Михаил Овчинников - Терновый венец болезни. Опыт преодоления рака

Мне кажется, вообще о смерти можно и нужно говорить и с шуткой, и, вместе с тем, серьезно. Ведь готовиться к приходу этой неизбежности мы должны постоянно. Но в жизни разговоры о смерти чаще всего начинаются только в тот момент, когда вдруг у нас об­наруживается онкологическое заболевание.

«Большинство людей нашего века очень мало зна­ют о смерти, о том, как происходит умирание и что будет после него. О смерти не думают. Это может показаться странным, так как смерть - самое важ­ное событие в жизни человека, и ничего более опреде­ленного и более окончательного ни с кем из нас случить­ся не может. Это ясно всем, и все же, во время нашей жизни почти все мы ... о смерти не думаем или, может быть, правильнее сказать, только стараемся не думать, потому что где-то в глубине всегда есть ощу­щение неизбежного и смутная тревога.

Мысль о смерти трудная и неприятная, вот и ста­раемся не думать. Мы всегда заняты, день заполнен; нужно позаботиться о будущем, чего-то добиться, в чем-то успеть, что-то закончить. И вдруг - смерть. Сразу приходит конец всем нашим планам и надеждам. Это иногда кажется странным, непонятным и даже нелогичным. Как же так? Я ведь еще не успел сделать то, что было нужно, и вдруг такое?» [35]

Древние христиане напоминали друг другу о смер­ти словами: имей память смертную. В молитвах, кото­рые как драгоценное наследие передал нам Иоанн Зла­тоуст, есть строки, где мы просим Бога дать нам память смертную...

О чем говорят нам глаза умирающего человека: о тяжкой болезни, медленно пожирающей страдальца? Но глаза больного смотрят не на тело, которое мучает­ся, не на лекарства, которые, возможно, помогут. Глаза его обращены за пределы нашего мира, мира видимого. Они уже проникают в мир иной, отделенный от нас тон­кой непроницаемой стеной. И в эти мгновения умира­ющий человек находится как бы в двух мирах. Он слы­шит голоса близких людей, уже ушедших в вечность.

Глаза умирающего человека нередко обретают глу­бину и ясность при этом взгляде вдаль, где ему видится что-то великое.

Это бездна, это бесконечность ...

« “Помни час смертный и вовек не согрешишь”, - взы­вает к нам святая наша мать - Церковь. "Вовек не со­грешишь!" Слышишь ли, что говорит она? Забыли мы об этом для всех неизбежном часе: и во что же грехами своими обратили весь окружающий нас мир? Забыли думать о смерти; но она не забыла о нас и с силой ужа­сающей всё больше и яростнее, день ото дня, час от часу всё безжалостнее вырывает она из рядов живых свои намеченные жертвы: война, голод, болезни, землетрясе­ния, страшные и внезапные наводнения; общественные и семейные раздоры, доходящие до кровопролитий, в ко­торых сыновья поднимают руку на отцов и матерей, брат на брата, мужья на жен, жены на мужей; меж­доусобная брань, в которой общественные отбросы и увлеченная богоборным учением обезумевшая молодежь в ослеплении восстают на власть предержащую и на всех, кто живёт по заповедями Божьим, а не по стихиям мира ... Наступают, по видимому, времена, о кото­рых верные христиане предупреждены грозным словом Св. Писания, что “до узд конских будет кровь тогда” и “если бы не сократились дни те ради избранных, то не было бы спасения никакой плоти”» [36] .

Наверх

Любого, самого разудалого человека страшит то, что с ним может произойти что-то неизвестное, независи­мо от его желания. Вот небольшой пример.

В красивом холле комфортабельной виллы распо­ложилась группа жизнерадостных, энергичных людей. Обычный добродушный разговор преуспевающих при­ятелей. Бизнес, деловые контакты, мужская дружба, интересные путешествия, виндсерфинг, дайвцентры и т. д. - легкая беседа обо всем на фоне приятной тихой музыки.

И вдруг этот светский разговор непредсказуемо принимает иное направление.

А что, друзья, - держа в руке бокал с шампан­ским, тихонько, как бы сам с собой, говорит серьезный лидер торгового бизнеса. - Знаете, ведь придет минута, когда нам с вами придется умирать... Иной раз наедине с собой задумываюсь - готов ли я к этому?

О чем тут думать, Сергей! - моментально реаги­рует энергичный, спортивного вида молодой мужчина. - К чему готовиться? Придет наше время - умрем, и все.

И, тем не менее, каждого, даже неверующего чело­века посещают подобные беспокойные мысли - в раз­личных, порой неожиданных ситуациях.

А если это не абсолютный конец, как уверяют ма­териалисты? - поддержал размышления друзей Юрий. Владелец крупных мебельных предприятий, магазинов, он всегда сохранял способность в любых ситуациях мыслить широко, с размахом. - Если наше будущее за­висит от того, какими мы стали к моменту, когда при­дется перешагнуть смертный порог?

- Верующим людям проще и понятнее, - со знани­ем дела комментирует Андрей. Друзья обычно прислу­шиваются к нему, когда заходят разговоры о Боге, о вере, ведь отец у него священник. - Христианство учит, что человек имеет не только тело, но и душу. При умирании душа исходит из тела и продолжает жить в новых усло­виях. Эти условия зависят от множества поступков, со­вершённых нами в жизни. От того, каковы эти поступ­ки в общем жизненном итоге, и зависит решение Бога на Страшном Суде. По большому счету, друзья, если каждый спросит себя: готов ли я предстать сию минуту пред лицом Творца? - наверное, многие из нас скажут: нет!!! Вот отсюда и наши страхи.

Такие, далеко не производственные, не коммерче­ские проблемы обсуждали наши друзья из делового мира на дружеской вечеринке. Слава Богу!..

Очень интересные мысли о проблемах жизни и смер­ти высказал архимандрит Рафаил. Для человека, дале­кого от веры, эта трактовка весьма необычна.

«Наша жизнь похожа на сновидение, а смерть - на пробуждение. Проснулся человек, и все, что было во сне, осталось во власти минувшей ночи. То, что он считал жизнью, на самом деле было умиранием, а то, что он считал смертью, оказалось жизнью. Он считал жиз­нью исполнение похотей и страстей своего тела, но они бесследно прошли, как порыв бури. Пять чувств были лишь пятью щелями в темнице, сквозь которые он раз­личал одни неясные тени, но смерть закрыла их, как закрывают ставни в доме, а само тело оказалось тру­пом, который он носил на себе» [37] .

В болезни, хоть и самой легкой, на память часто приходит смерть - это голос совести, голос Божий в нас, чтобы мы могли испытать свою душу.

Действительно, когда человек задумывается о смыс­ле смерти, у него начинает меняться отношение к миру, к самой жизни. И если раньше его смутно тревожила мысль, что цель жизни - могила, пустота, не имеющая конца и края, то теперь постепенно приходит понима­ние, что могила - это не конец и уж никак не цель наше­го бытия. А то, что для нас было так важно вчера, в чем мы только видели главную цель наших жизненных уст­ремлений: высокое положение, деньги, земные удоволь­ствия, страсти - на самом деле нечто мимолётное, не имеющее никакого значения перед Вечностью. У чело­века, приближающегося к концу земной жизни, всё ме­няется: исчезают мелкие заботы, утихает непомерная гордыня, амбиции, желание славы и высокого обще­ственного статуса. Он во всём начинает видеть помощь и Промысл Господа. И ранее неосознаваемое становит­ся на пороге перехода единственно реальным. Это не значит, что Господь спасает нас насильно, Он только показывает нам что-то весьма важное - дай Боже нам это увидеть. Не обманывает нас Богом заложенное пред­чувствие вечной жизни: она тебе дана, но только по смер­ти, - как семени, которое «аще не умрет, не оживет» [38] . Весь вопрос заключен в том: как умереть и как ожить? Умереть ли для вечной жизни в грехе и в муке греха, или же для нескончаемой радости, для правды - в бла­женстве, в вечном созерцании Источника всякой прав­ды, Отца Светов?