Моше Вейсман - Берешит

Йосефа, а он не хотел ее слушать. Не верь ей, все это ложь!

Трудно было Потифару поверить в рассказ Аснат, поэтому он решил посоветоваться со своими жрецами.

Когда те выслушали обе версии этой истории, они попросили принести одеяние, которое осталось в руках

Зулехи после того, как Йосеф убежал от нее.

— Если оно порвано спереди, — сказали они, — мы можем заключить, что он действительно пытался

соблазнить твою жену. Но если оно порвано на спине, значит он убегал, а она гналась за ним и пыталась

задержать его.

Обследовав одежду Йосефа, они обнаружили, что она порвана именно на спине.

— Правду говорит Йосеф, а не твоя жена, — заключили жрецы.

В конце концов Потифар сказал Йосефу:

— Знаю, что ты не виноват. Но я вынужден заключить тебя в темницу, ибо об этой истории говорит уже весь

город. У меня нет другого способа спасти свою репутацию и репутацию моей жены!

Сны виночерпия и хлебодара

Так Йосеф оказался в темнице. Впрочем, каждый вечер его отпускали на несколько часов, ибо Потифар

хотел, чтобы Йосеф продолжал надзирать за его хозяйством.

Да и жена Потифара тоже хотела, чтобы Йосеф приходил в их дом. Эта женщина попрежнему не оставляла

надежд на его благосклонность. Однажды она сказала Йосефу:

— Ты видишь, я сделала так, что ты оказался в тюрьме. Случайно могут найтись и другие, более серьезные

обвинения против тебя. Берегись!

— Приговор выносит только Ашем, — сказал ей Йосеф.

— Я лишу тебя средств к существованию!

— Ашем дает пищу голодным, — ответил Йосеф.

— Если ты не выполнишь моего желания, я сделаю так, что тебя закуют в железные цепи!

— Ашем освобождает узников из оков.

— Я согну тебя пополам!

— Ашем распрямляет согбенных.

— Я выколю твои прекрасные глаза!

— Ашем открывает глаза слепым.

-**’*”

— Я продам тебя в рабство в другую страну! — придумала она наконец.

— Ашем хранит пришельцев, — кротко сказал Йосеф.

Исчерпав все средства, Зулеха придумала способ, как заставить Йосефа страдать физически. Она не могла

вынести, что он не смотрит на нее, и поэтому приказала, чтобы ему укрепили раму под подбородком,

которая врезалась ему в подбородок всякий раз, когда он опускал голову при их встрече. И все равно Йосеф

не смотрел на нее.

Шехина не покидала Йосефа и в тюрьме, поэтому в любом деле ему сопутствовал успех. Начальник тюрьмы

назначил его надзирать над остальными узниками, ибо увидел в нем добросовестного работника.

Вот уже десять лет провел Йосеф в темнице — во искупление того, что говорил лашон ара на своих

десятерых братьев. А через десять лет произошло событие, которое вновь изменило судьбу Йосефа.

На сей раз все случилось в доме фараона. Провинились главный виночерпий и главный хлебодар, которые

подносили фараону угощения. И что же? В чаше с вином была обнаружена муха, а в булочке — камень.

Обоих, естественно, тут же бросили в тюрьму, ибо заподозрили в оскорблении царского достоинства.

Двенадцать месяцев высокопоставленных царедворцев допрашивали, после чего их должны были вывести

на казнь. Прислуживать им назначили Йосефа.

И вот как-то утром, когда Йосеф вернулся из дома Потифара, выполнив там очередную работу, он застал

виночерпия и хлебодара в подавленном состоянии.

— Почему вы оба сегодня так печальны? — поинтересовался Йосеф.

— Сегодня ночью мы видели очень странные сны, но здесь некому их растолковать, — ответили они.

Йосеф подумал, что вполне мог бы растолковать их сны, но не хотел, чтобы они решили, будто он подобен

египетским магам, которые так гордятся своими “природными” способностями. Он-то понимал, что человек

может узнать заключенное в ночном видении только с помощью Ашема.

Тем не менее они поведали Йосефу свои сны. Вначале рассказывал главный виночерпий. В его сне

содержалось не только пророчество, касающееся его самого, но и были предсказаны события, которые

произойдут с народом Йосефа.

— Мне снилась цветущая виноградная лоза, на которой я отчетливо видел три ветви — рассказывал он. —

На ветках распустились цветы, появились завязи, а затем — молодые плоды. Я сорвал несколько

виноградин, выжал из них сок в чашу фараона и дал ему выпить.

Руах акодеш (святое провидение) осенил Йосефа — он понял, о чем этот сон.

— Ты сообщил мне добрую весть, — сказал он виночерпию. — Виноградная лоза — это еврейский народ,

который будет отправлен в изгнание в Египет. Три цветущих побега — это Моше, Аарон и Мириам, которые

помогут евреям освободиться от египетского рабства. А за добрую весть, которую ты мне сообщил, я

истолкую твой сон в хорошую сторону. Через три дня у фараона день рождения. Поэтому о тебе вспомнят и

выпустят на свободу, восстановив в прежней должности.

— Йосеф прав! — воскликнул хлебодар. — Мой сон закончился толкованием сна виночерпия, и обо всех

этих событиях я уже знаю. А теперь и я хочу рассказать тебе свой сон. Мне приснилось, что я несу на голове

сразу три корзины с хлебом, поставленные одна на другую. В верхней корзине — всевозможные сладости,

которые клюют птицы.

— Этот сон содержит недоброе пророчество, — объявил ему Йосеф. — Он означает, что евреям предстоят

три изгнания, после которых наступит четвертое—и оно будет самым тяжелым; это эдомское изгнание. Что

же касается тебя, то твой сон намекает на то, что через три дня (опять же по случаю дня рождения фараона)

тебя повесят, и птицы будут клевать твое тело.

— Действительно так! — вскричал виночерпий. — Именно эти события я видел в конце своего сна.

Рассказав виночерпию, что означает его сон, Йосеф попросил его о маленькой услуге:

— Когда тебя восстановят в прежней должности при дворе, расскажи, пожалуйста, фараону, что я ни в чем

не был виновен. Меня похитили из страны евреев, продали в рабство, бросили в тюрьму,— но я не знаю, в

чем моя вина.

— Я непременно вспомню о тебе, — пообещал виночерпий.

Через три дня все предсказанное Йосефом сбылось (ибо Ашем выполняет обещания, данные цадиком). По

случаю дня рождения фараона была объявлена всеобщая амнистия — и многих заключенных выпустили.

Суд пересмотрел дело виночерпия, и того освободили “за отсутствием состава преступления”, единодушно

признав, что муха могла залететь в кубок случайно. А вот заключение по делу хлебодара было суровым и

звучало так: “Камень, обнаруженный в тесте, считать намеренным оскорблением царского достоинства.

Признать виновным и приговорить к смертной казни”.

Хлебодара тут же повесили, а виночерпия возвратили во дворец. Оказавшись вновь при дворе, главный