Антихрист

б) Второе событие — это разрушение Иерусалима и осквернение Иерусалимского храма римскими войсками в 70 г. после Рождества Христова. «Если бы пророчество Даниила относилось только к Антиоху, то в таком случае Иисус Христос, повторяя о мерзости запустения, реченной через пророка Даниила (Матф. XXIV, 15—21; Лук. XXI, 20—24), не мог бы говорить как о событии, имеющем совершиться в будущем, так как для Его времени эпоха Антиоха Епифана уже давно миновала». [298]

Событие это описано иудейским историком Иосифом Флавием. По его словам, римляне, подавляя восстание иудеев, разрушили Иерусалим и «внесли свои знамена во святилище и поставили их против Восточных Врат; принесли перед знаменами торжественные жертвы (языческие) и громкими криками провозгласили Тита самодержцем» [299]. Так стала «мерзость запустения» в священном храме и в святыне этого града… в храме Иерусалимском. В этом храме теперь принесена была жертва языческим богам руками язычников; отселе жертвы и молитвы истинному Богу в нем прекратились навсегда» [300].

в) Но это пророчество о мерзости запустения могло только отчасти относиться к разрушению Иерусалима в 70 г. по Р. Х. Главным же образом оно имеет в виду другую грядущую эпоху, «когда будут осквернены все храмы на земле и вместе с тем произойдет опустошение и осквернение Нового Сиона — Церкви Христовой… до всей земле. Это будет перед кончиною мира — при Антихристе» [301]

Блаженный Иероним все пророчество Даниила о поставлении «мерзости запустения» относит к Антихристу и только некоторые черты его к Антиоху.

Не совсем понятным в изречении о «мерзости запустения» является слово «на крыле» (Дан. IX, 27). Остроумной попыткой его истолкования является перевод его с объяснением известного составителя еврейской грамматики и еврейско–немецкого лексикона — Гезения [302]. Он переводит изречение Даниила следующим образом: «И на крыльях мерзости — опустошитель». Изъясняет же он перевод свой так: «Враг Церкви, т. е. Антихрист, представляется здесь носимым на крыльях мерзостного идола, подобно тому как Иегова представляется носимым на херувимах». Очень возможно, что Антихрист на крылатом идоле, как на колеснице или на троне, будет переносим с места на место. Но не будет ничего невероятного также и в том, если Антихрист на крыльях мерзостного идола будет летать по воздуху (на специально выстроенном для него аэроплане в виде крылатого мерзкого идола). Последнее предположение, хотя и не в применении к этому именно изречению, за много веков до Гезения было высказано св. Ефремом Сириным [303].

Открывая свое мировое владычество, Антихрист будет уловлять в свой сатанинский плен все человечество с помощью тех же приемов, какие употребил Сатана, искушая Самого Господа.

1. Первое искушение Сатаны выразилось в его предложении Господу превратить камни в хлебы (Матф. IV, 3). На первый взгляд оно может показаться «вполне согласующимся с конечными целями служения Сына Божия». Что можно было иметь против того, «чтобы пустыня расцвела, как крин (Исх. 36, 1), чтобы голод, бедность, нужда, весь мучительный труд в поте лица при добывании хлеба», явившиеся как результат первого проклятия земли для наказания согрешившего человека (Быт. III, 17—19), наконец прекратились? Однако весь грех и все лукавство этого предложения состояли в том, что здесь «предлагалось с этого начать, вместо того чтобы этим окончить, предлагалось вызвать полное изобилие в видимом мире, но не в качестве следствия и выражения внутреннего царства правды» (Тренч) [304]. Одно внешнее улучшение материальных условий жизни без предварительного нравственного улучшения самих людей явилось бы полным торжеством зла, так как такое сытое благополучие закрепило бы безнадежное плотское состояние его участников, парализуя всякую возможность нравственного исправления и духовного совершенствования. Поэтому Христос и отвечал сатане: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Матф. IV, 4). В этом ответе Господа не игнорируются телесные нужды людей, но ставятся на второе место после духовных потребностей. Евангелие осуждает лишь попытки угождения плоти при полном забвении Бога, осуждает намерение сделать людей материально счастливее, не делая их нравственно совершеннее. Господь предупреждает нас: «Внемлите себе, да не отягчают сердца ваша объядением и пьянством», ибо в последнем случае мы теряем нравственную свободу, становимся рабами своих низменных потребностей и убиваем свою душу вечною смертью.

К такому‑то полному духовному рабству приводят людей вожди современной мировой революции. Их учение и их призывы облекаются в возвышенные слова об общем равенстве и братстве, но в действительности они стараются увлечь людей только к устроению одного материального благополучия, отводя от всех возвышенных — нравственных и религиозных — стремлений. Когда же для человека станет единственною ценностью только материальное благо, то он непременно станет полным рабом того, кто будет давать ему это благо. Материалистическое воспитание людей даст неограниченную власть Антихристу, ибо все средства существования окажутся в его полном распоряжении. Он будет щедро раздавать их только своим последователям и приспешникам. И человек, не приучивший себя к воздержанию, не имеющий духовной и принципиальной стойкости, принужден будет подчиниться его воле. «…Всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам положено будет начертание на правую руку их или на чело их, никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его» (Огкр. XIII, 16–17).

2. Второе искушение сатаны проявилось в том, что он, взяв Господа во святый град и поставив Его на крыле храма, сказал Ему: «Бели Ты — Сын Божий, бросься вниз; ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею» (Матф. IV, 5—6). Это предложение у дьявола означало следующее: Бросься вниз и явись окруженным и носимым сонмом Ангелов перед изумленным народом, чтобы народ, увидев это знамение, сразу признал Тебя Сыном Божиим. И это искушение сатаны под благовидной заботой о возбуждении в народе веры в Божественное достоинство Спасителя представляло собою не что иное, как полное отвержение Креста Христова, отвержение Искупления, ибо оно предлагало Христу стать вождем, увлекающим за собою толпу одним пустым эффектом и не требующим от нее никакого нравственного подвига и самоотвержения.

Подобное требование знамения от Господа исходило неоднократно и от фарисеев. «Фарисеи, не удовлетворясь теми чудесами, которые совершал Господь, требовали от Него особенного чуда: знамения с небес (Марк. VIII, 12)…Желание знамения с небес выражалось иногда и народом. Так, после чудесного умножения пяти хлебов и насыщения ими многолюдного собрания, в котором было 5000 мужей, за исключением жен и детей, очевидцы этого чуда, участники этой трапезы говорили Господу: «Кое Ты твориши знамение, да видим и веру имем Тебе? Отцы наши ядоша манну в пустыни, якоже есть писано: хлеб с небесе даде им ясти» (Иоан. VI, 30—31). Для них показалось недостаточным дивное размножение хлебов в руках Спасителя: оно совершилось с тишиною, со святым смирением, которым были проникнуты все действия Богочеловека, а им нужно было зрелище, им нужен был эффект. Им нужно было, чтобы небо покрылось густыми облаками, чтоб возгремел гром и засверкала молния, чтобы хлебы попадали из воздуха (с неба)» [305].