Элдерсон Дуг - Хранители откровений. Странствия во имя коренных американцев и Земли

Как только мы вступили на территорию Вашингтона и сполна вкусили шумной суеты политической столицы нашей страны, стало ясно, что это не самое подходящее время для окончания путешествия. Возможно, лучше бы было остановиться в скалистом Плимуте. И все равно, оказавшись в столице, мы едва могли скрывать свое необыкновенно возросшее волнение, особенно во время перехода по мосту Кей через реку Потомак. Мне было лестно, что в тот день группа вручила знамя именно в мои руки.

Мы остановились около железных ворот Белого дома, спели несколько песен и позировали для корреспондентов из «Юнайтед Пресс Интернейшнл». С противоположной стороны улицы к нам подбежал рыжеволосый мальчишка и буквально упал в наши объятия. Это был десятилетний Майкл! Он прошел с нами от Сан-Франциско до Четырех Углов и сочинил поэму. Он приехал сюда с отцом на автобусе из Калифорнии — специально, чтобы встретить нас. Майкл подрос.

После нескольких недвусмысленных предупреждений охраны мы покинули территорию Белого дома и направились в сторону методистской церкви Распятия, где намеревались провести пару следующих ночей. Здесь, на задворках столицы богатейшей страны мира, обычным делом были выгоревшие многоквартирные дома, груды мусора, алкоголики и бродяги. Здесь вуаль изобилия, с узором Белого дома в центре, казалась прозрачной, как тонкий лист бумаги. Но внутри церкви было тепло, уютно, и светлая радость пронизывала все вокруг. Мы делились эмоциями, впечатлениями и воспоминаниями с друзьями и родственниками, приехавшими встретить нас.

На следующее утро мы немного прошли по городу, но прогулка наша не вызвала и ряби на поверхности средств массовой информации, не нарушила она и ежедневной вашингтонской суеты. Но для нас присутствие здесь все равно было важно. Развернув плакаты, мы прошествовали от Белого дома в сторону Капитолия, и нам было радостно и одновременно грустно и даже тревожно: наш марш подходил к концу. Многим из нас вскоре предстояло как-то обустраивать свою жизнь, искать работу.

Мы решили, что последнюю милю со знаменем в руках должен пройти Джо, наш «вечный ходок», единственный человек, абсолютно всю дорогу прошедший пешком — от Поинт Рейс до Калифорнии — не размениваясь на автомобили. Он стал спорить, сказал, что знамя должен нести я, но мы настояли на своем. Загорелый, жилистый Джо нес стяг, гордо задрав голову, и это зрелище многого стоило. Я снова вспомнил слова Ворона, сказанные им в Поинт Рейс во время парно$й церемонии: «И самый слабый из вас окажется самым сильным». Я спросил Джо, что он чувствует. Он ответил в свойственной ему манере, коротко: «Гордость!»

Гордость. Именно это чувство переполняло всех нас в тот ясный и теплый день, и чайки парили над нашими головами. Птицы напомнили мне о давнем теперь уже дне, наступившем однажды на противоположном побережье: тогда тридцать пять человек сделали сообща первый, самый важный шаг. Мы были полны надежд и немного побаивались того, что таит в себе наша Америка и какие драконы живут у нее внутри.

Мы стойко выдержали семь месяцев тяжелых испытаний, преодолевали различия и почитали многообразие. Я сразу понял, что первая строка поэмы, написанной Майклом, была пророческой: «Мы утратили секрет племени...» Но в конце пути мы смогли понять, что значит быть разноцветным племенем. Мы стали сильнее это осознавать, и я был уверен, что каждый из нас — после того, как мы разойдемся — сможет обогатить этим пониманием свою среду, свое сообщество. Пусть мы и вернемся к обычной жизни, вновь станем учителями, сиделками, бизнесменами, фермерами, писателями или родителями — этот опыт будет резонировать в наших душах, вдохновляя на новые свершения. Конец был новым началом.

Что касается меня, я знал: впереди меня ждут новые путешествия. Я получил ценный урок: видения становятся реальностью.

Поход через Соединенные Штаты был больше чем просто его виде$ние. Видение это только проблеск. Нужен непосредственный опыт, чтобы развить его в полноценную картину. И опыт этого похода многому научил меня, помог понять, что значит быть частью сообщества, как принимать на себя руководство, когда это необходимо, и как отходить в сторону, чтобы дать свободу действий другому. Мы старались побольше общаться со всеми, кто повстречался на нашем пути: личные беседы, интимные собрания или встречи с местными и региональными средствами массовой информации — все это сближало нас с людьми. Смогут ли все наши старания привести к каким-то действительным переменам? Об этом приходилось лишь догадываться, но я верил, что результат будет, хотя бы и не особенно масштабный. Иначе я и думать не хотел.

Однако сразу вскоре по завершении похода я вошел в стадию некоего психологического спада. Согласитесь, после семи сверхъестественных месяцев скитаний от Поинт Рейса до Вашингтона нельзя просто взять и вернуться домой, устроиться на работу с восьмичасовой пятидневной неделей и начать размеренную счастливую жизнь. Начать хотя бы с того, что с завершением похода завершились и мои брачные отношения с Джули. Мы разошлись мирно и остались друзьями. Она сказала, что это путешествие через всю страну стало «одним из самых удивительных переживаний ее жизни».

Вскоре в моей жизни появилась новая женщина. Синди уволилась из офиса нефтяной компании и присоединилась ко мне. Однажды я нашел картинку с изображением вигвама, подаренную старым другом, и меня озарила на первый взгляд безумная, но очень продуктивная идея: ведь можно сэкономить массу денег для будущих походов, если жить в вигваме! Методом проб и ошибок и немного опасаясь последствий, при помощи чудного пособия «Индейское жилище: история, сооружение и использование» я воздвиг себе хижину в стиле индейцев прерий севера Флориды в тихих сосновых лесах. Крыша протекала, но зато такой способ существования был экономным.

Однажды утром мы увидели нечто невероятное: вокруг вигвама радостно носился дух размером с трехлетнего ребенка. Мы так и замерли на месте. Когда утреннее видение исчезло, мы одновременно спросили друг друга: «Ты это видел?» Было ясно, что к нам хочет присоединиться новая жизнь. Наше финансовое состояние было крайне сомнительным, и мы положились целиком и полностью на Высшую Силу. Все должно было получиться. Если честно, то я уже знал, как будут звать нашего ребенка: Шайен — мы назовем его так в честь тех, кто многому нас научил.

Точно так же сбылось еще одно мое озарение, пережитое во время первого похода: в 1986 году мы отправились в путешествие по Тропе Слез. Тогда в воображении моем возникли тяжелые картины — разные племена, вынужденные оставить свои родные земли, двигались по нелегкому пути многие сотни миль в сторону Оклахомы.