Вадим Леонов - Бог во плоти. Святоотеческое учение о человеческой природе Господа нашего Иисуса Христа

После рассуждений о состоянии человека до и после грехопадения кажется совершенно естественным, при переходе к учению о человеческой природе Спасителя, соотнести состояние Его человеческой природы с состоянием Адама до или после грехопадения и ответить на вопрос: какую человеческую природу воспринял Христос — природу Адама первозданного или падшего? Ответ на этот вопрос часто представляется существенно значимым, а остальные рассуждения кажутся уже вторичными и уточняющими. Поэтому и мы данный раздел начнем с рассмотрения этого вопроса.

Сразу необходимо отметить, что святыми отцами этот вопрос в таком виде никогда не рассматривался. Не потому, что на него сложно ответить, но сама постановка вопроса по сути неверна.

Во-первых, всякое соотнесение возможно лишь тогда, когда то, с чем мы соотносим, для нас известно. Но можем ли мы сказать, что состояние Адама до и после грехопадения для нас является таковым? О состоянии Адама до грехопадения мы знаем очень мало. Те немногочисленные указания, которые имеются в Священном Писании и у святых отцов, не поддаются четкому догматическому описанию. Например, такие важнейшие вопросы, как «образ Божий в человеке», «совершенство Адама», «духовность или материальность рая» и другие не имеют однозначного догматического истолкования, потому что райская жизнь первозданного человека находится за пределами нашего личного опыта, поэтому и описание этого состояния невозможно в рамках категориальной системы падшего мира. О состоянии человека после грехопадения мы можем говорить в большей степени, но всегда ли с достаточной догматической определенностью? Ибо после грехопадения состояние каждого человека не является чем-то однозначным. Например, в каком смысле можно считать тождественным состояние человека, потакающего своим страстям, и состояние человека, стремящегося жить по воле Божией? Тождественно ли состояние Каина и Авеля, апостола Петра и предателя Иуды, человека, принявшего таинство крещения, и некрещеного, православного подвижника, достигшего бесстрастия, и тех, кто еще только присоединился ко святой апостольской Церкви? Все эти люди являются потомками Адама после грехопадения, но с кем из них мы могли бы сравнить состояние человеческой природы Спасителя? Без ответов на эти вопросы всякое соотнесение состояния плоти Господа с состоянием человека до или после грехопадения, при догматической постановке вопроса, теряет необходимую определенность.

Во-вторых, существенным недостатком исходного вопроса является то, что в нем изначально предполагаются только два варианта ответа. Отвечающему априорно предлагается «втиснуться» в узкие рамки искусственно созданной двоичной антропологической системы. В связи с этим невольно возникает вопрос: является ли такое различение двух состояний человеческого естества достаточным для выяснения вопроса о состоянии плоти Спасителя? Можно с уверенностью сказать «нет», потому что человеческое естество Господа имело отличительные особенности в отношении Адама и до грехопадения, и в сравнении с потомками Адама согрешившего (например: ипостасное единство с Божественной природой, зачатие от Духа Святого и Марии Девы, восприятие тленности, но чуждость нетлению и др.).

По указанным причинам вопрос о том, воспринял ли Христос природу Адама до грехопадения или после, является некорректным в своей изначальной богословский постановке и потому не может иметь удовлетворительного ответа в пределах предложенных двух вариантов.

Рассмотрим это несколько подробнее. У святых отцов часто встречаются сравнения Господа Иисуса Христа и первозданного Адама [312]. Если мы будем внимательны, то увидим, что эти сравнения используются или для изъяснения совершенства, чистоты и святости плоти Господа, или для изъяснения искупительного подвига Спасителя. Однако такое соотнесение у святых отцов не является всецелым отождествлением природного состояния Адама и Спасителя. Посредством такого сравнения святые отцы указывали на совершенную безгрешность и неповрежденность плоти Спасителя; они разъясняли, что подобно первозданному Адаму, возглавившему человеческий род, и Христос возглавил в Себе воссозданное человечество; образно соотносили сотворение Адама из девственной земли и рождение Христа от Девы и т. д., но при таком соотнесении не утверждается буквальная полная идентичность их природных состояний. В отношении отдельных качеств и свойств такое соотнесение уместно, но для полного отождествления нет оснований, ибо человеческое естество не бывает автономным по отношению к окружающему его миру и сообразуется с ним. Поскольку Господь пришел в мир падший, то и Его человеческое естество находилось в некоем сообразном (уничиженном) состоянии, не утрачивая своей чистоты и совершенства. Адам первозданный находился в других условиях, и его естество было сообразно райскому состоянию, где еще не царствовало растление греха. Поэтому факт совершенства, неповрежденности и чистоты человеческого естества у Господа и несогрешившего Адама не говорит о совершенном тождестве их состояний.

Подобным образом святые отцы, рассуждая об уничижении и страданиях Господа Иисуса Христа за человеческий род, соотносили Его и согрешившее человечество [313], но не в том смысле, что Он имел человеческое естество, поврежденное первородным грехом, но чтобы ярче выразить мысль о восприятии Им страданий за грехи всего человечества (но не греховности (ἁμαρτία) в собственном смысле).

Господь обладал истинной человеческой природой со всеми ее естественными свойствами. Однако помимо этого Он имел и только Ему свойственные особенности, которые выделяют его из общего ряда потомков Адама, но не разрывают Его природного единства с человеческим родом. Об этом ясно учили святые отцы. Например, святитель Кирилл Александрийский писал: «Господь наш Иисус Христос, имея нашу природу, не во всем был равен нам. Ибо хотя он и родился от жены, но не одинаково с нами, потому что исшел из девственной утробы; хотя был совершенный человек, как и мы, но имел более, нежели мы, — обитание и единение Бога Слова; хотя, как и мы, имел плоть одушевленную и разумную, но не испытывал, подобно нам, греховных движений» [314]. Поэтому полное отождествление состояния и свойств Его человеческого естества с Адамом до или после грехопадения невозможно.

Для уяснения святоотеческого учения о человеческой природе Спасителя изначальная богословская постановка вопроса должна быть направлена на осмысление тех свойств и качеств Его плоти, о которых имеются конкретные свидетельства в Божественном откровении и о которых мы в состоянии вынести суждения.