Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Тайна Веды

И тот же принцип мы неизменно видим в глагольных вариациях и в падежных образованиях. Основа спрягается добавлением к ней окончаний, таких как mi , si , ti и т. д., m , y , h , ta , va ; (все эти формы употребляются и для образования существительных), они добавляются либо сами по себе, либо вместе с энклитическим a , i и значительно реже u , краткими, долгими или модифицированными, давая нам такие образования, как vacmi , vakṣi , vadasi , vadāsi , vadat , vadati , vadāti . В глагольных формах используются и другие приемы – вставка дополнительных звуков, таких как n , nā , nu или ni , в предпочтении перед просто энклитической гласной; добавление энклитического a в виде префикса или дополняющего аффикса для установления глагольного времени, разного рода повторы базовой части корня. Мы отмечаем тот важный факт, что даже в этом ведийский санскрит богаче и свободней в своих вариациях. Позднейший санскрит уже, жестче и более разборчив; в ведийском же допускается употребление альтернативных форм, как bhavati , bhavaḥ , bhavate , а позднейший санскрит отвергает все их, кроме первой. Падежные склонения отличаются от глагольных спряжений только по префиксам, но не по принципу и даже не по самим формам – as , am , ās , os , ām являются флексиями как глагольными, так и существительных. Но по существу весь язык со всеми его формами и флексиями есть неизбежный результат использования Природой в человеке одного единственного многогранного приема, единого твердого принципа образования звуков, применяемого с удивительно малым числом вариаций, обнаруживающего поразительно жесткую, императивную и чуть ли не деспотичную упорядоченность и одновременно с этим свободную, даже чрезмерную первоначальную изобильность в их образовании. Флективный характер арийской речи сам по себе есть не случайность, но неизбежный результат – почти физически неизбежный – выбора первого семени звукового процесса, того изначального, как будто и незначительного, выбора закона отдельного бытия, который и лежит в основе всей бесконечно разнообразной упорядоченности Природы. При соблюдении верности выбранному принципу все остальное вытекает из самой природы и потребностей используемого звукового инструмента. В силу этого, во внешней форме языка просматривается действие строго естественного закона, действие столь же неуклонное, как действие Природы в физическом мире при образовании генов и рода растений или животных.

Мы сделали один шаг в сторону понимания законов, управляющих зарождением и развитием языка, но шаг этот не значит ничего или значит крайне мало, если мы не сумеем найти равную упорядоченность, равное господство фиксированного процесса и в психологическом аспекте, в установлении взаимосвязи определенного смысла с определенным звуком. Развитие и расположение звуков, простое или структурное, группами и семьями – результат не произвольного или интеллектуального выбора, а результат естественного отбора. А что определило их значения – произвольный и интеллектуальный выбор или закон естественного отбора? Если верно последнее, а это должно быть именно так, если возможна наука о языке, тогда за этим специфическим расположением значимых звуков с неизбежностью стоят некие истины. Первое: семязвук v , например, должен обладать неким, ему присущим качеством, которое в уме человека, находящегося на начальной естественной стадии речи, соединилось с фактическим смыслом, заключенным в изначальных корнях va , vā , vi , vī , vu , vū , vṛ , vṝ примитивного языка. Второе: смысловые различия этих корней изначально должны были быть обусловлены некой внутренней тенденцией смысла изменяющегося элемента, то есть гласных – a , ā , i , ī , u , ū , ṛ , ṝ . Третье: зависимые вторичные корни от va – vac , vakh , vañj , vam , val , vap , vah , vaś , vas и т. д. – должны обладать общим смысловым элементом и, в той степени, в которой они изначально различались, должны были отличаться по образующему элементу, по своим согласным окончаниям, соответственно: c , j , m , l , p , h , ś , s . Наконец, уже в структурном состоянии языка, хотя и в результате возрастающей тенденции сознательного отбора, выбор конкретных значений для конкретных слов мог быть обусловлен и другими факторами, все же первоначальный фактор не мог полностью перестать действовать, и в таких формах, как vadana , vadatra , vada и т. д., развитие смысловых значений должно было управляться преимущественно их существенным и общим звуковым элементом и лишь в известной степени – их изменяющимся и подчиненным элементом. Я попытаюсь показать на основе исследования санскритского языка, что все эти законы в действительности верны для всей арийской речи и что их достоверность возникает или часто опирается, не оставляя и тени сомнения, на факты языка.

Треугольник, обращенный вершиной вниз, символизирует Сат-Чит-Ананду, обращенный вершиной вверх – отклик Материи в формах жизни, света и любви. Квадрат в центре на пересечении треугольников – символ совершенного Проявления. Цветок лотоса, расположенный в нем, – олицетворение Аватара Божественного; вода символизирует многообразие творения.

Окружность в центре – Божественное Сознание. Четыре лепестка – четыре главные ипостаси Матери. Двенадцать лепестков представляют собой двенадцать ипостасей Матери, проявляющих себя в Ее работе.

В Ведах постоянно упоминаются «древние» и «нынешние» риши ( pūrvebhiḥ… nūtanaiḥ ), причем первые достаточно отдалены по времени, чтобы рассматриваться в качестве полубогов, первооснователей знания.

В силу необходимости и эта, и другие оценки, содержащиеся в этой главе, представляют собой краткие и суммарные заключения по определенным основным направлениям. В тех же Брахманах, например, содержатся и философские отрывки.