Люциан Климович - Книга о коране, его происхождении и мифологии

Пушкин А.С. Собрание сочинений. М., 1974, т. 1, с. 252.

См.: Крымский А. История мусульманства. Самостоятельные очерки, обработки и дополненные переводы из Дози и Гольдциэра. 2-е изд. Ч. 2. — Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков. Вып. XVIII. М., 1904, с. XI.

Кади (кази, казый) — шариатский судья.

Beidawii commentarius in Coranum. Lipsiae, 1846–1848, vol. 1–2.

В изданном переводе Корана Саблукова уточнено: "Мы сотворили человека из сущности глины". То же, по сути, в переводе Крачковского: "Мы уже создали человека из эссенции глины".

В изданном переводе Саблукова: "Потом из этого производим другое творение". У Крачковского: "Потом мы вырастили его в другом творении".

В изданном переводе Саблукова: "Благословен бог, искуснейший из творцов!" У Крачковского: "…благословен же Аллах, лучший из творцов".

Цитирую по арабскому тексту и русскому переводу тафсира Байдави, написанному на отдельном листке, вложенном в рукопись неопубликованного 2-го Приложения к переводу Корана Г.С. Саблукова. Цитаты из Корана даны без кавычек, но в рукописи подчеркнуты. Мои исправления минимальны: вместо "пророка божия" в соответствии с арабским текстом пишу: "посланника Аллаха". Байдави у Саблукова транскрибируется в соответствии с принятым у татар и других тюркоязычных народов произношением — Бейзавий.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 155. В оригинале игра слов: "Hammel" — "баран", "Himmel" — "небо".

Kahle P. The Qur'an and the Arabiy. - Ignace Goidziher Memorial Volume. Part 1. Budapest, 1948, p. 174.

Сиасет-намэ, с. 62.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 294.

Впрочем, в шиитском направлении ислама, также опирающемся на Коран, получило развитие сказание о непорочности, девственности Марии, Марйам. "Равной Марии" и девственной (аль-батуль) шиитские авторы называют Фатиму, дочь пророка Мухаммеда, жену халифа Али, мать шиитских имамов Хасана и Хусейна.

"Эдда" — собрание мифологических и героических сказаний и песен скандинавских народов; сохранилась в двух вариантах, относящихся к XIII веку. Песни "Эдды" отразили состояние скандинавского общества в период разложения родового строя и переселения народов. В них встречаются образы и сюжеты из народного творчества древних германцев (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 28. Примечания, с. 607).

Там же, с. 210.

Так, в 1932 г. теоретический журнал Ватикана "Civilta Cattolica" в пяти номерах напечатал четыре анонимные статьи, сравнивающие христианство и ислам. Во второй из них — "Ислам и христианство с точки зрения божественного откровения" — Коран выдан за ухудшенную версию Евангелия, а пророк охарактеризован "не как создатель новой религии, а как восстановитель древней веры патриархов и Евангелия Иисуса Христа" (Civilta Cattolica, 1932, 6. VIII, p. 242–244). Подробнее см.: Беляев Е. Ватикан и ислам (Приемы и цели современного католического "исламоведения"). Антирелигиозник, 1932, э 23–24, с. 6–9.

На основе уменьшительной формы имени Мухаммеда (Casanova P. Mahom, Jupin, Apolion, Tervagant, dieux des Arabes. - Melanges Hartwing Derenbourg. P., 1909, p. 391–395).

Впрочем, как подтверждает, например, багдадская надпись 1221–1222 гг. (618 г. хиджры), халиф Насир называл себя "имамом, повиноваться которому предписано всем людям", "халифом господа миров". Даже халифы, лишенные в Багдаде светской власти, обставляли свои дворцовые приемы с большой пышностью. Академик Бартольд привел данные историка Кутб ад-дина, как один из таких багдадских халифов в конце 979 — начале 980 г. "принимал египетского посла; халиф сидел на престоле с плащом (бурда) пророка на плечах, с мечом пророка на поясе и с посохом пророка в руке; на вопрос пораженного таким великолепием посла: "Не сам ли это Аллах?" буидский государь будто бы ответил: "Это — заместитель Аллаха на земле его" (Бартольд В.В. Сочинения, т. 6, с. 42).

Подобное высокомерие, чванливость и показная роскошь халифов в средние века были высмеяны видным иранским писателем Низамаддином Убейдом Закани (ум. в 1370 или 1371 г.). В сборнике "Латаиф" ("Анекдоты") сатирик противопоставил феодальной пышности простоту народных нравов: "Бедуина привезли к халифу. Увидя, что халиф сидит на возвышении, а остальные стоят внизу, бедуин сказал: "Мир тебе, о боже!" Халиф ответил: "Я не бог". Бедуин сказал: "О Джебраиль!" Халиф ответил: "Я не Джебраиль". Бедуин сказал: "Ты не бог и не Джебраиль. Так зачем же ты поднялся наверх и сидишь один? Сойди вниз и садись с людьми" (Климович Л.И. Литература народов СССР. Хрестоматия для вузов, 3-е изд. М., 1971, ч. 1, с. 296).

Sharaf al-Zaman Tahir Marvazi on China, the Turks and India. L., 1942; Ауфи M. Джавами аль-хикаят ва лавами ар-риваят. Тегеран, 1335 г. х. (1956); Летопись по Лаврентьевскому списку, 3-е изд. Спб., 1897; Бартольд В.В. Сочинения. М" 1963, т. 2, ч. 1, с. 805–858; Толстов С.П. По следам древнехорезмийской цивилизации. M. — Л., 1948, с. 256–262.

Horovitz J. Koranische Untersuchungen. Berlin-Leipzig, 1926, S. 111–113; Пигулевская H. Сирийская легенда об Александре Македонском. — Палестинский сборник. Вып. 3 (66). M.-Л., 1958, с. 75–97; Климович. Л. Из истории литератур Советского Востока. M., 1959, с. 54–77; его же. Наследство и современность, 2-е изд. M., 1975, с. 276–295.

Новичев А.Д. История Турции. Эпоха феодализма (XIXVIII века). Л., 1963, т. 1, с. 50.

Рансимен С. Падение Константинополя в 1453 году. M., 1983, с. 149.

Рансимен С. Падение Константинополя в 1453 году, с. 149.

Цит. по: Крымский А. История Турции и ее литературы. — Труды по востоковедению, издаваемые Лазаревским институтом восточных языков. Вып. 28, А. М., 1916, т. 1, с. 216.

Новичев А.Д. История Турции, т. 1, с. 51. Последнее, впрочем, было в духе закона, изданного самим же Мехмедом II в канун-намэ (кодексе законов) 1478 г.: "Тот из моих сыновей, который вступит на престол, вправе убить своих братьев, чтобы был порядок на земле". Естественно, однако, что столь чудовищный закон привел в султанской среде лишь к еще большей сваре и коварству. Подсчитано, что после Мехмеда II не менее 60 принцев Османского султаната в XVI и XVII вв. окончили жизнь по воле их властвовавших братьев. Не избежал этого и брат Баязида II — Джем, которого прочили в преемники Мехмеда II. В возникшей между ними борьбе Джем вынужден был бежать раньше в Египет, затем на остров Родос, после во Францию и Италию, где оказался в руках папы римского Александра VI (Борджа), решившего извлечь из этого выгоду. Он направил Баязиду послов с предложением либо содержать Джема за 40 тысяч дукатов (венецианская золотая монета), ежегодно вносимых султаном, либо умертвить за 300 тысяч дукатов. "Султан принял второе предложение, и в 1494 г. по приказу папы Джем был отравлен в Неаполе. Труп его был отослан в Бурсу, где похоронен со всеми подобающими как сыну султана почестями" (там же, с. 70). Таков был нравственный облик османского султана и папы римского — лиц, которые должны были являть собой высший духовный образец и в то же время творивших суд и расправу над миллионами мусульман и христиан и готовых на самые гнусные преступления ради своих личных выгод.