Наталья Грэйс - Работа, деньги и любовь. Путеводитель по самореализации

Чтобы научиться видеть за поворотом, нужен Бог.

Есть два полярных отношения к деньгам – любовь и презрение. Разрушительным является и то и другое, потому что любовь к деньгам порождает тяжелейшие формы зависимости от них, а презрение ведёт к нищете, когда человек ни с чем, нищий то есть.

Два одноклассника встретились много лет спустя. Один из них стал бандитом, а другой священником. Священник попытался заговорить о Боге, но второй сказал ему:

– Мой бог – это деньги!

– Что ты, это же только бумага, – ответил священник.

– Я думаю, что именно этой бумаги ты не прочь попросить у меня?..

Священник поднялся и ушёл.

Через несколько дней бандита поймал другой такой же, привязал его к батарее и выдернул плоскогубцами все зубы. Несчастный умолял пощадить его и обещал отдать все свои деньги, на что тот ответил ему:

– Ты смеешься? Ведь это же просто бумага!

Глупо отрицать тот факт, что у людей, любящих деньги, они, как правило, есть. Очевидно также и то, что если кто-либо относится к деньгам с презрением, то он их, как правило, не имеет. Вроде бы получается, что любить деньги надо?

Одна девушка рассказывала мне про своего отца такие вещи. В конце рабочего дня он возвращался домой и, не поужинав, запирался в кабинете. Они с братом, еще будучи детьми, подсматривали за ним в замочную скважину и видели, как он доставал из портфеля дневную выручку и раскладывал купюры на столе. Разделив их на аккуратные пачки и пересчитав, он с ними разговаривал, что-то нашёптывая и любовно улыбаясь, словно это были живые существа. Младший сын заревновал и, не справившись с эмоциями, возмущенно запищал из-за двери:

– Папа! Что это ты там делаешь?!

Любовь к деньгам подразумевает одушевление денег. Так недолго и головушке бо-бо. На основании огромного количества консультаций я могу совершенно однозначно заявить, что всякий раз, когда человек начинал одушевлять деньги и поклоняться им, у него страдало психическое здоровье. Это проявлялось прежде всего в некоем изменении лица, которое я обозначаю как «синдром змеиного взгляда».

В первый раз я столкнулась с этим феноменом, когда проводила обучение в одной крупной сетевой компании. Надо сказать, что в сетевом бизнесе есть определённые преимущества вроде неограниченного дохода и свободного расписания, но есть и минусы. Многие работники сетевых структур словно зазомбированы темой «продукт – деньги, продукт – деньги». Они только и делают, что говорят о своей продукции как о чудесной панацее от всех бед; и еще они пытаются завлечь, «завербовать» людей, суля им прибыли и сверхприбыли. Среди них модно хвастаться своими статусами, доходами и численностью структур. Все это выглядит довольно отталкивающе. Посудите сами, какое впечатление производит мужчина почтенного возраста, который, едва познакомившись с вами, уже на пятой минуте разговора вручает вам с видом щедрого дарителя рекламный буклет косметической компании и настаивает на том, чтобы вы записали его телефон к себе в еженедельник. Нимало не смущаясь, он начинает допрос на тему: какой косметикой вы пользуетесь?.. Ведь он мог бы предложить вам кое-что получше, причём абсолютно независимо от того, чем вы пользовались до этого. Если вы работаете в сетевом бизнесе, то будьте уважительны к чужому выбору и не переходите на своего «конька» на второй минуте разговора.

В одной сетевой компании я проводила тренинг ораторского мастерства и звучали такие речи:

– Я добилась статуса лидера меньше чем за год и зарабатываю теперь семь тысяч долларов в месяц! – говорила одна.

– Деньги – это отштампованная свобода! – вторила ей другая.

– Все, что вам надо, – это купить для начала стартовый набор, – отчеканивала третья.

Было такое чувство, что присутствующие свихнулись на теме «деньги» и что всех их куда-то несёт. Я была резковата в комментариях (а по тону книги вы уже можете себе представить, что это может означать), так что были недовольные. Они не привыкли, чтобы кто-нибудь осуждал их восторженное отношение к деньгам.

Руководитель структуры рассказала про одну денежную примету: мол, если в чае пузыри, то это к сплетням, а если пена – то к деньгам; чем гуще пена, тем больших денег жди. И если хочешь, чтобы примета сработала, то надо пену собрать и немедленно втереть себе в темя. Я невольно обратила внимание на ее темя: оно было, мягко говоря, лысоватым. Довтиралась, видимо.

После семинара обладательница священной плеши подошла ко мне. Это была женщина лет тридцати семи, слегка полноватая, в дорогом костюме и демонстративно вычурных украшениях. В её внешности все было не то чтобы безвкусно, а как-то даже наляпано одно на другое. Оставим в тайне ее имя, обозначив его ЮЮ. Подождав, когда схлынет народ, она попыталась выразить недовольство моими комментариями в отношении прозвучавших «денежных» речей её подопечных. Сказать ей при этом особенно было нечего, так что ЮЮ стала оправдываться:

– Я и так постоянно им говорю, что деньги – это не главное. Они у меня все этому обучены!

– Я бы этого не сказала, – ответила я, заметив, как при этом злобно перекосилось её лицо. Она стояла совсем рядом со мной, так что я увидела её глаза. По природе своей они были большими, красивой формы, но с годами, видимо, сделались несколько выпукыми, так что почему-то на ум пришла фраза: «Выкатились от жира их глаза». ЮЮ была отъевшаяся, сбитая, ноги ставила широко, крепко, по-мужски. В ней чувствовалась какая-то звериная хватка. ЮЮ говорила, стараясь понижать голос, а я чувствовала, что её близость мне тяжела, чтобы терпеть это слишком долго. Она говорила, как зомби, иначе не сказать. Ее взгляд потерял многогранность осмысленности и стал внутренне зацикленным. Она не мигала и не слышала меня, а медленно кивала головой, хотя и не соглашалась, и потом снова повторяла, что деньги – это не главное.

– Тогда что же для вас главное? – спросила я. ЮЮ не смогла ответить, и её взгляд как-то ещё более остекленел и озлобился.

Я представила себе ее духовный, символический образ и увидела змею с двоящимся языком. Такой взгляд, как у ЮЮ, я неоднократно встречала и раньше, но только сейчас появилась чёткость словесного образа: синдром змеиного взгляда. Люди с глазами змей имеют печать одержимости на разуме. Не напрасно глаза – это части мозга, вынесенные на периферию.