Павел Норвилло - Факторы эффективности взаимодействия руководителя с группой

С другой стороны, упоминалось – впрочем, это и без всяких упоминаний очевидно, – что в группе могут возникать споры по поводу того, каким именно маршрутом и в каком режиме следует двигаться к общему мотиву. Причём если свой особый взгляд на ближайшие цели группы отстаивают не один-два человека, а около половины её членов, то это может не только повышать общую нервозность в группе или создавать напряжённость в контактах представителей разных подгрупп, но и тормозить совместную деятельность на всё то время, пока спорщики будут искать пути к согласию. Зато когда удаётся сблизить позиции и сформировать устраивающий всех план, общая работа возобновляется с особенным подъёмом. Потому что способность преодолевать разногласия и восстанавливать единое видение перспективы снова и снова убеждает участников взаимодействия в надёжности всех своих партнёров 7 7 * Если же сторонники разных целей решат, что вместо продолжения дискуссий им будет проще разделиться и продолжить самостоятельно двигаться туда, куда каждый считает нужным, то это будет очень серьёзный повод усомниться в том, что они действительно хотят одного и того же. *.

Таким образом, – и на это стоит ещё раз обратить внимание – никакие разночтения по поводу предмета взаимодействия в группе и группировке невозможны, поскольку отказ человека от общего мотива или цели сразу выводит его из состава данного объединения. Да, такой человек может по тем или иным соображениям не сообщать партнёрам об изменениях в структуре своих интересов и продолжать поддерживать видимость прежних отношений. Однако даже если перемена будет состоять лишь в том, что прежний общий мотив станет для члена группы промежуточной целью в рамках какой-то другой деятельности либо общая цель превратится для кого-то из союзников в конечный мотив его усилий, то всё равно это будет не прежнее , а несколько иное взаимодействие. Соответственно, даже если все другие партнёры останутся в неведении относительно случившегося с «отступником» и не будут настаивать на его исключении из совместной работы, это всё равно будет новое объединение людей, появившееся только в тот момент, когда один из членов прежней группы или группировки перестал им быть.

Напротив, та составляющая деятельности, которая не является предметом взаимодействия, как раз поэтому может допускать определённые и в том числе существенные расхождения во взглядах и подходах сотрудничающих людей. А степень или, если угодно, диапазон таких расхождений становится базой для формирования отношений, прямо влияющих на общую эмоциональную обстановку в данном объединении людей. Но есть и отличие, состоящее в том, что союзники обычно даже не пытаются обсуждать более фундаментальные интересы друг друга. Ибо знают, что словами изменить эти интересы вряд ли получится, а вот взаимное неудовольствие от «упрямства» собеседника почти наверняка возрастёт, и это, в свою очередь, может помешать конструктивному диалогу по текущим вопросам организации совместных действий. Тогда как в группе выявление различий во взглядах на её ближайшие или перспективные цели, напротив, активизирует дискуссии, призванные чётко зафиксировать и устранить все спорные моменты. Потому что только единое понимание текущих целей и задач позволяет объединению людей не отвлекаться на преодоление внутренних трений, но сосредоточить все доступные ресурсы исключительно на устранении внешних препятствий.

Общий же вывод получается такой, что в группировке мотивы её членов хотя и не оказывают столь явного влияния на ход взаимодействия, как в группе, тем не менее достаточно плотно «нависают» над всей системой отношений союзников между собой. А значит, по совокупности показателей следует признать, что как совпадающие, так и расходящиеся мотивы более значимо влияют на отношения взаимодействующих людей, чем их цели.

Таковы основные особенности отношений по поводу общего мотива и общей цели, выяснив которые, самое время перейти к вкладу как самостоятельной основе взаимодействия.

В настоящее время самой распространённой (а для многих единственной реально испытанной) формой обмена вкладами в дела друг друга являются отношения купли-продажи. Причём современные торговцы, следуя «в ногу с веком», готовы максимально исключать из своих схем «человеческий фактор». Тем не менее даже «продвинутые» способы торговли (автоматизированная, дистанционная и проч.) в принципе сохраняют все характерные черты интересующего нас вида взаимодействия. Однако для простоты и наглядности изложения всё-таки будет удобнее обратиться к истокам продуктового обмена. То есть к эпохе, когда общины, живущие на побережье, только налаживали с общинами, живущими в глубине острова или материка, обмен «даров моря» на «дары леса», а внутри этих общин постепенно выделялись семьи, в которых гораздо лучше соседей умели изготовить, допустим, сосуды из глины или ещё какие-нибудь необходимые в быту предметы из дерева, камня, металла и т. д.

При этом для наших разысканий в первых шагах цивилизации особый интерес представляет тот факт, что предварительное согласование контрагентами условий сделки или торг в собственном смысле слова появляется сравнительно поздно. Потому что во времена, когда всякий чужак воспринимался то ли как добыча, то ли как угроза, многие и прежде всего небольшие общины предпочитали избегать любых непосредственных контактов с внешним окружением. Вместе с тем исследователи патриархальных культур в самых разных концах света отмечают, что даже строго охраняющие свою замкнутость племена обычно всё же используют особый порядок обмена. Согласно этому порядку желающие нечто от них получить оставляют в определённом месте то, что они могут предложить, а затем через установленное обычаем время возвращаются и забирают то, что оставили им взамен «партнёры» (ну, или свои же «товары», если они никого не заинтересовали). А применительно к отношениям более дружественных соседей Н. Н. Миклухо-Маклай специально уточняет, что: «Отправляясь в гости, туземцы всегда берут с собою подарки и вещи для обмена, пользуясь при этом тем, в чём они сами имеют избыток… Надо заметить, что в этом обмене нельзя видеть продажу и куплю, а обмен подарками; то, чего у кого много, он дарит, не ожидая непременного вознаграждения.» (1961, с. 28, 197)

Тем самым лишний раз подтверждается, что взаимодействие на основе вклада завязывается там и тогда, где и когда один человек предоставляет другому человеку нечто полезное и ожидает, что получатель, возможно, не сразу, а через некоторое время, но в итоге предоставит ему какое-то другое и тоже полезное «нечто». При этом состав и объём встречного подношения может не оговариваться заранее, а оставляться на усмотрение принимающей вклад стороны. Наконец, даже если отдаётся нечто относительно малонужное, то всё равно требуется этот «избыток», как минимум, собрать и доставить к пункту передачи. То есть затратить пусть небольшие, но всё же усилия, и произвести пусть простые, но всё же осмысленные операции.