Иерофей - «Знаю человека во Христе...»: жизнь и служение старца Софрония, исихаста и богослова

Подобное толкование дает и святой Григорий Богослов: "[Я] убеждаюсь не останавливаться на одной букве и смотреть не на поверхность только, но простираться далее, из одной глубины поступать в новую глубину, призывая бездною бездну и приобретая светом свет, пока не достигну высшего смысла" [208] Свт. Григорий Богослов. Слово 43, надгробное Василию, архиепископу Кесарии Каппадокийской. — Творения, В 2 т. Т. 1. СПб., 1912. С. 646. . Здесь образ бездны также связан с продвижением человека в созерцании нетварного света и неутолимой жаждой и стремлением обрести познание Бога.

На эти толкования опирается опыт старца Софрония, когда он призывает Бога из глубины бездны. Человек через покаяние возводится к созерцанию Бога. Речь идет не о бездне небытия, а о "сфере" познания истинного Бога и о восхождении к большему познанию Его в неутолимой и неослабевающей жажде. И это познание есть бездна. Старец Софроний очень глубоко пережил это состояние — опыт весьма редкий, и описывается он особым образом. Он описывает свое состояние как "порыв" души — от чистой исступленной молитвы к созерцанию Божественного света. Удивителен не только сам опыт и его описание, но и спасительное вмешательство Бога, Который излил потоки Своих даров нетварных энергий.

Второе интересное место в этом тексте — это то, что старец пишет о движении в "сфере Вечного": "В той беспредельности нет ни верха, ни низа, — ни вперед, ни назад, ни вправо, ни влево. И все же наступал момент, когда я начинал двигаться, как мне казалось; и это движение я ощущал как падение; и глухой крик вырывался из груди: "Господи, спаси… Ты единый можешь беструдно достигнуть меня во всякой бездне…" И Он спасал.

Но почему "падение"? Не потому ли, что мой ум не мог больше стоять в Вечном? Ибо после этого кончалось видение" [209] Софроний (Сахаров), архим. Видеть Бога как Он есть. СТСЛ, 2005. С. 173. .

Здесь описывается различие между нетварным и тварным, которое является основой православного богословия. Следует повторить, что нетварное — безгрешно, оно не имеет ни начала, ни конца, а тварь повержена греху, она имеет и начало, и конец. Человек же, хотя и является тварью, вечен, по дару Божию. Нетварное не имеет признаков качества, количества, пространства и т, д., оно беспредельно и поэтому рассматривается человеком как "сфера Вечного".

При исступлении по благодати и при встрече человека с нетварной обоживающей энергией Бога, с Самим Богом, созерцающий переживает то, что называется нетварной обоживающей благодатью, и вместе с тем он в высшей степени ясно осознает свою тварность. Именно это означает фраза "мне показалось, что я двигаюсь". И, конечно, это движение, эту встречу тварной природы с нетварным — а тварное очевидно отличается от нетварного — старец ощутил как "падение". По его словам, это было следствием того, что его тварный ум "не мог больше стоять в Вечном".

Это поясняет святой Григорий Нисский, который учит, что "естество несозданное не допускает до себя движения, сопровождаемого превращением, преложением, изменением, все же осуществленное творением в сродстве с изменением, потому что и самая ипостась твари начата изменением, тем, что Божественной силой несуществующее преложено в существующее" [210] Свт. Григорий Нисский. Большое огласительное слово, 6, 7. — Творения. В 4 т. Т. 4. М., 1862. С. 22. .

После исступленной молитвы и восхищения ума человек возвращается на землю "мертвым" и переживает умирание во Христе.

Старец вспоминает случай, который произошел с одним инженером. Испытывая работу нового реактивного двигателя на авиационном заводе, он по неосторожности попал в поток воздуха двигателя. Воздушный поток подхватил его, оторвал от земли и понес к двигателю, но после выключения двигателя инженер упал на землю мертвым. Старец говорит, что нечто подобное случается и с человеком, кто вырывается нетварной благодатью Божией из этого мира. Он ""мертв" для страстных интересов и материальных стяжаний: он не будет искать никакой карьеры; он не слишком печалится, будучи отвергаем, не гордится хвалимый; он забывает о прошлом, не прилепляется к настоящему, не заботится о земном будущем. Новая жизнь, исполненная света, открылась ему и в нем; детские развлечения, занимающие огромное большинство людей, перестают интересовать его" [211] Софроний (Сахаров), архим. Видеть Бога как Он есть. СТСЛ, 2005. С. 80. .

Святой Симеон Новый Богослов повествует о восходе ума от ограниченного к беспредельному, от чувственного к сверхчувственному, когда происходит "забвение всего оставленного позади". Это состояние, которого он сподобился, святой Симеон называет безмолвием. "Именно это я называю поистине безмолвием и страной безмолвия" [212] Прп. Симеон Новый Богослов. Главы богословские и практические, 79. — Symeon le Nouveau Theologien. Chapitres Theologiques, gnostiques et pratiques. Sources Chretiennes. T. 51. Paris, 1958. P. 64, 79. В русском переводе: Прп. Симеон Новый Богослов. Сто глав богословских и практических. — Прп. Симеон Новый Богослов, прп. Никита Стифат. Аскетические произведения/ Пер. игум. Илариона (Алфеева). Клин, 2001. С. 30. .

У святого Макария Египетского есть притча о человеке, который входит во дворец и видит там блеск, и красоту, и сокровища, и ест с царем, а потом удаляется оттуда, и попадает в "зловонные места", и чувствует разницу.

То же самое случается и с человеком, которому Бог показал Свои блага. "Дал ему вкусить иного века, иной сладчайшей пищи. Показал ему славу и царские неизреченные небесные красоты. И человек, сравнив уже оные духовные блага с благами века сего, если видит потом царя, властителей, мудрых, то все отвергает, имея в виду небесное сокровище, потому что Бог есть любовь, а он приял в себя небесный Божественный огнь Христов, и наслаждается, и радуется, и привязан к тому" [213] Прп. Макарий Египетский. Беседа 7, 1. — Духовные беседы, послание и слова. СТСЛ, 1904. С. 64–65. , и его не волнует ничто человеческое и тварное. Старец после возвращения от такой молитвы "ощущал себя как бы до конца истощенным", и тогда, по-видимому, он "приближался к заповеданному смирению", смирению Христову, не сопоставимому ни с чем человеческим и тварным: "Смирение Бога — непостижимо… оно есть атрибут Божественной любви, отдающей себя вне всякой меры" [214] Софроний (Сахаров), архим. Видеть Бога как Он есть. СТСЛ, 2005. С. 32. .

Это есть молитва не индивида, а персоны. Естественно, вначале человек молится о своем "безобразии", о своих падениях, которые он ощущает в благодати. Но, созерцая Бога в Его нетварном свете, человек встречается лицом к Лицу с Творцом мира и всего человечества, и так рождается молитва персоны: молитва за весь мир. Старец жил свою трагедию как трагедию общечеловеческую, и более полувека он молился иногда до глубокого плача, по временам до безумия отчаяния о спасении, если возможно, всех [215] Там же. С. 235. .