Дмитрий Добыкин - Православное учение о толковании Священного Писания: лекции по библейской герменевтике

Таким образом, разногласие между александрийской и антиохийской школами не в том, законно ли аллегорическое толкование как таковое, а в том, насколько необходимо его применять к конкретному отрывку. Это различие не качественное, скорее количественное: у Оригена намного больше аллегорий, чем у блж. Феодорита.

Один и тот же экзегет легко мог сочетать оба подхода применительно к одному эпизоду. Например, свт. Григорий Нисский в трактате «О жизни Моисея Законодателя» сначала приводит пересказ библейского рассказа, понятого буквально (эту часть своего труда он называет ἱστορία — «повествование»), а затем возвращается к каждому из рассказанных эпизодов, чтобы истолковать его аллегорически или типологически (эта часть называется θεωρία [феори́а] — «созерцание») [210] Десницкий А.С. Экзегеза Святителя Григория Нисского («О жизни Моисея»): заметки на полях // Альфа и Омега. 2003. № 2(36). С. 32. . Таким образом, у каждой детали есть и буквальное, и «созерцательное» значение, но сам Григорий достаточно четко указывает, что символы эти в некоторой степени условны и произвольны, что они не должны трактоваться как нечто абсолютное и неколебимое. Например, Аарон у него толкуется как Ангел-хранитель человеческой души (ее символизирует сам Моисей), но тут же следует оговорка: в сцене сооружения золотого тельца такую параллель проводить не следует. Такая мелкая деталь, как сандалии, трактуется то в отрицательном смысле, как мертвость греховной человеческой природы (в сцене у Неопалимой купины), то в положительном, как аскетическая жизнь (в предписаниях о Пасхе), в зависимости от того, должен ли Моисей разуться или обуться.

Видимо, для Григория Нисского аллегории не столько разъясняли суть библейского повествования, сколько помогали читателю, находящемуся в совершенно других жизненных обстоятельствах, найти способ применить библейский текст к своей собственной жизни, как он и сам совершенно недвусмысленно заявлял во введении к своему труду:

…эта книга служит наставлению в добродетели на примере Моисея. И если бы мы приступили к нему с вопросом: так что на самом деле означают сандалии, греховную природу или, напротив, аскетическую жизнь, — вероятно, мы бы услышали ответ, что всё зависит от практической пользы.

Собственно, это утверждает он и в самом начале своего труда:

Мы можем рассмотреть описанную жизнь, сообразуясь с целью, которую я определил для своего рассказа, и извлечь из него наставление, которое помогло бы нам вести добродетельную жизнь [211] Григорий Нисский, свт. О жизни Моисея Законодателя / Пер. А. С. Десницкого. М.: Храм св. Косьмы и Дамиана, 1999. С. 21. .

Аргументом экзегетов в защиту аллегорического метода была непонятность, бессмысленность и противоречивость библейского текста при буквальном толковании. В четвертой книге «О началах» Ориген, например, писал:

причиною ложных, нечестивых и неразумных мнений о Боге служит, кажется, не что иное, как понимание Писания не по духу, но по голой букве (О началах. IV. 9) [212] Ориген. Творения. Вып. 1… С. 322. .

Он подробно показывал несостоятельность буквального понимания ветхозаветных пророчеств, которое приводит к их непониманию. Свт. Григорий Великий в «Беседах на Евангелия» говорил, что некоторые места Священного Писания невозможно понять буквально. Он использовал евангельский текст, в котором описывается чудо в Кане Галилейской, чтобы убедить читателя в необходимости «претворения» буквального толкования текста в аллегорический [213] Киреева М.В. Критика и защита аллегорического метода экзегезы в III–IX вв… С. 39. . Вся пятая книга «Стромат» Климента Александрийского посвящена обоснованию аллегорической экзегезы. Об этом же писал прп. Кассиан Римлянин:

Некоторые изречения, если не будут утончены аллегорическим изъяснением и умягчены испытанием духовного огня, то без причинения расстройства никак не послужат спасительною пищею для внутреннего человека и от принятия их последует больше вред, нежели какая-либо польза (Собеседование. VIII. 3) [214] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания. М.: Молодая гвардия, 1993. С. 374. .

К таким местам, которые допускается понимать аллегорически, относятся, например, некоторые тексты Ветхого Завета, посвященные перечислению имущества и т. п., некоторые следует понимать преимущественно аллегорически (например, Песнь Песней), но некоторые понимать в аллегорическом смысле категорически запрещено (например, описание Крестных Страданий).

Свт. Василий Великий писал:

Известны мне правила аллегории, хотя не сам я изобрел их, но нашел в сочинениях других. По сим правилам иные, принимая написанное не в общеупотребительном смысле, воду называют не водою, но каким-нибудь другим веществом, и растению и рыбе дают значение по своему усмотрению. <���…> А я, слыша о траве, траву и разумею, также растение, рыбу, зверя и скот, всё, чем оно названо, за то и принимаю, ибо не стыжусь благовествования (Рим. 1:16). <���…> Сего, кажется мне, не уразумели те, которые по собственному своему разумению вознамерились придать некоторую важность Писанию какими-то наведениями и приноровлениями. Но это значит ставить себя премудрее словес Духа и под видом толкования вводить собственные свои мысли. Посему так и будем разуметь, как написано (Беседы на Шестоднев. IX. 1) [215] Василий Великий, свт. Творения. Репринт. М.: Паломник, 1993. Ч. 1. С. 157–158. .

Используя аллегорический метод толкования, экзегеты стремились наиболее объективно приблизиться к тем Божественным тайнам, которые были изложены в библейском тексте. Однако существовала опасность злоупотребления данным методом, вследствие чего содержание толкования могло бы потерять всякую связь с содержанием Священного Писания. Поэтому нужно было создать некие критерии, с помощью которых возможно было бы избежать произвола в толковании Священных Книг.

Существовало несколько критериев, соответствие которым должно было помочь избежать ошибок и произвола в толковании библейских текстов.

Первый и наиболее важный — соответствие экзегезы духу Священного Писания, церковному учению и христианской вере. Об этом писали Ориген, блж. Иероним и многие другие восточные и западные отцы и учителя Церкви. Евхерий Лионский, который много занимался теоретическим обоснованием аллегорезы и написал «Книгу формул духовного разумения», отмечал в ней, что решающая помощь в поисках истины подается экзегету Святым Духом. Тем самым он утверждал ценность для экзегета мистической связи с Богом, осуществляемой через молитву. Эту же мысль неоднократно высказывали и многие другие экзегеты.