанн Евангелие Популярный Комментарий

С другой стороны, можно привести доводы и в защиту ныне принятой композиции, тем более, что ее также подтверждает ряд рукописей. В Ин 7 Иисус учил в Храмево время праздника Кущей, а толпа и в особенности власти пытались понять, кто же Он такой. Глава 8 более мрачная: Иисус обвиняет иудеев в намеренном искажении Его слов, в нежелании понять истинный смысл Его проповеди и хуже того — они покушаются убить Его, наученные «своим отцом, дьяволом». В главе 8 содержатся самые жесткие высказывания, где–либо приписываемые Иисусу. Что же произошло?

Все выглядит так, словно Иисус столкнулся с глубокой проблемой, стоящей за отношением иудеев к Нему, к Богу, к самим себе, к призванию своего народа. Мы не сумеем правильно понять происходящее в этой главе, если представим себе идиллическую картину: любопытствующие иудеи просто стоят и слушают нового проповедника, не очень–то воспринимая Его проповедь, но и ничего дурного не делая. Гнев Иисуса кажется иррациональным, сам Он, с точки зрения фарисеев, «не по чину» превозносится (стихи 48 и 52). Иоанн прекрасно понимал, какое впечатление Иисус производит на этих людей.

Иными словами, рассматриваемый эпизод соответствует контексту постольку, поскольку здесь объясняется, что насторожило Иисуса и вынудило Его осознать, в какой степени Его современники и соплеменники закоснели в привычном для них образе мыслей и как разительно несхож этот образ мыслей и замысел Бога. Независимо от того, находилась ли изначально история о прелюбодейке и ее обвинителях в этом месте (хронологически и композиционно), она помогает нам прочесть новую главу. Теперь глава начинается с того, что люди собрались побить камнями женщину; завершается глава попыткой каменовать Иисуса.

Вероятно, эта параллель должна навести нас на какие–то мысли.

Сам эпизод представляет собой классический рассказ о суде и мудрости Иисуса, той самой мудрости, какой ожидали от царей (напомним, что в этом разделе Евангелия от Иоанна постоянно решается вопрос, является ли Иисус Мессией,истинным царем). В этой сцене писцыи фарисеирасставляют Иисусу ловушку. На что они рассчитывают? Он и прелюбодейке скажет, что ее грехи прощены, и уж тогда Его, безусловно, можно будет уличить в пренебрежении закономМоисея.

Мы и сами чувствуем, как накаляется ситуация, как разгорается гнев Иисуса. Эти люди используют женщину (пусть она и совершила тяжкий грех) как орудие против Него, они тешатся сознанием собственного морального превосходства над грешницей и радуются, что загнали Иисуса в угол, откуда Ему уж не вывернуться.

Какие слова Иисус писал на песке — об этом история умалчивает. (В древности учителя нередко писали и рисовали на земле, так иллюстрировали свои теоремы великие геометры, не прибегая к доске, мелу и проекторам.) Можно гадать, сколько нашей душе угодно: быть может, Он составлял список иных грехов, включив в него и лицемерие. А может быть, Он решил напомнить о грехах вожделеющих глаз и сердца, как у Матфея (5:28). Или рисовал бессмысленные загогулины, не желая разговаривать с этими людьми, подчеркивая свое презрение к этим уловкам.

Но все же ответ прозвучал, и ответ на первый взгляд довольно рискованный: а что, если бы у кого–то в толпе хватило самомнения бросить первый камень? Но ответ попал в точку: если человек тычет в кого–то обличающим перстом, три перста уставятся на него самого. Иисус не говорил, будто закон Моисеев неправ, Он сказал иначе: если мы попытаемся буквально исполнять эти жесткие предписания, приговор обрушится на каждого. И каждый в сердце своем понял это, и один за другим люди, чуть ли не украдкой, разбрелись.

Не следует делать из этой истории вывод (как некоторые пытались), будто прелюбодеяние «не имеет никакого значения». Ни в коем случае — обратите внимание на последние слова Иисуса, обращенные к женщине. Она прощена, она спасена от неминуемой смерти и должна отныне жить в свете прощения. И ни в коем случае не путать прощение с попустительством. Прощение отнюдь не означает, будто грех не имеет значения. Напротив, прощение подчеркивает огромное значение греха — греха, который Бог пожелал смыть, уничтожить.

А еще важнее тот грех, о котором пойдет речь здесь и далее, до конца главы: укоренившаяся в душах людей греховная склонность использовать дарованный Богом закон как средство самооправдания, тогда как на самом деле закон существует для того, чтобы проливать свет Божьего суда в самые темные уголки человеческого сердца. Обличая этот грех Иисус буквально прикрывает женщину своим телом, вместо нее становится под град камней. Если прочесть главу 8 в нынешнем ее виде с начала до конца, обнаружится некая схема, которая будет воспроизводиться вновь и вновь, вплоть до распятия. Впервые мы начинаем понимать, как осуществляется миссия Агнца Божьего, берущего на себя грехи мира.

12 Когда Иисус вновь заговорил с народом, Он сказал: — Я свет миру. Тот, кто идет за Мной, не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни. 13 Фарисеи тогда сказали: — Но ведь Ты сам свидетельствуешь о себе, значит, Твое свидетельство недействительно. 14 Иисус ответил: — Даже если Я и сам свидетельствую о себе, Мое свидетельство истинно, потому что Я знаю, откуда Я пришел и куда Я иду. Вы же не имеете никакого понятия ни о том, откуда Я пришел, ни о том, куда Я иду. 15 Вы судите по человеческим меркам, Я же не сужу никого. 16 Но если Я и сужу, Мой суд справедлив, потому что Я не сам, со Мной тот, кто послал Меня. 17 В вашем же законе написано, что когда свидетельствуют двое, то их свидетельство имеет силу. 18 О себе свидетельствую Я сам и Мой Отец, который послал Меня. 19 Они тогда спросили: — Где же Твой Отец ? Иисус ответил: — Вы не знаете ни Меня, ни Моего Отца. Если бы вы знали Меня, вы бы знали и Моего Отца. 20 Он сказал это, когда учил в храме, там, где собирали пожертвования. Никто, однако, не схватил Его, потому что Его время еще не настало.

Свернув за угол, мы увидели на обочине огромный желтый плакат. Два слова сразу бросились в глаза: АВАРИЯ и СВИДЕТЕЛЬ.

Оказывается, в прошлую пятницу на этом опасном углу произошла авария. Несколько человек пострадало, был нанесен серьезный имущественный ущерб, но полиция не могла определить, кто виновник несчастного случая. Требовались свидетели. Может быть, кто–то что–то видел? Кому–то что–то известно? Какой смысл допрашивать раненых — они будут утверждать, будто все случилось не по их вине. Чтобы расследовать дело, чтобы истина вышла наружу и совершилась справедливость, полиции требовались независимые свидетели, свидетели со стороны.