Иоанн Алексеев - Письма о духовной жизни

Нашлись некоторые личности, которые просили меня дать согласие, чтобы издать эти письма. Вот я и согласился на их просьбу: если нашли что-либо полезное, Бог благословит, собирайте мои письма, дал им адреса [тех], которым писал.

Не могу сказать, что нет у меня тщеславия. Тщеславие — очень тонкая страсть, ибо примешивается к каждой добродетели и святых не щадит, прилипает и к ним. Но они боятся этой нахальной страсти; для них [она], все равно что брызнуть дегтем на белую одежду.

Эту безумную страсть можно заметить только при очень внимательной жизни, если человек будет стоять на страже своего сердца молитвенно, именно тогда только увидит, как тщеславные помыслы подступают к сердцу. О, безумное ты тщеславие! Как ты любишь показность своих трудов, иногда и труды ты большие несешь, чтобы люди видели и величали тебя. [Дела] тщеславного человека суетны: пост, поклоны и прочие телесные труды, ибо он все это делает ради славы своей. Господь ведь повелевает все делать втайне и громит фарисеев за их тщеславное поведение.

Вот что еще. Человечество изобрело вежливость вместо любви, и под этой вежливостью скрываются тщеславие, лицемерие, лукавство, гнев и прочие страсти душевные. На вид такой человек просто душа-человек. Сразу и не поймешь такого человека. А так как фундамент основан не на любви, очень скоро обнаруживается его внутреннее состояние, ибо такой человек двойственен: на словах говорит так, а на деле иначе.

А у кого в корне любовь, такой человек уже не двойственен, ибо у него простота, откровенность и естественность; эта черта [бывает] только у подвижников благочестия. Есть люди, которые от природы имеют такие дарования, они узнаются по плодам: уксус и вода имеют один цвет, но вкус разный, ибо гортань брашно [пищу] различает.

Кто хочет больше знать о страстях, того отсылаю во второй том «Добротолюбия», там святые отцы до тонкости объяснили о страстях из личного своего опыта. Великое для нас благо — святоотеческое писание. Отцы опытом прошли духовную дорогу и свое учение, точно вехи, поставили для последующих родов. Всесторонне объяснили духовную жизнь.

Не хотел говорить, но по своему безумию все же скажу. В данное время очень мало изучают святоотеческое учение, иные много говорят, но говорят, как сами понимают, и преимуществует буква, убивающая дух (см.: 2 Кор. 3,6). Да, оскуде преподобный [Пс. 11, 2], и в данное время мы лишены этого великого блага — жить под руководством опытного старца; их нет. Преподобные отцы прозорливыми своими очами видели наше оскудение в живых руководителях и оставили нам свое учение. Впрочем, нелегко понять их учение правильно, ибо они писали из личного своего опыта — тут требуется хоть и слабый, некоторый свой опыт, еще лучше, если найдется единомысленный советник, тогда вдвоем легче изучать святоотеческое учение.

Да, хорошо писать и говорить о духовном, а жить духовно — требуется подвижничество, не напрасно же святые восставали на себя, как на врага. Хорошо читать святых отцов, там ты увидишь свое ничтожество, и это смиряет наше мнимое благочестие.

05.01.1955

Новый Валаам

Досточтимый о Христе …

Получил Ваше письмо, и Вы пишете и укоряете монашество, что оно бесполезно для общества: замкнулись и живут только для себя, и называете нас просто эгоистами. Не только миряне так думают, но и белое духовенство так же думает. Одно время в России очень много писали о монастырях и о монашестве, что оно бесполезно для мирян. Монахини жаловались мне на своего благочинного отца протоиерея: «Когда приедет к нам, скажет хорошую богословскую проповедь, а в конце проповеди непременно укорит нас: ну что вы тут живете и какая от вас польза миру, вы не что иное, как телефонные столбы». Спасибо тебе, отец протоиерей, утешил монахинь. Хоть ты и сравнил их с телефонными столбами, а без столбов и телефона не провести.

О монашестве писал историю епископ Петр, вот и отсылаю к нему. Вы там узнаете, что такое монашество и цель жизни монахов. А я скажу, как умею, свое впечатление о монастырях и о монашестве.

Монастыри и монашество — не случайное явление, [оно] установлено святыми отцами по внушению Святого Духа, и монашеский чин не тот, чтобы идти в мир и служить на пользу мирянам, ибо мы отреклись от мира, и [в монастырях] ежедневно совершается Бескровная Божественная Жертва за весь мир и о мире всего мира — и это служение выше всяких благотворительностей ближнему. Благотворительность похвальна для мирян, ибо они живут в миру и их священный долг — служить ближнему, кто как может, по данному свыше таланту.

Монастыри еще служат для мирян, как тихая пристань от волнений житейской суеты. Приезжающие отдыхают и назидаются духовно, ибо в монастыре течение жизни другое в сравнении с миром, и на приезжающих [это] влияет успокоительно. Еще монастыри воспитывают духовных чад, о которых миряне понятия не имеют, ибо они видят только внешние стороны: мусор-то всегда поверх воды плывет, а золото внизу лежит.

На Валааме при игумене Дамаскине жил схимонах Тимофей. Так он преуспел в духовной жизни, что был восхищен на небо и видел славу святых и, чтобы не развлекаться пустословием, наложил на себя благоразумное молчание. Игумен деятельной жизни не мог понять духоносного схимника, не нравилось ему это молчание, послал его в Петроград, на подворье Валаамского монастыря, — дескать, там заговорит. Схимник прожил там два года, а своего подвига молчания не оставил. Посоветовался со старцами Невской Лавры, они посоветовали духоносному схимнику уехать на Афон. Он так и сделал: уехал на Афон, прославился там духовной жизнью, гремел по всему Афону. Игумен Дамаскин очень сожалел, что упустил такого благодатного старца. Вот, даже и монахи не поняли духовного схимника, а о мирянах и говорить излишне.

Еще жил на Валааме рясофорный монах Ксенофонт, из раскольников. По чистоте сердечной он удостаивался каждый раз видеть знамение при совершении литургии. Однажды пришли в церковь финны и вели себя небрежно. Отец Ксенофонт мысленно осудил их, и за это лишился видения чудного знамения на литургии. Он осознал свой грех осуждения, покаялся, и через месяц Господь вернул Ксенофонту дар чудесного видения. Вот какой тяжкий грех — осуждение, а мы, грешные, от невнимательной жизни так привыкли осуждать, что перестали считать осуждение грехом, а придется нам отвечать на Страшном Суде Господнем не только за осуждение, но и за праздное слово (см.: Мф. 12, 36-37) .

И еще были подвижники, преуспевшие в духовной жизни, но я не буду упоминать о них, вернусь к [вопросу] о пользе монастырей.

Человек я от природы застенчивый и недалекого ума. Благодарю Господа за то, что Он по Своему милосердию сподобил меня, грешного, всю жизнь провести в монастыре, и не было у меня никогда мысли о том, чтобы вернуться в мир. Удивляюсь я на себя и благодарю Господа, что Он сподобил меня познать Православие, как учит Святая наша Церковь и святые отцы. И глубоко во все верую, даже и не рождаются вопросы: «Это почему, а почему не так?» И все это благодаря монастырской жизни.