Александр Берзин - Опора на духовного учителя: построение здоровых взаимоотношений

Во время своей первой взрослости в восьмидесятые дети "бума рождаемости" стали "достигателями". Жаждая получить одобрение от своих буддийских учителей и иерархов, многие старались утвердить себя совершением сотен тысяч простираний, проведением длительных затворов, затейливых ритуалов (санскр. пуджа), обучением по специальным образовательным программам на титул геше или же преданным служением своим наставникам в форме построения Дхарма-центров и работы в них. Дух необузданного, эгоцентрированного достигательства, который характеризовал 80-е годы в Соединенных Штатах в целом, разжег "духовный материализм" этого времени.

Поскольку дети "бума рождаемости", часто склонные к низкой самооценке, старались оправдать свою значимость, они имели тенденцию проецировать на своего учителя, будто учитель оценивает их. Многие бессознательно чувствовали, что нуждаются в том, чтобы свершать нечто для утверждения своей самоценности и завоевания принятия и любви. Некоторые также ощущали элемент соревновательности с товарищами по духовному поиску. Они чувствовали, что должны затмить других в почитании или в числе делаемых простираний. Вокруг крупнейших тибетских учителей на Западе сформировались клики "внутреннего круга" учеников. Взаимоотношения ученик–наставник становились все более нездоровыми.

Вторая молодость пришла к детям "бума рождаемости" в девяностые, совпадая с всплеском скандалов и противоречий, в которых были замешаны духовные учители. Узнав о злоупотреблениях в поведении нескольких известных учителей или их вовлеченности в острые споры друг с другом, многие дети "бума рождаемости" или пережили разочарование или впали в отрицание. Увидеть пороки системы тибетского буддизма и дискредитацию некоторых его "звезд" было чрезвычайной травмой. Это походило на шок, который они могли бы пережить, увидев самих себя или своих духовных патронов борющимися с раком или своих родителей деградирующими под влиянием болезни Алцгеймера.

Многие дети "бума рождаемости" потеряли жесткое ложное "я" духовно достигшего и сделались небрежны в медитации и соблюдении принятых обязательств. Они эмоционально дистанцировались от своих отношений с духовными учителями, как с живущими, так и с уже ушедшими из жизни. И, как бывает при второй молодости, многие обратились к экспериментам и устремились к психологии и другим научным дисциплинам ради отыскания методов, которые помогли бы им справиться с кризисом своего среднего возраста. Крушение жестких категорий, которые характеризовали 90-е, направило их поиски к новым моделям духовной практики.

Когда же дети "бума рождаемости" дошли до второй взрослости в конце 90-х, многие открыли для себя заново родные отеческие ценности, которые они подавляли динамикой духовных достижений в своей первой взрослости. Они открыли для себя восприимчивость и практичность своих западных культур и обрели чувство самоценности, исходя из позитивных культурных аспектов. Вступив в возраст мастерства, некоторые обрели духовную уверенность в себе, достаточную для того, чтобы интегрировать опыт в новом синтезе. Они достигли уровня зрелости, что позволило им относиться к духовным наставникам более здоровым образом и подходить к своим практикам медитации более реалистично. Успех в этих попытках зависит от открытости к вдохновению духовных наставников.

Представители "поколения Ме" пришли к тибетскому буддизму как "предварительно взрослые" в восьмидесятых. Эмоциональный тон этого поколения был сформирован желанием всеобладания. Поскольку в то время изобиловали возможности быстрого делания денег, значительно меньшее число их оказались привлечены к буддизму, сравнительно с предшествующим поколением. Дух восьмидесятых в Соединенных Штатах благоприятствовал алчности и профессионализму. Молодые люди с капиталом, талантом и завидным общественно-экономическим фундаментом чувствовали, что любое усилие к продвижению гарантирует легкий успех. В качестве части своего затянувшегося юношества во время этой декады "дети" поколения Ме восставали против непрактичного романтического менталитета хиппи и прилагали свои усилия к добыче денег, благ и возможного опыта. Рассматривая счастье как удобство, многие идеалистически полагали, что могут купить его. Люди этого поколения, следующие духовным путям, часто с равным нарциссическим сосредоточением отдавались практикам. Они подходили к "накоплению заслуг" с тем же отношением, которое у них проявлялось в накоплении коллекций музыкальных дисков и одежды от дизайнеров. Многие ожидали обрести и иметь все без эмоциональных обязательств и, как это символически выразилось в феномене автоответчика, – без интимности. Внося такие подходы в свои взаимоотношения с духовным наставником, многие идеализировали учителя как средство для продвижения в духовном плане и использовали его или ее для собирания большего количества заслуг, но без действительного открытия ему или ей своего сердца.

В девяностые годы "поколение Ме", как и "достигатели" в своей первой взрослости, встретилось со скандалами и противоречиями. Многие чувствовали себя обкраденными относительно того, чего они хотели достичь в духовной сфере, и, тягостно разочаровавшись, обратились к достижению успеха в бизнесе и устройстве семьи. Другие сделались раздраженными и отдались со всем пылом приведению к падению своих виновных в злоупотреблениях наставников. Те, кто придерживался своих духовных практик, последовали духу девяностых и отбросили жесткие модели. Многие эмоционально дистанцировались в дальнейшем от наставников и очень нечасто приходили в Дхарма-центры.

Лишь очень немногие представители "поколения Икс" искали духовные пути во время своей затянувшейся юности и предварительной взрослости в девяностые годы. На то, что это так случилось, повлияли несколько факторов. СПИД, безработица и разрушение окружающей среды поставили под угрозу перспективы безопасного будущего. Лидеры на всех уровнях общества были вовлечены в ложь и скандалы. В результате большинство представителей этого поколения почувствовали невозможность доверять чему бы то ни было или кому бы то ни было, в особенности цельности тех людей, которые занимают какую-то позицию, предполагающую уважение. Многие сами примирились с ожиданиями, что все и вся предадут их, как, возможно, они чувствовали, сделали их родители во время развода или оставляя их под чьим-либо присмотром на день, когда они были малы. Когда они узнали о скандалах и противоречиях между буддийскими духовными лидерами, они подумали: "Чего ты ожидал?!" Естественно, большинство из них чувствовали мало тяги или потребности к построению взаимоотношений с духовным наставником.