Николай Скабаланович - Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.

На положение столичных гражданских судов в XI в. проливает свет следующее место в Πείρα: «Одни из людей состоят при (царских) дверях и подлежат суду этериархов и протовестиария; другие плавают по морю и подлежат парафаласситу; моряки — друнгарию (флотов); ремесленники — эпарху; имеющие дела о завещаниях — квестору. Если бы кто, имея дело о завещании в том смысле, что завещание неправильно, привлек своего соперника к суду эпарха, а эпарх принял бы к своему рассмотрению и постановил решение, то решение не имело бы силы. Равным образом если бы кто, возбудив дело о запрещенных тканях или по поводу какого другого ремесла, привлек ответчика на суд парафалассита, то решение парафалассита не имело бы тут никакой силы. То же правило имеет значение и по отношению к остальным (ведомствам)». [2275]Из этого отрывка убеждаемся, что в византийском государстве, в XI в., поддерживалась неотделимость управления от суда: лица, стоявшие во главе управления учреждениями придворного ведомства (протовестиарий, этериархи) и заведовавшие флотом (друнгарий), были вместе с тем судьями. Заключительные слова, кроме того, удостоверяют, что и во всех других ведомствах господствовал тот же порядок. Следовательно, логофет дрома имел судебную власть над служащими в его секрете, а так как внешние сношения подлежали его ведению (как своего рода министру иностранных дел), то и спорные дела между иностранцами и подданными византийского государства стали поступать на его рассмотрение. Протоасикрит и логофеты: военный, общих и приватных дел и др., пользовались такой же властью в сфере своих секретов. Можно думать, что суд всех этих лиц имел характер суда чрезвычайного, что начальники тех или других ведомств, тех или других учреждений пользовались дисциплинарной властью над своими подчиненными. О существовании постоянных судебных инстанций, состоявших под председательством названных сановников, не упоминается; дикастирия протоасикрита выступает лишь в позднейшее время, при Мануиле Комнине. [2276]

Но в столице были и в собственном смысле судебные учреждения (хотя тесно соединенные с администрацией). Некоторые из них указаны в приведенном отрывке Πείρα, это именно: эпарха, квестора и парафалассита. Дополняя отрывок другими местами того же юридического памятника, а частью новеллами и свидетельствами схолиастов, имеющими значение для XI в., можем заключать о существовании следующих судебных учреждений в столице. Высшим судебным учреждением была дикастирия друнгария виглы (δρουγγαρικόν δηκαστήριον), [2277]который, независимо от того, что играл важную роль в верховном императорском суде, имел еще свой отдельный суд, компетенция которого простиралась на всех мирян, за исключением лиц сенаторского звания и высших сановников. [2278]За дикастирией друнгария виглы следовала дикастирия министра юстиции, τοΰ έτη τών κρίσεων (начальника судов). [2279]Полагают, что было какое-то соотношение между этой дикастирией и камерами судей вила на ипподроме, которые, независимо от того, что разбирали дела по императорскому указанию, имели еще собственную юрисдикцию, удовлетворяя потребностям столичного населения. [2280]Третье место (после дикастирий друнгария и министра юстиции) занимала дикастирия квестора (δηκαστήριον τοϋ κοιαίστωρος), надзору которого были подчинены в столице приезжие и городская чернь, убогие; компетенция его имела также значение во всех делах, где был возможен подлог (πλαστογραφία), почему при нем совершалось вскрытие и от него зависело утверждение завещаний, ему принадлежал надзор за душеприказчиками, забота о несовершеннолетних наследниках, назначение для них опекунов, и вообще спорные дела о наследствах подлежали его решению. [2281]На четвертом месте стояла дикастирия эпарха, компетенция которого простиралась на городских ремесленников. [2282]Парафалассит был чиновник, подведомственный эпарху, [2283]следовательно, суд его над плавающими по морю, т. е. над лицами, занимавшимися морской торговлей и перевозкой фрахтов, равно как над слу* жившими на торговых судах, был только низшей инстанцией, сравнительно с судом эпарха.

Областной гражданский суд является, подобно столичному, неотделимым от управления: административные округи, фемы и турмы, были вместе с тем судебными округами, стратиги и турмархи были не только правители, но и судьи. [2284]Юрисдикция их имела приложение в сфере как уголовных, так и гражданских дел, например, антиохийский дука привлекает (в 1034 г.) антиохийцев к ответственности и присуждает к наказанию за убийство, [2285]правитель Пелопоннеса и Эллады заключает Катананку под стражу за разбой, [2286]турмархи присутствуют при гражданских сделках и свидетельствуют своей подписью купчие, торговые и дарственные акты. [2287]Практор в своей сфере, по предметам, касавшимся казенного интереса, податей, казенных и отошедших в казну имуществ, тоже имел судебную власть, был дикастом. [2288]Упоминаемый в Πείρα сельский судья (χαμαιδικαστής) [2289]был если не тот же турмарх, то во всяком случае лицо с низшей юрисдикцией, сравнительно с областным правителем, — он судил по уполномочию правителя фемы и апелляция на него поступала к этому последнему, между тем как апелляция на областного судью шла к императору, квестору и эпарху, а на практора, кроме того, к логофету общих дел. Чтобы в XI в. существовали в областных городах местные судьи, наследники старинных defensor’oB,хотя бы в подчиненном положении относительно императорских судей, [2290] — это более чем сомнительно.

Были однако же в приморских городах парафаласситы, [2291]которые, судя по названию и по аналогии с византийскими парафаласситами, имели судебную власть над судохозяевами и промышлявшими торговлей и службой на кораблях; вероятно, они были подчинены областным правителям.

Военные суды, согласно с характером византийского военного устройства, имели временное значение, продолжались до тех пор, пока войско находилось в сборе и стратиоты несли военную службу. Судебная власть в это время принадлежала начальникам военных отрядов, не только стратигам и турмархам, командующим тагм, юрисдикция которых не прекращалась с переходом от мирных занятий к военным, но также начальствующим над более обширными военными образованиями: доместикам схол, стратилату, стратопедарху, а в высшей инстанции главнокомандующему, стратигу-автократору. То, что в Πείρα говорится о друнгарии флотов, делает уже необходимым такое заключение. Если друнгарий имел судебную власть над служащими во флоте, то нет оснований оспаривать принадлежность судебной власти доместикам схол, занимавшим аналогичное положение с друнгарием флотов. Исторические факты подтверждают это заключение. Пример Исаака Комнина, к которому в бытность его стратигом-автократором (в 1072-1073 гг., при Парапинаке) обращался какой-то икониец с жалобой на обидевшего его норманна и который хотел наказать последнего, [2292]показывает, что по византийскому воззрению юрисдикция главнокомандующего простиралась не только на местные греческие войска, но и на наемников (с каковым воззрением, как видно из того же примера, а также из примера немцев, взбунтовавшихся против Диогена, сами наемники не хотели соглашаться). Понятно, главнокомандующий не в состоянии был лично с успехом выполнять судебную функцию, в ущерб прямой своей обязанности — командованию армией; для помощи при нем были войсковые судьи.