Дмитрий Щедровицкий - Сияющий Коран. Взгляд библеиста

В этике Корана деяния человеческие разделяются на те, которые способствуют умножению духовного света, т. е. истинно просветительские, – и те, которые ведут к угашению этого света. И сознательные распространители атеизма характеризуются как люди, желающие проповедью своего учения («устами») погрузить человечество в духовную тьму:

? Они хотят потушить свет Аллаха своими устами. Но Аллах не допустит этого и завершит распространение Своего света... ([Ку] 9, 32)

Неверующие и идолопоклонники противопоставляются благочестивым верующим, как духовно слепые и глухие – духовно видящим и слышащим, ибо «видеть» умом смысл бытия и «слышать» сердцем глаголы Божьи дано лишь покоряющимся Ему:

? Одни из них – словно слепые, не владеющие даром речи, а другие – как зрячий, одаренный слухом, – разве сравнятся они?.. ([Ш] 11, 24)

...Вера в бессмертие души, в грядущую вечную жизнь рассматриваются в Коране как обязательная предпосылка смирения перед Создателем – и, следовательно, благочестия. Этой вере противостоит эпикурейско-нигилистическое отношение к земной жизни с его непременным отрицанием грядущего воздаяния, и, как прямой вывод из таких воззрений, – пренебрежение к милости Бога и крайняя гордыня:

? ...Те, которые не веруют в будущую жизнь, – те с неблагодарными сердцами: они гордецы. ([С] 16, 22/23)

Такая гордость проистекает из отсутствия авторитетного для подобных людей учения, которое могло бы смирить их и послужить им «верным руководством»:

? Среди людей есть такой, который спорит об Аллахе, не имея ни знаний, ни верного руководства, ни освещающего Писания. ([Ку] 22, 8)

Как видим, среди неверующих не все – законченные атеисты; некоторым из них свойственны скептицизм, агностицизм или эмпиризм: они «спорят об Аллахе», т.е. не уверены до конца в Его «небытии» (хотя возможно и понимание таких «споров» как противодействия утверждению о существовании Бога).

Далее аят перечисляет три основания, утверждаясь на которых, человек может получить истинные представления о Боге.

Прежде всего, это «знания». Поскольку же понимание вещественных реалий само по себе не дает знания о Боге, здесь подразумевается знание внутреннее, духовное, посылаемое свыше, – или же знание, почерпнутое из упомянутого далее «верного руководства». Под последним может пониматься религиозная традиция, распространенная в данном крупном социуме или в более узком сообществе искателей истины и основанная на вдохновенном пророческом слове.

«Верное руководство», однако, также нуждается в авторитетной опоре, и поэтому в качестве третьего основания Богопознания названо «освещающее Писание». Таким образом, Писание как навсегда зафиксированное откровение свыше формирует религиозное объединение людей, хранящее в своей среде духовную традицию – «верное руководство»; последнее же, в свою очередь, дает человеку истинное знание о Боге, которое на более высокой ступени позволяет верующему черпать знание уже не «о Нем» (со стороны), но «от Него» (через непосредственное личное вразумление Духом Божьим).

Из сказанного ясно, что нечестие связано с отрицанием Священного Писания как главного источника познания о Боге. Святые книги и их почитание обеспечивают согласие между верующими (если, конечно, очередные «толкователи» не вносят раскол в их среду):

? Воистину, ваша религия – религия единая, а Я – ваш Господь... ([Ку] 23, 52)

Единство религии сохраняется благодаря единому источнику вероучения – и непротиворечивому единому способу его толкования и применения (религиозной догматике, а также нравственной и ритуальной практике). В священной книге каждой религии – в данном случае в Коране – должно содержаться обоснование главных положений веры. Это относится прежде всего к догмату единобожия, который подтверждается таким, например, доказательством:

? ...Вместе с Ним нет никакого бога. В противном случае, каждый бог захватил бы то, что сотворил он, и одни из них были бы выше других... ([С] 23, 91/93)

Здесь единство Бога доказывается образно, но, вместе с тем, и глубоко философски: наличие во вселенной единых, повсеместно действующих законов свидетельствует о едином творческом замысле относительно нее – и, следовательно, о единстве Творца.

Этическое учение, каким бы оно ни было, не может пройти мимо вопроса борьбы со злом. В Коране нравственное наставление по этому поводу выражено чрезвычайно кратко и вместе с тем сильно:

? Побеждай зло тем, что лучше него... ([Щ] 23, 96)

При сопротивлении явному злу нельзя нравственно опускаться до уровня злодея: противостоя нечестию, надо сохранять верность «тому, что лучше» зла, – идеалам справедливости, добра, а если возможно, то и милосердия.

Этот призыв относится и к реакции на поведение других людей, и к подавлению собственных злых побуждений; ср. в Новом Завете:

Не будь побежден злом, но побеждай зло добром. (Римл. 12, 21)

Тот же, кто дает злым чувствам и страстям одолеть себя, в конце концов начинает им служить, «обожествляя» их, – поэтому сказано, что он

? ...Своим богом сделал свою страсть. ([Кр] 25, 43)

Поскольку же именно власть духа над низшими «слоями» личности отличает человека от животных, то о людях, «обожествляющих» свое злое начало, Коран говорит:

? Они – всего лишь подобие скотов... ([Ку] 25, 44)

Каждому из сынов человеческих предписывается выйти из такого скотского состояния и направиться по пути спасения. Первый шаг на этом пути – покаяние. Но покаяние действенно лишь тогда, когда воплощается в добрых делах, заглаживающих прежние грехи. Именно добрые дела свидетельствуют об искренности раскаивающегося:

? Кто раскаивается и поступает праведно, тот действительно возвращается к Аллаху. ([Ку] 25, 71)

И еще один признак благочестия – готовность следовать вразумлениям и обличениям свыше. В связи с этим говорится о верующих, которые, услышав Божий призыв,

? ...Не прикидываются при этом глухими и слепыми. ([С] 25, 73)

В данном аяте искренность противопоставляется лицемерию: конечно же, «прикидываются» не восприимчивыми к обличениям Корана как раз те, кого эти обличения, призывы к изменению образа жизни, «задевают за живое»...

Постоянный зоркий самоконтроль, ведущий к исправлению жизни, необходим для полноценной духовной жизни каждого мусульманина и всей общины. О даровании своим потомкам «праведной речи» – учения, наставляющего на исправление путей и содержащего правдивое слово о спасении, умолял Бога праотец Авраам:

? ...Сохрани в моем потомстве преемственность праведной речи... ([Щ] 26, 84)

«Речью», из рода в род поучающей праведности, именуется здесь не только Священное Писание, но и проистекающее из него живое наставление в сообществе благочестивых. Сердцевина авраамической традиции и ее непрестающая сила заключаются в том, что всеми своими частями она напоминает о Провидении и Промысле в человеческой жизни, постоянно возвращая мысль верующего к Богу: