Рамачандра Рао - Тантра. Мантра. Янтра. Тантрические традиции Тибета

Учение тантр основано на йогической практике, так как тантристы считают, что философские, религиозные и другие учения могут быть поняты только через знание истинной природы ума. Тантристские тексты описывают различные религиозные практики, в том числе садханы 8и медитации, в процессе которых в сознании медитирующего происходит слияние микрокосма с макрокосмом, означающее уход от любых форм дуальности. В этом тантра отличается от учения сутр 9. В зависимости от методики, степени сложности посвящения, а следовательно, и быстроты постижения все тантры делятся на четыре класса (от низшего к высшему): крия-тантра 1(), чарья-тантра 11, йога-тантра 12и аннутара-йога-тантра (или маха-йога-тантра) 13 14 15.

Считается, что если при практике тантр низшего класса процесс достижения просветления занимает шестнадцать человеческих жизней, то практика тантр высшего класса, а именно: Хеваджра-тантры, Чакра-самвара-тантры, Гухьясамаджа-тантры и Калачакра-тантры, позволяет обрести природу будды в течение одной жизни. Их цель — “просветление здесь и сейчас” 16, и путь достижения этого просветления самый прямой.

В индуизме тантристские богини или дакини 17почитаются демоническими существами, которые причиняют людям зло, но могут иногда творить и добро. Считалось, что местопребывание дакини — на кладбищах 18, где они используют трупы для совершения своих магических ритуалов.

Перейдя из индуизма в мифологию тибетского тантризма, дакини получили тибетское название “каджома” (буквально “движущиеся по небу”, поэт. “небесные танцовщицы”) и стали играть важную роль в йогической практике адептов Ваджраяны. Тибетские йогины, как и индийские, часто выбирали места захоронения для созерцания и достижения религиозного экстаза. В практику же медитации тибетских йогинов на кладбище обязательно входил ритуал вызывания дакини, которым стали приписываться силы, помогающие пробуждать спящие способности сознания медитирующего.

Буддийский тантризм насчитывает пять дакини высшего порядка: Буддадакини, Ваджрадакини, Ратнадакини Падмадакини и Кармада-кини, в единстве с которыми дхьяни-будды (будды созерцания) символизируют полярность женского и мужского начал. Согласно буддийским тантрам, женским началом, пассивным по своей сути, представлена мудрость (санскр. праджня), или осознание шуньяты (пустоты), из которой все происходит и куда все возвращается.

Мужским, динамичным началом представлен метод (санскр. упая), с помощью которого осуществляется реализация мудрости, чем достигается совершенство будды 19. Единство высших дакини с пятью дхьяни-буддами подтверждается точным соответствием их цвета и местопребывания в мандале пяти дхьяни-будд.

На это единство указывает тантристский текст вызывания дакини, который гласит:

Ваджрадакини, приди с востока, неся копье всеобъемлющей любви; Ратнадакини, приди с юга, неся копье великого сострадания; Падмадакини, приди с запада, неся копье великой доброжелательности; Кармадакини, приди с севера, неся копье великого беспристрастия; Буддадакини, приди из центра, неся копье сознания бодхисаттвы; И, стоя на простертых главах элементов омрачения и на их конечностях, пронзите их своими копьями 20.

Полярность мужского и женского начал, признанная в тантризме, представляет собой важную черту в его символизме. Не исключая эротического аспекта такого союза 21, адепты тибетского тантризма связывают эту особенность прежде всего с высшей духовной реальностью в процессе просветления.

Тантризм сделал шаг вперед на пути эффективного продвижения личности к духовному совершенству. Он процветал в Индии в то время, когда тибетцы находились в поисках своей религии: буддийский тантризм, его техники и практика разделялись шиваитс-ким тантризмом и в целом самой йогой. Существовала и другая философская доктрина, общая для индуистской и буддийской тантр и имеющая отношение к определенному типу модели вселенной. Ее суть в том, что реальность одна, но она осознаётся как процесс концептуальной и интуитивной поляризации двух противоположных полюсов.

Эти два полюса представляют собой активность и пассивность, и вселенная “работает” благодаря их взаимодействию. Вселенная прекращает “работать”, когда противоположные полюса сливаются (поглощаются), и ее состояние Абсолюта реализуется в единстве, неизменности и покое.

Такого рода декларации относятся к фундаментальному тождеству двух противостоящих полюсов, когда проходящий суровое обучение тантрист испытывает состояние облегчения и успокоения во время процесса слияния, и достигает этих способностей благодаря своей успешной садхане или духовному тренингу.

Одного этого достаточно, чтобы говорить о реальном существовании общего между индуистскими и буддийскими тантрическими учениями, поскольку речь идет о мужском и женском началах как составных частях процесса просветления.

Представляется наиболее достоверным то, что истинная разница между тантрическими и нетантрическими традициями заключается только в методологии: Тантра — это психоэкспериментальное толкование нетантрических знаний и сведений, заимствованных из других учений.

Особой позиции придерживается американский философ-тибетолог X. Гюнтер, который утверждает, что индуистский и буддийский тантризм возникли и развивались самостоятельно и независимо друг от друга, и представляют собой два разных тантрических направления 22.

Задолго до этого, в далеком прошлом, это было уже признано одним из выдающихся буддийских ученых Запада Луи де ла Валле Пуссеном, что буддийские тантры совершенно отличны от индуистских тантр и никогда не было какой-либо путаницы или неразберихи в передаче их учений 23.

Несмотря на мнение столь высоких авторитетов, учитывая сложность данной проблемы, можно все-таки сделать попытку и допустить, что обе традиции восходят к общему истоку, уходящему в глубокую древность, и предположить о существовании прототантры, от которой в виде отростков отошли две традиции, и каждая выбрала свой особый путь.

* * *

Автор двух работ, составивших настоящий сборник, индийский ученый Салиграма Кришна Рамачандра Рао родился в 1927 году в Индии, в Мисоре. До 1965 он возглавлял отделение психологии в Национальном институте неврологии и психического здоровья в Бангалоре, а чуть позже стал профессором Галлисонского колледжа Учебного центра Тихоокеанского университета (США). В то же время он являлся директором Проекта изучения сознания в Академии SAVSR, одновременно оставаясь приглашенным профессором психологии в Бангалорском университете.

Помимо его академической специализации в области психологии, Рамачандра Рао является крупным специалистом в области изучения традиций Веданты, буддизма и джайнизма, и, в особенности, тантрических учений. В научном мире он считается блестящим знатоком санскрита, пали, ардхамагадхи (один из диалектов среднеиндийских языков пракритов) и нескольких индийских языков и наречий.