Протоиерей Иоанн Толмачев - 4.Недели по Троице 18-32

б) Какова здесь жизнь праведного бедняка (ст.20–21)? Он нищ телом и духом, часто без средств жизни, без сообщества друзей, в страшных лишениях и нередко в жестоких болезнях. Там пурпур, драгоценные одежды, здесь рубища; там чаша изобилия, здесь крошки; там веселые компании, здесь псы — нахлебники; там наслаждения, ликования, здесь нужды, раны, горе, никакого крова — перед воротами, никакого присмотра — псы смилосердились над ним. Какая противоположность! Но при всем том он не ропщет, не жалуется, переносит все с терпением, благодушием, верой и упованием на Бога. Бедный Лазарь, при всей своей бедности, был богат; он имел добрую совесть, которую ни за какие сокровища не уступил бы богачу.

2. Б будущем мире.

а) Какова там участь благочестивого бедняка (ст.22 [528] Умер нищий и отнесен был ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. )? Лазарь умер прежде, умер смертью праведника, Бог принимает его в свое царство, превращает его горе в блаженство, его скорби в утешение, его страдания в радость. Печальные дни для него миновали, настало время радости, от ворот богача он несется прямо на лоно Авраама. Тут уже не псы — его товарищи, но ангелы — его други, тут он не болен, но здоров, не без крова, но на небе, не в лохмотьях, но украшенный венцом правды. Какое различие между его участью здесь и там! Бедный теперь богат, но не ради своей бедности, а ради своего благочестия.

б) Какова там участь несчастного богача (ст.23–26 [529] И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь — злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят )? Там нет никакого лицеприятия: Бог зрит на сердце. Богач умер, покинутый своими сокровищами, неоплаканный людьми, оставленный самим собой, потому что с приближением смерти гордая самоуверенность исчезает, — умер и похоронили его . Со смертью настает страшное пробуждение! Богач приходит к полному сознанию суетности земных сокровищ и наслаждений (ст.23: в аде, будучи в муках ); теперь только, хотя несовершенно, начинает он чувствовать сладость небесного блаженства, которое для него потеряно (ст.23: увидел вдали ); теперь он видит, какое громадное различие между отношением его и презираемого им Лазаря к Богу (ст.23: увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его ). Он терпит невыразимые мучения (ст.24–25 [530] и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь — злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь. ) и теряет всякую надежду на лучшую участь (ст.26 [531] и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. ). Богатый становится теперь по истине бедным, но из-за потери своего богатства, а из-за своего несчастья!

Поэтому будем остерегаться нечестия и мирских похотей (ст.27–28 [532] и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. ); будем верить слову Божьему и поступать так, как оно повелевает нам (ст.29–31 [533] и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. ).

Частные темы дневного Евангелия весьма разнообразны и могут быть развиваемы или в связи со всем текстом, или отдельно от него. Так:

Ст. 19 дает случай проповедывать: “О пагубных следствиях роскошного образа жизни. О нравственных опасностях богатства. Об истинных удовольствиях жизни. Каких добродетелей преимущественно требует Евангелие от людей богатых? О роскоши в одежде. Об опасностях чувственности. При суждении о счастьи людей мы должны смотреть на его конец.”

Ст. 20 и 21, где изображается жизнь бедняка, заслуживающего нашего полного участия, дают повод беседовать: “О бедных, заслуживающих нашего особенного сострадания и участия. О нравственных опасностях бедности. О высоких радостях, которыми могут наслаждаться в равной мере как богатые, так и бедные.”

Ст. 22: “Об участи богатых в этом мире и будущем.”

Ст. 23 и 24: “Как ужасна вечность для людей, не помышляющих о ней во времени. О том влиянии, какое нравственность нашей жизни имеет на окончательную участь нашего тела.”

Ст. 25: “О сознании проведенной нами земной жизни в вечности.”

Ст. 27 и 28: “О следах добра в нравственно-испорченном человеке, или о том, что односторонняя добродетель не делает еще счастливым” (богач любил своих братьев, но, однако, мучился в аде).

Ст. 26, 29–31: “Почему Бог не допускает явления душ умерших, чтобы они сообщали нам сведения о загробной жизни” и т. п.?

1. Она уничтожает предрассудок, будто бы Бог любит только богатых, а бедных презирает.

Известно мнение древних об управлении судьбы в нравственных стремлениях людей и о том, что богатые пользуются ее особенным покровительством, а бедные — ее презрением. Даже Иудейский народ не был чужд мысли, что Бог награждает добрых богатством, а злых нищетой, как видно из многих мест Ветхого Завета.

Но Спаситель опровергает этот предрассудок, изобразив противоположность состояния богатого и бедного в другой жизни и показав ясно, что там награждается не богатство, а добродетель. Затем далее мы видим Авраама и Лазаря в одном лоне, хотя их внешняя участь на земле была не одинакова: один богатый, а другой нищий. Как важна эта истина и теперь еще для богатых и бедных!

2. Она предостерегает от роскоши и нередко соединенного с ней немилосердия к ближним.

Конечно было и есть много богатых, проникнутых истинно-христианской сострадательностью.

Но если с богатыми сокровищами соединяются непомерная роскошь и чревоугодие, тогда сердце человеческое легко закрывается для чужой нужды, частью потому, что эти пороки не знают других наслаждений, кроме наслаждений чувственных, — частью, наконец, и потому, что им вовсе неизвестен и непонятен голос нужды и горе других.