Владимир Власов - Мой небесный друг

Злодей почёт, достаток, радости все обретает,

А с ним ворота все способны для него открыться.

Вот если б стать Яньваном, хоть на миг там утвердиться,

На Небесах, то много дел можно было б исправить,

Я справедливости во всём бы мире смог добиться,

И всё сумел бы на свои места в мире расставить»!

Пока писал листы стихотворенья, то стемнело,

Зажёг свечу, при свете прочитал ещё два раза.

Вдруг охватила его ярость и, схватив их, сразу

Поднёс к огню, прошло мгновение, и всё сгорело.

– «О Небо! – он вскричал, – всю свою жизнь я так старался

Быть честным и прямым, и мне неведомы коварство

И подлость. Я уверен, что, попав бы к Яньло в Царство,

И там бы твёрдость духа сохранил, не испугался.

О Небо! Если бы способно было мне ответить,

Понять меня, какая ярость душу одолела,

Готов я, если мог меня бог Яньло бы там встретить,

Всё высказать ему то, на душе что наболело»!

И тут почувствовал он в странную усталость в теле.

К столу он прислонился, задремал, вдруг шум раздался,

Он видит, кто- то вскакивает на его постели -

Отряд из семи демонов-военных оказался

Их морды – тёмные, а изо рта зубы с клыками

Торчат, а ростом больше трёх чи, и заверещали:

– «Сюцай! Как смеешь Небо ты хулить! Пойдёшь ты с нами!

Чиновники из преисподней нас сюда прислали.

Каким умом или талантами ты обладаешь,

Чтоб говорить так? Оскорбляешь нас и веселишься,

С владыкой Яньло в Царстве нашем встретиться желаешь,

Наверняка, раскрыть пред ним свой рот ты убоишься».

– «Владыка Яньло ваш несправедлив, а обвиняет

Других, – сюцай громко воскликнул, глядя на них смело, -

Он говорит, что клевещу я?! Разве это дело?!

Так пусть же сам сначала свой характер исправляет»!

Услышав это, они за руки его схватили,

Верёвку чёрную накинули ему на шею,

С сидения стащили, и с собою потащили.

Сюцай проснулся, закричал, от ужаса немея,

Он был в поту, холодном, видит, лампа догорает,

Вот-вот погаснет, и свет пламени едва мерцает.

Жену, Ван урожденную, позвал, та прибежала,

О нём забеспокоилась, горячий чай подала.

Он чашку одну выпил, и сознанье помутилось,

Тело обмякло, руки, ноги вдруг отяжелели,

Перед глазами побежало всё и закрутилось,

Он с помощью жены едва добрался до постели,

Лёг, утром кликнула его жена, не отозвался,

В беспамятстве охваченный недугом, непонятным,

Лежал, и вечером, как труп, в кровати оставался.

Дыханья не было, пульс сердца был уже невнятным,

Потом исчез, но был он мягок, как ей показалось,

Конечностям и телу духа жизни не хватало,

Хоть грудь была тепла, когда её она касалась,

Но он был мёртв, Ван госпожа, от горя зарыдала.

Но что произошло с ним? Почему он так скончался?

Написанный стих сжёг он, и сиянье засветилось,

Поблизости там Дух Ночной Скиталец оказался,

Владыке Яшмовому (10) доложил всё, что случилось:

– «Сюцай этот, ничтожный и бесстыдный, заявляет,

Что в мире справедливости совсем не существует,

Что Небо на Земле с людьми предвзято поступает.

Творит, что хочет, правду всем по-своему толкует.

Как будто неизвестно, что все взлёты и паденья

Находятся во власти лишь судьбы определенья,

А он перечит Небу, и, к тому же, утверждает

То, что обычно в нашем мире вовсе не бывает.

Что умный должен наверху быть, а внизу – тупица,

Талантливого, умного должно Небо прославить,

Тупицу же лишить поддержки, сверху вниз отправить,

Перевернуть всё вверх ногами, не взирать на лица.

Тогда на времена все мир в стране и воцарится,

Из берегов своих не выйдут реки все и воды,

Не хочет он естественному ходу покориться

Истории, где судьбы селят на земле народы.

Он смеет говорить, что Небо к людям всем пристрастно.

Он должен понести немедленное наказанье,

Другим, кто лживые глаголет речи, в назиданье,

Иначе, станет на земле всем людям жить опасно».

Но Золотой Звезды дух Тайбо (11) тут ему заметил:

– «Хоть Сыма и в речах неосторожен, это – верно,

Но в жизни он несправедливости так много встретил,

Его злая судьба его обидела, наверно.

Меж тем как он блистательным талантом обладает,

Понятно, что в душе сюцай так глубоко обижен,

И всеми обстоятельствами в жизни он унижен,

Поэтому и говорит то, что совсем не знает,

Хоть опрометчивы его слова, но всё ж разумны,

Есть истина: «Добро приносит всем богатство людям,

А зло беду влечёт». Всегда так было и впредь будет.

Его нужно простить, ведь замечанья его умны».

– «Но заявляет он, что хочет быть Владыкой ада

И навести в делах людей порядок, как желает.

Не может быть для смертного такая вот награда?!

Безумца бред! Он говорит то, что не понимает.

Владыкой Преисподней простой смертный стать не может!

У Яньло столько дел, судебных, и бумаг, различных,

Что судьи Десяти Дворцов (12), хоть трудятся отлично,

Не успевают делать всё. Как он ему поможет?!

И этот книжник думает, что может разобраться

В том ворохе бумаг, решить дела людей, как нужно?

Он так умён? Что ему стоит только постараться,

Всё на земле наладится, жить станут люди дружно»?!

– «Уж если говорит серьёзно он, то это значит,

Что велики его таланты и ум в деле этом,-

Сказал Тайбо, – раз оказался он чем-то задетым,

Видать, не всё в порядке в делах наших, не иначе.

В стране Яньвана много странного что происходит,

Несправедливого. Дел много за сто лет скопилось.

Понятно, что обида в Небо многих устремилась,

В дворцах Небесного Чертога (13) отклик свой находит.

По мненью, моему, хоть, неразумному, нам надо

Сюцая в Преисподнюю хоть на полдня направить,

Владыкой ада для решения всех дел поставить,

Пусть жалобы рассмотрит, казнит или даст награду.

Когда суд будет честным, то простим все прегрешенья,

А если же он будет глупым и несправедливым,

То мы его накажем, чтоб не был он говорливым,

Чтоб понял сам он, как даётся нужное решенье».

Владыка Яшмовый там с мненьем Духа согласился,

Послал его в царство теней с приказом и задачей -

Владыке Дворца Сэньло (14) всего на день отстраниться

От власти, вызвать Сыма в ад для трона передачи,

Чтоб он в аду решил дела все, что в суде скопились,

И если будет справедлив, в делах всех разберётся,

Получит блага все, которые князья добились,

А нет, в ад Фэнду (15) брошен будет, назад не вернётся.

Яньло же, по приказу, демонов Непостоянных (16)

Послал к сюцаю, приказав его в царство доставить,

Сюцай не испугался представителей тех, странных,

Отправился за ними, чтоб на место всё поставить.

Возле Дворца Сэньло бес приказал встать на колени,

Его спросил Сыма: «А кто сидит на возвышенье?