Буддизм Религия - Семь даосских мастеров. Древняя традиция бессмертных

Цю Чанчунь покинул дом предсказателя и остановился на ночлег в заброшенном доме. Пока он медитировал, в окно дул сильный ветер, нагнавший туману, плотной пеленой окутавшего Цю Чанчуня. И в этом тумане демоны разума вновь завладели Цю Чанчунем, сознание которого, как показал случай с предсказателем, еще не было полностью избавлено от нечистых намерений. Свирепый тигр возник прямо перед ним, и его ужасный рык сотряс стены дома. Но, помня слова Ван Чунъяна, Цю Чанчунь продолжал медитировать, как будто ничего не происходит. Затем тигр пропал и появился молодой монах-послушник, говоря: «Мой учитель Ма Даньян направляется сюда. Разве вы не подниметесь, чтобы встретить его?» Мальчик исчез, и Цю Чанчунь увидел знакомую фигуру Ма Даньяна, идущего по горной тропе. Цю Чанчунь вслух произнес:

— В Дао нет привязанностей. Если он идет, пусть приходит. Если уходит, то пусть уходит.

Образ Ма Даньяна растаял, а на его месте возникла целая толпа народу: мужчины и женщины, молодые и старики. Они говорили Цю Чанчуню: «Даосский мастер, вы переносили нас через реку и в солнце, и в дождь. Мы все вместе собрали тут мешок риса и сумку золота. Приходите забрать свое вознаграждение, и вам хватит этого на всю жизнь».

Цю Чанчунь проигнорировал и это и продолжил медитацию. Образ толпы растворился, и перед ним появилась молодая девушка. Она была одета в лохмотья, а ее руки и ноги были в синяках. Девушка говорила ему: «Добрый человек, пожалуйста, отведите меня в дом моего дяди. Моя мачеха избила меня и выгнала из дому. Если вы поможете мне, мой дядя щедро вознаградит вас». Но Цю Чанчунь продолжал сидеть, как будто ничего не происходит. Образ девушки померк, и взамен появилась невестка Цю Чанчуня. Вся в слезах, она говорила: «Твой старший брат умер от неизвестной болезни, а твой дядя забрал все имущество твоего отца. Он выгоняет нас из дому и дал нам три дня, чтобы собрать пожитки. Мне с детьмй некуда идти. Пожалуйста, быстрее возвращайся и восстанови справедливость». Тут же появились его племянники и племянницы; они тянули Цю Чанчуня за рукава и говорили: «Дядя, дядя, пожалуйста, возвращайся домой. Наш папа умер. Если ты нам не поможешь, мы все пойдем по миру». Но Цю Чанчунь не прерывал медитации. Образы невестки и племянников растворились. Вскоре после этого рассеялся и туман. Лишь время от времени шуршали на ветру сухие листья. И тут в безмятежности ночи внезапно раздался раскат грома. Цю Чанчунь посмотрел на небо и увидел, что Небесные Врата открыты и к нему летит аист, неся на своей спине двух детей. Аист подлетел ближе, и дети пригласили Цю Чанчуня взойти вместе с ними на Небо.

Цю Чанчунь подумал: «Чиновники Неба, Земли и Воды сказали мне, что я должен заниматься еще семь лет, прежде чем достигну бессмертия. Значит, аист и эти дети всего лишь иллюзия. Демоны разума вновь играют со мной злые шутки». В тот же миг видение пропало, и Цю Чанчунь обнаружил, что, как и прежде, сидит один в заброшенном доме. Он выглянул наружу: на темном небе высыпали звезды и сияла луна. Цю Чанчунь подумал: «Лишь только я затаил обиду и вознамерился пойти к предсказателю и вывести его на чистую воду, демоны разума вновь вернулись ко мне. Если я не найду способ растворить эти омрачения, мне не удастся полностью избавиться от энергии Инь в моем теле, и я никогда не достигну тела Чистого Ян [27] Термин «Тело чистого Ян» или «Янский Дух» некоторых практикующих приводит к мысли о необходимости избавления от энергии Инь в физическом теле, и это является достаточно распространенной ошибкой. В физическом теле должен быть баланс энергий Инь и Ян, в противном случае могут быть проблемы со здоровьем. Избавляться необходимо от Иньских (т. е. темных, отрицательных) качеств души: омрачений, невежества, негативных качеств характера и т. п.. ».

После долгих размышлений Цю Чанчунь составил план действий. Он нашел небольшой холм и построил у его подножия соломенную хижину, а рядом положил большой булыжник. Всякий раз, когда его одолевали иллюзорные видения, он брал булыжник и вкатывал его на холм, а затем отпускал, позволяя ему скатиться обратно вниз. А сам возвращался в свою хижину медитировать. И в течение трех лет всякий раз, когда иллюзии овладевали его сознанием, он катил камень вверх по склону — до тех пор, пока полностью не очистил свой разум от остатков эго.

Однажды ночью в медитации у Цю Чанчуня возникло предчувствие, что он должен пойти в деревню и предупредить одного из жителей о грозящей ему опасности. Он доверился своей интуиции и пришел в деревню, что стояла на берегах реки. В той деревне жил один обеспеченный человек по имени Ван Юнь. Ван Юнь владел большей частью окрестных земель и сдавал их внаем местным земледельцам. Самый богатый человек в деревне, он по натуре был скупым и жестоким. Если его арендаторы не могли уплатить ему в срок, он заставлял их продавать скот и зерно. Деньги в долг он давал под очень высокий процент, загоняя крестьян в такое безвыходное положение, что те были вынуждены продавать своих детей, если не могли вовремя вернуть деньги. Понимая, что их хозяин полностью заправляет всей деревней, слуги Ван Юня притесняли крестьян и торговцев, грабили магазины и амбары, насиловали молоденьких девушек и обирали беззащитных стариков и женщин.

Дом Ван Юня стоял у самой реки и был окружен садом, с возвышений и беседок которого открывался живописный вид на поросшие ивами берега. А поодаль от реки, на краю земель Ван Юня, возвышался небольшой холм. Кто-то из предков Ван Юня распорядился возвести на нем храм в честь Гуань Инь. Предыдущие поколения семьи Ван часто посещали его, но теперь он стоял заброшенным, поскольку Ван Юнь презирал буддизм и даосизм. Именно в этом теперь покинутом храме и поселился Цю Чанчунь, прибыв в деревню. Каждый день он ходил к дому Ван Юня и просил еды, и каждый день слуги выгоняли его вон. Но на двенадцатый день, вопреки обыкновению, дверь Цю Чанчуню открыла молодая служанка по имени Чунь Хуа. Быстро оглядевшись и убедившись, что никто их не видит, она украдкой протянула Цю Чанчуню миску маньтоу — паровых пампушек.

— Пожалуйста, возьмите, — быстро проговорила она, — и молю вас, мастер, поскорей уходите, пока вас не увидел хозяин, — и тут же скользнула назад в дом, спешно закрыв за собой дверь.

Следующие два дня ситуация повторялась: Чунь Хуа украдкой выносила Цю Чанчуню рис, лапшу и пампушки. Но на третий день, когда Цю Чанчунь только занес руку, чтобы постучать, дверь резко отворилась — на пороге стоял Ван Юнь в сопровождении слуг. Цю Чанчунь сказал:

— Стремление к славе и успеху разрушат вашу жизнь. Ваш ум освободится от беспокойства, только если вы сможете преодолеть свою привязанность к материальным ценностям. Ведь золото и серебро с собой в могилу не унести, и все, что вам останется в смертный час, — лишь следы слез на ваших щеках.