Мария Хайнц - Перфекционистка в офисе

— Мама!

— Опять приходила?

— Да, сказала, что нельзя начинать совместную жизнь с обмана.

— Мама — молодец!

Алексей смеется, поднимает меня с холодного паркета, достаёт из куртки паспорт, открывает нужную страницу и протягивает мне.

— Семейное положение — пусто, — констатирую я.

— А ты ожидала дополнительный лист?

Смотрю на него, и слёзы катятся по моим щекам.

— Но почему ты не хочешь жениться на мне? Что тебе мешает?

Он берет меня за плечи, ведет в комнату и садит на диван.

— Пожалуйста, не торопи меня, — говорит он. — Дело не в тебе. Дело в браке. Я против него. Против цепей, которые придумали люди. Я знаю много пар, которые счастливы, потому что они вместе. Я знаю много пар, которые живут вместе только потому, что женаты. Я — за наше счастье. Ради этого я готов на всё. Но я не за брак, потому что он для меня ничего не значит. Возможно, когда-нибудь изменю свое мнение, но пока я не готов. Пожалуйста, пойми меня. Главное — содержание, а не форма. Главное — суп, а не кастрюля. Вода, а не графин. Уют, а не стены. Наше счастье, а не брак. Главное, что мы вместе сейчас. Это самое главное.

Про кастрюльки — это он зря. Без них супа не сваришь. И воды без чашки не выпьешь. Форма должна быть и содержание тоже. Если алмаз не обработать правильно и в золотую оправу не поместить, то никто и не заметит его красоты. И для обручального кольца не используууует! Ручьи слёз текут из глаз. Он обнимает меня, крепко прижимает к себе и гладит по голове. Повторяет: «Прости, это моя вина» Просит немного подождать. Говорит, что понимает меня, но не может себя перебороть. Целует мои слёзы и снова прижимает к себе. Мне становится легче дышать, будто лед чуть отошёл от берегов закованной в холод реки и готов уйти насовсем, освобождая дорогу весне.

Все, что не случается, — к лучшему. Зачем нам сейчас ребенок? Меня повышают. Я буду начальницей! Я вижу себя в форме женщины-пилота. Как в моих детских мечтах — в сидящем по фигуре темно-синем жакете, отглаженной юбке, в форменной фуражке с блестящей бляшкой на лбу. Готовлю ко взлёту самолет. Нажимаю кнопку «Пристегнуть ремни» и объявляю о подготовке.

Нажимаю на кнопку «Проверка герметичности судна», но она не срабатывает. Что-то застряло между дверьми и не дает им закрыться.

— Пассажир! — кричу я. — Уберите посторонние предметы из дверного проема! Вы нарушаете расписание!

— Какое расписание? — слышу голос Алексея над моим ухом.

— Так это ты? — ворчу я. — Нарушаешь расписание сна…

— Раз уж мы разрешили все юридические вопросы, — продолжает он, — почему бы нам не… — он продолжает нарушать расписание, но мои двери ловко закрываются у него на пути.

— Я уже сплю, — тяну я, хочу отвернуться, но его теплая рука скользит по бедру, переходит на внутреннюю сторону, и путь вдруг открывается. Он не решается, боясь снова быть отброшенным, но я целую его в губы. Долго, страстно. Он с какой-то сумасшедшей радостью набрасывается на меня. Я сопротивляюсь, но всего секунду. Мне нравится его нежный напор, ласковая нетерпеливость и молчаливая страсть. Мы набираем скорость и взлетаем. Вокруг зеленый луг, полевые цветы! Чувствую тепло и духоту лета. Наш диван скрипит в такт и, кажется, будто мы приземлились на деревенский луг и в стогу сена занимаемся любовью, а мимо пролетает поезд. «Тук-тук, тук-тук».

— Слушай, по-моему, кто-то стучит, — настороженно прислушиваюсь.

— Не обращай внимание! Дятел, наверное! — Лёша не останавливается.

— Какой дятел на тринадцатом этаже! Это из-за стены стучат! Соседи, наверное!

— Мы им тоже постучим, — Лёша тяжело дышит и продолжает наращивать темп. — Нечего в жилых домах дятлов разводить!

И мы стучим им в такт, пока поезд не скрывается за поворотом, прощаясь громким, заглушающим все вокруг гудком.

В метро необычно пусто. Можно не просто сесть, но и лечь. Никакой давки, борьбы за существование, лишь мерное покачивание и стук колес, вгоняющие в сон тех, кто в законный выходной день должен учиться более правильно использовать свое время. Да, я всё-таки решила поехать на этот курс по тайм-менеджменту. Таня мне посоветовала. Сказала, что она тоже ходила когда-то. Ей помогло. Кстати, она там с Виктором Алексеевичем познакомилась и совсем скоро у них свадьба. У нас с Лёшей снова все в порядке. Вроде в порядке. В четверг был секс, и от детей он не отказывается. И все же мне неспокойно и даже неприятно. Почему не как у всех людей? Встретились, влюбились, поженились, родили ребенка, всю жизнь прожили и умерли если не в один день, то хотя бы в одной квартире? Зачем мне эти кривобокие компромиссы, если главного я все равно не получу? А если он созреет жениться только к старости? На 80-летний юбилей подарит трясущимися руками кольцо и беззубым ртом прошепчет: «Пока мы оба ешо не померли. Выходи ша меня». Я, конечно, соглашусь. Куда мне деваться? Натяну на старые кости свадебное платье. На сгорбленные у алтаря тела будут смотреть наши незаконорожденные дети и внуки. Как долго они этого ждали! Как долго я этого ждала! От волнения у меня случится сердечный приступ, и я умру, так и не станцевав первый танец молодоженов. Нет! Это ужасно! Я не хочу этого! Как я вообще дала себя позавчера уговорить? Я же хотела вопрос ребром поставить! Чертов психолог, снова вывернулся. А может, Света права была? Надо ей, кстати, позвонить, спросить, как дела. Я с этими катаклизмами совсем про подругу забыла. Достаю телефон, но в метро он не ловит. Отсылаю смс.

Смотрю еще раз на сертификат для посещения курса по тайм-менеджменту. На обратной стороне замечаю несколько строчек, которых раньше не видела:

«Дорогие участники! В течение нескольких дней до семинара составляйте точный хронометраж времени того, что вы делаете в течение дня. Он понадобится нам на первом занятии. До встречи!

С уважением,

Ваш тренер, Михаил.

P.S. На занятия разрешается опаздывать только тем, кто умеет кукарекать. Всех остальных прошу приходить вовремя».

Хронометраж. Проще простого. В будни он у меня всегда одинаковый.

7.00 подъем, душ, завтрак.

8.00 на работу.

9.00 работа.

12.00 обед.

13.00 работа.

18.30 домой

20.00 ужин.

21.00 время с любимым, личные дела.

23.00–24.00 (редко) отход ко сну.

Смотрю на часы. 9.23 — самое время подремать. Вчера с передачей дел от Татьяны только к двенадцати домой пришла. Не выспалась. Закрываю глаза, но понимаю, что в отсутствие двух плотно сидящих на скамье пассажиров, сделать это совершенно невозможно. В будние дни меня ужасно раздражают толпы, в которых приходится передвигаться по московскому метро, а теперь, на выходных, мне не по себе от того, что здесь так пусто. Кажется, что город просто вымер.

Не поспишь, зажатая между пассажирами, ни свежей прессы не почитаешь. У меня ведь у самой книга есть! Про чечетку. Вчера мне из магазина привезли. Я ее еще после нашего тренинга с Владиславом заказала, раз уж мой внутренний интеллигент ее так любит…