Евгения Лисёнкова - 13 дерзких уроков счастья для тех, кто приуныл. Между бывшим и будущим

Не поддаваясь вражде и лести.

Пусть так случится, но…

Если не справитесь, бога ради,

Даже в огне потерь

Знайте! Моя при любом раскладе

Будет

Открыта

Дверь.

Мы так часто друг другу врём,

Прикоснешься, а сердце – камень.

Ты пугал меня декабрём

И саднящими сквозняками.

Мироздание крутит шар,

Смена вёсен неотвратима.

С антресолей достану шарф —

Настоп@здел промозглый климат.

Шарф заношен почти до дыр,

Не в угоду капризной моде.

Ты сейчас для меня – весь мир,

Но я знаю, любовь проходит.

Черепицу сутулых крыш

Нежно гладит бродяга-ветер.

И когда ты мне позвонишь,

Я смогу тебе не ответить.

Мне знакомо, как качается земля,

Как кружатся мысли в странном хороводе,

Когда рушится любимая семья,

Когда близкий человек навек уходит,

Превращая мою жизнь в кромешный ад

С повторением нелепого сюжета.

Я сегодня иногда смотрю назад,

Удивляясь, как я вынесла все это.

Мне казалось, что мы счастливы вдвоём…

Оказалось, что придется научиться

Отпускать без боли, если не твоё,

Если клетка стала тесной вольной птице.

Моя птица упорхнула за порог,

И с тех пор огромный шрам на сердце выжжен.

Развалился наш построенный мирок,

Я не знаю, как смогла в то время выжить!

А хотя…какая разница, как быть,

Если небо снова падает на плечи,

Если рвется нас связующая нить —

Надо вытерпеть! И помнить – время лечит,

Разбивает все былые миражи,

Заживляет сердце, рваное на части.

Все проходит. Это значит – будем жить!

Жить и верить, что еще возможно

Счастье!

В мультике кто-то мамин

Спит на родном плече.

Так не бывает с нами,

Каждый из нас – ничей.

Дни холодны и серы

В доме детей-сирот.

Медленно тает вера:

Мама не заберет,

Мама любить не будет

И не прижмет к груди.

Вы подскажите, люди —

Я навсегда один?

Выброшен, словно кошка…

В горле першит от слез:

Это не понарошку,

Эта беда всерьёз!

Мне про обиду, братцы,

Некому рассказать,

Только ночами снятся

Мамочкины глаза…

Тут ведь какое дело:

Я б все на свете смог,

Если б она глядела,

Тихо шепча: сынок.

Я бы стал самым-самым

Лучшим из всех детей!

Как выживать без мамы

В мире больших людей?

Нету у вас ответа?

Я загадаю сам,

Чтоб на ничейных деток

Тоже хватило мам!

Отношения себя исчерпали —

Развиваться им пришлось нелегко

В равнодушии гостиничных спален,

В неуместности вечерних звонков.

Не враги и не друзья, что-то между.

Догорающие угли костра.

Мы просрали и любовь, и надежду,

Даже дружбу умудрились просрать.

Остаются смс без ответа,

Пахнут ночи золотым сентябрем.

А из общего у нас только лето,

Но и лето мы бездарно

Просрем.

Нынче делюсь я с вами

Опытом жизни личной:

Многим даём мы шансы,

Вечно любовь ища.

Как-то встречалась с Ваней,

Парнем весьма приличным,

Только одним нюансом

Ваня меня смущал.

Юмор Ванюшу парил,

Он презирал паяцев:

Мол, дураков призванье —

Хохмами гадить свет.

Знаете, этот парень

Просто не мог смеяться.

Все умел делать Ваня.

А вот смеяться – нет.

Он покупал гостинцы,

Нес мне духи и розы,

Даже однажды в Сочи

На «Ламборджини» свез.

Он был почти что принцем,

Только всегда серьёзным,

Только брутальным очень,

Он был суров до слез.

Нет изменений в курсе:

Даже в часы интима

Ваня был крепче стали,

Шутки мои браня.

Вот почему Амур все

Стрелы фигачил мимо.

В общем-то, мы расстались,

Надо ль винить меня?

Ваня высок был ростом,

Умным был и красивым —

Не искажал фактуру

Мелкий такой изъян.

Жаль, что совсем непросто

Сделать меня счастливой,

Если в душе ты хмурый

@баный Несмеян.

Ты по-честному делишь ириски

И рисуешь кефиром усы…

Вдруг меня не окажется близко?

Ты запомни, мой маленький сын:

Пусть знамена противников реют,

Пусть друзья на другом берегу,

Ты храбрее, гораздо храбрее,

Чем отважный герой Робин Гуд!

Пусть фингал чуть болит и синеет,

Пусть от слез защипало глаза,

Ты сильнее, гораздо сильнее,

Чем Балу или даже Тарзан!

Пусть злодей приготовил камней, и

Заискрились насмешкой слова,

Ты умнее, гораздо умнее,

Чем сам Каа и тетя Сова.

И еще… я люблю тебя очень.

На меня, мой родной, погляди:

Я всегда буду рядом, сыночек,

Даже если ты будешь

Один.

Мы больше не вместе, по воле нелепого рока,

Наш ангел-хранитель помочь не сумел в этот раз.

Казалось, у нас впереди только счастье без срока,

Да только не все, мой хороший, зависит от нас.

А небо ласкает закатом уставшие клены,

И осень туманится запахом прелой листвы.

Грустит великан, золотым сентябрем опаленный, —

Наш город, в котором тебе очень хочется выть.

Горланят, сорвавшись с ветвей, равнодушные птицы,

Как будто убогих бескрылых зовут за собой.

Когда-нибудь, я обещаю, печаль растворится,

Проходит со временем самая жгучая боль.

Но это потом. А сейчас ты уходишь сутулясь,

Шепнув, что твой мир без меня непривычен и дик.

Подальше от птиц, в лабиринт опостылевших улиц,

На каменных плитах оставив мне пару гвоздик.

Ты старшему внуку подписываешь тетрадки,

В портфель собираешь учебники – он и рад.

А мелкие дружным дуэтом пищат в кроватке,

И ты их качаешь как тридцать… как жизнь назад.

Мы очень похожи, ну, если я без мейкапа.

Законы генетики можно вплести в мой стих:

Во мне половина тебя, половина папы —

Конечно же, лучшие качества вас двоих.

Генетика вам не шуточки, а наука,

Но сколько загадок встречается на земле:

Я тоже «мамуля», а вот ведь какая штука —

Малявкам моим у тебя на руках теплей.

Сейчас я, родная, во всем с тобой солидарна,

А помнишь, когда-то не слушала ничего…

Ведь детство, увы, по природе неблагодарно,

Зато материнство прощает его с лихвой.

Бывает, обижу тебя и бреду с повинной,

Но слово «прости» застревает как в горле ком…

А ты презираешь законы про половину

И мне каждый день отдаешь себя

Целиком.

Не сохранили семью – это сплошь и рядом,

Быт разрушает малиновые мечты.

Хоть расставание сложно назвать наградой,

Мне повезло, ведь со мной остаешься ты.

Статус обидный ложится казенной строчкой,

Было иначе, да только всему свой срок.

Что за дурацкое прозвище – одиночка,

Если мы вместе, то кто же здесь одинок?

Быстро забудутся горестные моменты,

Он станет лучшим из лучших воскресных пап.