Элдерсон Дуг - Хранители откровений. Странствия во имя коренных американцев и Земли

Нас встретила Неола Уокер, председательница племени виннебаго. В 30-х годах XIX века ее народ переселили из Висконсина в резервацию, протянувшуюся вдоль Миссури.

— Идем в нашу племенную штаб-квартиру, — сказала она. — Там стынет приготовленный для вас обед.

Она прочитала о нас в газете «Городские ведомости сиу» , хотя слухи дошли до нее значительно раньше печатного слова по тому самому «мокасиновому телеграфу».

Мы прибыли на место (штаб-квартира располагалась в одноэтажном здании), и нас попросили рассказать о себе, представиться членам выборного племенного совета. Затем представились они. Мы услышали из их уст рассказ об истории племени, о культуре и традициях, равно как и о сложностях, которые они переживают сегодня. Несколько лет назад племени удалось одержать беспрецедентную победу в конфликте с инженерным корпусом армии и отстоять права на эти земли.

— Нам все говорили, что этих парней не одолеть, — сказала Неола, — но у нас получилось!

Неола, великий комбинатор, как она себя называла, не жаловала добрым словом правительственные агентства:

— Мы называем БДИ (Бюро по делам индейцев) «эксплуататорами индейцев» — иной раз кажется, что они только того и хотят, чтобы мы лишь торговали сувенирами вдоль дороги. Они суют нос во все, что мы делаем. А мы стремимся к самодостаточности...

Племя активно старалось стать собственником как можно большего количество отраслей, чтобы самостоятельно контролировать вопросы занятости и инфляции. В то же время, в рамках специальной культурной программы возрождались традиции племени, и люди хотели получить более широкое представительство своих интересов в школьном совете. Нас всех интересовала духовность индейцев, но в то же время было ясно, что глупо вычеркивать важность экономической составляющей их жизни. Все аспекты существования в равной степени важны.

Я долго еще вспоминал об этой смелой женщине и вызовах, с которыми сталкивается ее племя. В скором после нашего похода времени им действительно удалось достигнуть определенных успехов и обрести бо$льшую самостоятельность. Они занимались бизнесом, открыли казино, колледж, госпиталь, реабилитационный центр, здание городского центра, здание центра сообщества, несколько школ и дом молодежи. Им удалось построить весьма эффективную ферму по разведению бизонов.

Продолжая свой путь, мы отправились в Мэйси, штат Небраска, на четырехдневный фестиваль заклинаний, танцев и даров. Мы расположились там как гости племени. Я не знал, что в этих местах проводят такую церемонию, когда прокладывал маршрут, но сейчас мы оказались здесь в самый удачный момент (что неоднократно случалось во время нашего шествия и раньше).

Я поднялся на вершину холма, выбирая подходящее для лагеря место, и заметил человека, прислонившегося к грузовику. Он криво улыбнулся и жадно отхлебнул джина из бутылки.

— Эй ты, ну-ка подойди сюда, а то я тебе глотку перережу! — крикнул он заплетающимся языком. Я подошел чуть ближе. Сердце билось, накачиваясь адреналином.

— Какого черта ты пришел сюда, на нашу землю! — спросил он. — Вы там почти все белые. Вам нельзя верить! Почему вы постоянно прикидываетесь индейцами!

— Мы пришли, чтобы помочь защитить землю, — сказал я неуверенно. — Мы пришли с миром, чтобы поддержать твоих людей.

— Да ладно, скажи прямо, зачем вы сюда заявились? Вы же не индейцы. Кто вас сюда послал?

— Я координирую этот поход.

Шатаясь, он подошел ближе. Глаза его сузились. От него тянуло сивушным духом джина.

— Сколько денег готовы заплатить твои люди, если я приставлю к твоей голове пушку и пообещаю вышибить тебе мозги, а?

— Не уверен, что они смогут дать тебе много. У нас денег почти нет. — Вопрос прозвучал невероятно смешно, однако серьезность ситуации заставила меня придержать улыбку. Я не очень понимал, как разрешить эту конфузную ситуацию.

Буйный пьяница уставился на меня диким взглядом. Он приблизился ко мне нос к носу. В его и без того мутном взгляде теперь смешались недоумение и досада. Слишком знакомый взгляд. Я видел его и раньше. Взгляд человека, который не заметил, как обернул борьбу за выживание в борьбу с самим собой, и начал медленно подводить себя к последней черте, на которой алыми буквами написано слово «суицид». Он искал самоидентичность на дне бутылки. Мне было немного страшно за себя, но еще больше мне было жаль его.

— Мужик, я тебя могу пристрелить прямо сейчас! — изрыгнул он.

В это время мимо проходил старик из племени омаха. Он встал между нами.

— Эй, ступай отсюда и оставь этих людей в покое! — сказал он твердым голосом. Тот на удивление быстро выполнил его требование.

— Он всегда такой, когда выпьет, — сказал старик. — Я пытался помочь ему, но в нем столько злобы! Не все мы такие. Мне все равно, какого ты цвета. Я рад любым гостям. Мой дом находится вон там, за холмом. Можешь приходить в любое время. То, что вы делаете — это правда хорошо.

Я поблагодарил его и взглянул в сторону удаляющегося пьяницы. В ужасе я заметил, что он направляется к нашей группе, сжимая в руках карманный нож. К счастью, его друзья, появившись вовремя, остановили скандалиста, скрутили ему руки и отобрали нож. Я спускался с холма, чтобы найти полицейского, но услышал, как захлопнулась дверь грузовика и зарычал мотор. Это решил действовать напившийся скандалист! Теперь ситуация могла стать вдвойне опаснее.

С ненавистью в глазах он включил передачу и утопил педаль газа в пол. Грузовик неистово заревел. Шины резко пробуксовали, выбросив землю и гравий. Бам! Он въехал в зад нашему микроавтобусу! Микроавтобус покатился вниз, в глубокий овраг. Вскоре появилась полиция — они вытащили пьяницу из машины, надели наручники и посадили в патрульный автомобиль.

Микель, владелец побитого авто, не сказал ни слова. За него, однако, красноречиво говорили движения. Он яростно подставил голову под струю холодной воды. Хорошо, что пострадал металл, а не человеческая плоть...

Первыми познакомили индейцев с алкоголем трапперы и торговцы мехом. С самого начала самоцелью стало пьянство до беспамятства. Смешно, но запрет на употребление спиртного, введенный самими индейцами в 1832 году, только усилил эффект пьянства. Теперь индейцы старались выпить как можно больше алкоголя за раз, чтобы их не успели поймать с поличным. В 1953 году закон этот отменили, но к тому времени уже сформировалась твердая привычка.

Сегодня индейцы, более чем любой другой этнос в США, страдают алкогольной зависимостью. С алкоголем здесь связана львиная доля смертей, самоубийств, преступлений, проблем со здоровьем, а также синдром внутриутробного алкоголизма.

Исследования, однако, показали, что теория о генетической предрасположенности к алкоголизму не выдерживает никакой критики. Основными факторами, загоняющими людей в бутылку, являются проблемы иного, вовсе не генетического порядка. Среди них на первом месте стоят постоянное разрушение традиционного образа жизни индейцев, нищета, безработица, низкий уровень и качество жизни, а также отмирание индейских духовных практик. Но все еще остается надежда на выход из порочного круга алкоголизма через возрождение духовной сферы и улучшение экономических условий.