Иерофей - «Знаю человека во Христе...»: жизнь и служение старца Софрония, исихаста и богослова

— Чем больше авторитет у кого-либо в народе, тем внимательнее ему надо быть к всякому написанному и сказанному им слову. Ибо все, что он говорит, скоро распространяется в силу его авторитета, и потому опасно, если он скажет нечто неправославное.

— У людей на Западе эротическая любовь стала наукой и искусством из-за чувственности и сладострастия, из-за отсутствия в людях Божественной энергии и вдохновения. Потому нужно быть осторожным, когда на греческий язык переводятся книги, проникнутые "западным духом", чуждым православному Востоку и его духовным ценностям.

— Часто можно видеть, как новоначальный, недавно познавший Христа, сразу по воцерковлении рвется стать священником. Однако для утверждения в церковной жизни требуется много времени: лишь после этого можно принимать решение, хочет ли он и достоин ли стать священником.

— Неблазная молитва, бывает, приходит с плачем. Желающий стать настоящим монахом должен научиться молитве. Он видит себя преступником. Тогда к нему приходит помысел самоосуждения, который каждый раз может принимать иную форму. Нужно держаться этого помысла. Тогда ум прилепляется к сердцу. От плача самоосуждения боль достигает сердца. Эта духовная боль необходима, ощущается она в верхней части телесного органа сердца. Однако, если боль затрагивает нижнюю часть сердца, тогда легко могут возникнуть плотские движения — таковой боли следует избегать.

— От духовной боли в верхней части сердца по всему телу распространяется покой и безмятежность. В таком состоянии человек способен различать помыслы: какие из них исходят от Бога, а какие — от диавола; он может читать помыслы и других людей. Так, молясь за других, монах способен мгновенно определить их духовное состояние.

— Монах, приобретя навык к плачу, уходит в пустыню, ибо монастырская обстановка не подходит для этого. Если слезы приходят сами в долгом плаче, такому монаху надлежит безмолвствовать в пустыне. Если монах проплачет два-три часа, будучи свободным от помыслов, то ум его сможет находиться неотрывно в Боге много дней. Тогда он уже не нуждается в общеустановленной молитве и правиле.

— Любовь — это когда человек становится всем для всех; когда он поступает искренно с людьми, которых встречает и с которыми живет; когда у него не возникает желания навязывать свою волю, но принять волю другого человека, как свою.

— Яркое освещение (солнце или лампа), [броский] цвет стен, внешний шум — все это мешает умной молитве. Для делания ее необходимы полумрак и тишина. Стены келий должны быть окрашены в темные цвета, и иконы не должны быть слишком яркими.

— Христианин не может многократно в течение дня молиться и чувствовать при этом благодать. Она не всегда дается Богом. Ум, утомившись в какой-то момент от делания умной молитвы, более не сможет молиться с тем же напряжением в тот день. Продолжительность такого напряжения каждый раз различна. Иногда молитва длится один час, порой два часа, а иногда всего лишь четверть часа. Если она совершается с должным напряжением, то ее бывает достаточно на целый день.

— Хорошо человеку, достигшему умной молитвы, когда устанет от умного делания, произносить слова ее устами, — чтобы воспринимать ее слухом. В особенности так следует поступать наедине.

— Часто диавол во время молитвы рисует разные образы, говорящие о его присутствии, чтобы запугать молящегося. Поэтому нужно иметь в келий малый светильник, чтобы не бояться помыслов присутствия диавола.

— Во время напряженной умной молитвы приходят некие светоносные помыслы. Они — от врага, который хочет оторвать наше внимание от молитвы. Эти помыслы могут казаться благими и естественными для ума, и ум, сосредоточиваясь в процессе мышления, может испытывать некое вдохновение. Здесь таится опасность — принять такое вдохновение за благодать Божию, за Божественное просвещение. При созерцании нетварного света не бывает никаких помыслов. Хранение от помыслов называется мраком совлечения. Ибо ум, совлекшийся всего материального и просветленный Божественной благодатью, приобретает ясность. Созерцание же нетварного света превосходит [и] это состояние.

— Когда христианин неспешно произносит слова молитвы и ум вниманием утвердится в сердце, тогда он может перестать молиться вслух. И насколько хватает сил, христианин должен умом пребывать в сердце и оставаться так. Когда же молитва ослабнет, снова нужно начать произносить молитву устами. И это — один из способов пребывания в безмолвии.

— Часто диавол внушает нам воспоминания о прошлых содеянных грехах или же желаемых, чтобы ввергнуть нас в отчаяние. В этих случаях для исцеления послушника духовнику требуется дар рассуждения.

— Часто по ночам ощущается некая теснота в сердце. Тогда нужно напряженно молиться, каяться, плакать, чтобы на следующее утро встать просветленным.

— Часто подвизающийся в молитве чувствует боли в сердце. Это не есть патологическая сердечная болезнь: иногда боль возникает от прилагаемого усилия, а иногда от вражьего искушения. Во втором случае диавол внушает молящемуся помысел, что тот умрет, если продолжит молитву. Чтобы молитва совершенствовалась, нужно пройти и через этого рода искушение. Человек должен сказать: "Пусть я умру, [но не прекращу молитвы]!" — и продолжить молиться.

— Помимо зеленых ветвей, приносящих плоды, у деревьев бывают и сухие, которые не вредят дереву. Так бывает и с людьми. У них могут быть некоторые недостатки, которые не приносят большого вреда. Нужно видеть только их добродетели.

— Приходящий помысел или зазорное пристрастие [577] Букв.: "беззаконная любовь". — Примеч. пер. изгоняются плачем. Со слезами из души выходит всякое зло.

— Если наше пристрастие к какому-либо предмету или лицу по силе превосходит нашу любовь в Богу, мы совершаем духовное прелюбодеяние.

— Новоначальные склонны сочинять слова молитвы умом, используя свое воображение, тем самым развивая и культивируя его. Предпочтительнее первое время молиться устами, произнося молитву вслух, без выдумывания своих слов.

— Во всяком духовном деле необходимо поступать со страхом Божиим, который должен стать основой всех наших действий. И когда по завершении дела у нас рождается смирение, это есть знамение Божиего благоволения и [его успешного] исполнения.

— Старец должен держать своего послушника на грани отчаяния и не восхвалять его достоинств. Следует только воодушевлять его в трудные минуты, когда есть опасность впасть в неисцельное отчаяние. Тогда послушник преуспеет. В монашеской жизни пользу можно извлечь из всякой ситуации. В особенности монаху полезны обиды и унижения.