Николай Скабаланович - Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.

Этих судей мы встречаем в походах Романа Диогена, о них упоминается благодаря тому исключительному обстоятельству, что Атталиот, описывающий походы, сам состоял в числе войсковых судей. Он говорит, что император, отправляясь в поход, взял его с собой для того, чтобы производить суд по делам, возникавшим в войске. [2293]Он участвовал не только в первом походе, но и во втором, и в третьем. Раз, во время второго похода, когда войско стояло лагерем у Мелитины, на военном совете было принято императором решение, одобренное всеми, возвратиться домой и войско распустить. Когда это решение было утверждено, царь вспомнил о войсковых судьях (τών του στρατοπέδου κριτών), они были призваны и спрошено их мнение. Остальные судьи одобрили решение, Атталиот же подал особое мнение, которое и было принято императором. [2294]Случай этот показывает, во-первых, что войсковых судей было несколько, а не один, во-вторых, что они, помимо своей ближайшей обязанности, приглашаемы были, по усмотрению главнокомандующего, на совещание при обсуждении стратегических вопросов. В другом месте Атталиот делает заметку, еще более выясняющую положение этих судей. Желая доказать, что Вотаниат никогда не был обвинен ни в одной несправедливости, он говорит: «Свидетель я сам, пишущий это, потому что я, будучи много лет судьей (δικαστής) и судя всех стратиотов, граждан и начальствующих, в столице и в царских походах, по разным поводам и делам, не встречал его привлеченным ни к одному судилищу (δικαστηρίφ) и обвиненным по какому-нибудь делу, большому ли то, или малому». [2295]Это замечание уполномочивает к выводу, что военный судья судил не только стратиотов в походах, но также граждан и начальствующих лиц в столице, другими словами, что военные судьи не составляли постоянной корпорации со специфической задачей — судить людей военных, что это были судьи, жившие в столице и принадлежавшие к какому-нибудь столичному судебному учреждению, которое ведало делами не только по обвинению граждан, но и лиц начальствующих, в случае же надобности прикомандировывались к главнокомандующему, [2296]отправлялись с ним в поход, чтобы судить стратиотов, а по возвращении опять принимались за прежние занятия. Каково было то судебное учреждение в столице, которое выделяло из своей среды военных судей, видно из того, что в мирное время Атталиот был судьей вила на ипподроме. Временное превращение судей вила на ипподроме в войсковых судей понятно ввиду того, что они были как бы чиновниками поручений по судебной части при императоре. Юрисдикция их во время походов тоже была поручением, перенесением на них судебной власти, принадлежавшей стратигам-автократорам.

Духовный суд, если не принимать в расчет право налагать епитимии (επιτίμια έκκλησιαστηκά), составлявшее скорее обнаружение дисциплинарной власти, признаваем был в XI в. только в гражданских делах, [2297]хотя существовало стремление распространить его и на другие отношения.

В гражданских спорах, в которых сторонами были лица духовные и монахи, еще Юстиниан предоставил юрисдикцию епископам, [2298] — позднейшим законодательством она была точнее определена и частью расширена: император Ираклий в 629 г. [2299]признал за епископами право приводить свои решения в исполнение и определил, что в случае, если обвинено в преступлении духовное лицо или монах, расследование должно производиться у епископа, и лишь после того как преступление здесь выяснится и обвиненный окажется виновным, он должен подлежать ответственности перед светским судом; в постановлении Ираклия, кроме того, точнее указаны условия апелляции и дано епископам право уполномочивать других лиц для расследования и решения спорных вопросов: Эпанагога [2300]совершенно отнимает у светского судьи право судить преступления духовных лиц, исключая случаи государственной измены. Хотя в Василиках новелла Ираклия и определение Эпанагоги отсутствуют, [2301]однако же канонисты постоянно смотрели на них как на имеющие силу действующего права в византийском государстве. [2302]Разумеется, это не исключало возможности вторжения светских судей в область суда духовного, но высшая государственная и церковная власть считала их вмешательство злоупотреблением. Патриарший синод 1028 г. подтвердил постановление, чтобы клирики и монахи судились у своих епископов, епископы же у митрополитов, чтобы они не обращались к мирским судьям, под опасением извержения епископа с епископства, клирика из клира, монаха из монастыря, равным образом, чтобы мирские судьи не принимали дела духовных лиц к своему рассмотрению и силой не привлекали [2303]их к своему суду, под опасением Божия и царского гнева и патриаршего прещения (δεσμός). В синодальном постановлении сделана ссылка на не дошедший до нас закон императора Константина VIII, изданный по смерти Василия II, запрещавший светским судьям судить лиц духовных; опираясь на него, равно и на другие узаконения, патриарх Алексий с синодом объявлял, что он не потерпит нарушения божественного и церковного права со стороны областных или столичных судей (παρά των θεματικών ή πολιτικών δικαστών). [2304]

В гражданских спорах между духовным лицом и мирянином имело силу после Юстиниана правило, [2305]что дело должно разбираться на суде той стороны, к которой принадлежит ответчик. Лишь тогда, когда мирянин-ответчик давал согласие на разбор дела у епископа, последний постановлял решение. В этом последнем случае епископ пользовался, собственно говоря, властью третейского судьи, способной иметь приложение даже тогда, когда истец и ответчик (обе стороны) были миряне. [2306]Впрочем, рано обнаруживается тенденция превратить это третейское право в настоящую судебную власть. В связи с ней видим попытки причислить к области церковных дел, не подлежащих светскому суду, все религиознонравственные отношения, как-то: вопрос о брачных препятствиях, разрешении и расторжении браков, а также о благотворительных учреждениях, Желание встать в соответствие с этой тенденцией оказывается уже в Эпанагоге , [2307]император же Алексей Комнин прямо постановил в 1086 г., чтобы все дела брачные и касающиеся душевного спасения судимы были духовными судьями. [2308]Впрочем, в этих делах продолжали пользоваться юрисдикцией, как до Алексея, так и при Алексее, и светские судьи, которые иногда полагали даже решения, противоречившие решениям духовного суда. [2309]

Решались дела в дикастирии епископа, в митрополичьем и патриаршем синоде, [2310]при личном участии епископа, митрополита и патриарха, или через уполномоченных; [2311]на епископа апелляция шла к митрополиту, на митрополита к патриарху, но на решение патриарха, подобно тому как и на решение императора, апелляции не допускалось, возможен был только пересмотр (άναψηλάφησις). [2312]