Сергей Зарин - Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга вторая: Опыт систематического раскрытия вопроса

То или другое состояние человеческого организма по учению Апостола также несомненно должно быть принимаемо во внимание при употреблении той или иной пищи, в особенности вина [2961].

Однако, допуская в отношении христианина к пище применение принципа христианской «свободы», Св. Писание, несомненно, имеет в виду и в данном случае истинный характер этой свободы, которая ни в каком случае не может служить «поводом к угождению плоти» [2962]. Отсюда, при нормальном течении христианской жизни, не может быть и речи об излишествах, неумеренности в употреблении пищи и вина [2963].

Как именно христианами первых веков понималось принципиальное евангельское и апостольское учение о свободном отношении к пище, об этом можно получить некоторое понятие из нескольких характерных фактов, сохранившихся в памятниках того времени.

«Один из мучеников, некто Алкивиад, вел жизнь самую строгую, и прежде не употреблял в пищу ничего, кроме хлеба и воды. Когда же он старался продолжать такую жизнь и в темнице, то Атталу (другому мученику), после первого выдержанного им в амфитеатре подвига, было открыто, что Алкивиад поступает нехорошо, не употребляя в пищу творений Божиих и через то подавая повод к соблазну прочим. Алкивиад повиновался, стал вкушать без разбора всякую пищу и благодарил Бога» [2964].

Однажды к Спиридону Тримифунтскому кто–то зашел с пути уже по наступлении четыредесятницьг (ἥδη τῆς Τεσσαρακοστῆς ἐνστάσης). В это время св. отец со своими домашними обыкновенно держал пост и вкушал пищу только в определенный день (εἰς ῥητὴν ἡμέραν), а в промежуточные дни оставался без пищи (ἄσιτος τὰς ἐν μέσῳ διαμένων). Видя, что гость очень устал, св. Спиридон приказал своей дочери обмыть ему ноги, а потом предложил покушать. Когда же девица ответила, что у них в доме нет ни хлеба, ни муки, то св. отец после молитвы приказал дочери изжарить случившегося у них в доме соленого свиного мяса. Когда оно изжарилось, Спиридон, посадив вместе с собою странника, начал есть предложенное мясо, убеждая и гостя своего делать то же. Когда же последний, называя себя христианином, отказывался, – то св. отец возразил: «тем более не следует отказываться (ταύτῃ μᾶλλον οὐ παραιτητέον); ибо слово Божие изрекло: все чисто для чистых» [2965] [2966].

Сущность и основной смысл святоотеческого учения по данному вопросу прекрасно выражены у св. Василия В. По словам св. отца, нельзя узаконить, чтобы для всех в принятии пищи было одно время (καιρὸς τροφῆς), один способ (τὸν τρόπον) и одна мера (τὸ μέτρον), но общей целью пусть будет удовлетворение потребности (σκοπὸς μὲν κοινὸς ἔστω ἡ τῆς χρείας ἐκπλήρωσις) [2967]. Целью вкушения следует поставлять не приятность, а потребность пищи для жизни (οὐδὲ τὸ ἡδὺ τέλος ποιεῖσθαι… ἀλλὰ τὴν πρὸς τὸ ζῇν χρείαν) [2968]. Для удовлетворения же этой цели «одному необходима пища в большем количестве, и притом более твердая, по причине труда, а другому – более нежная, легкая и под., по причине немощи» (διὰ τὴν ἄσθένειαν) [2969]. Воздержание для каждого должно быть определяемо соответственно его телесной силе, чтобы не останавливаться на том, что ниже силы, какая есть в человеке, и не простираться до того, что выше силы [2970]. Конечно, при этом все же вообще необходимо наблюдать, чтобы телесные потребности представляли человеку, как можно, менее поводов к развлечению [2971]. И это вовсе не препятствует сохранению и поддержанию телесного здоровья. Жизненная сила легко переваривает и претворяет в плоть пищу умеренную и простую (αὐτάρκειαν καὶ λιτότητα) [2972].

Между тем, по словам св. И. Златоуста , есть и пить «неумеренно» (μετὰ ἀσωτίας) «не полезно» (οὐ συμφέρει). Неумеренность делает человека рабом страсти «чревоугодия». Кто надлежащим образом удовлетворяет потребности питания, тот властен над ней; кто же предается своему пожеланию неумеренно, тот уже теряет над ним власть, становится рабом своей неумеренности. Заслуживает порицания и осуждается «не чрево, а неумеренное пожелание, не пища, а излишество, роскошь, пресыщение (τρυφή)», не природа и потребность тела, а безмерная ненасытимость души (τὴν ἄμετρον τῆς ψυχῆς ἀσωτίαν) [2973]. Запрещена только «неумеренность» (κεκώλυται ἡ ἀμετρία) в употреблении пищи и вина [2974]и предписано пользование умеренное (κέχρησο συμμέτρῳ) [2975]. По словам преп. И. Кассиана , «никто не был осужден за одно употребление пищи; осуждение постигает человека только в том случае, если с употреблением пищи соединяется или за ним последует нечто предосудительное» [2976]. Предписание «умеренности» в деле удовлетворения потребности питания направляется одинаково против обеих равно нежелательных в подвижничестве крайностей, представляющих собой уклонение от названного принципа, – оно исключает собой – как излишество в удовлетворении телесных потребностей питания, сна и под., так не менее и насильственное подавление их [2977].

По словам, напр., преп. Ефрема С. , «воздерживаться сверх меры не похвально, и пренебрегать должным воздержанием не полезно» [2978]. И далеко простертое воздержание и наполнение себя пищей (одинаково) худы [2979]. Если первое делает подвижника бессильным, не энергичным и прямо неспособным к деятельности, то второе возбуждает плотские страсти, с которыми по необходимости уже приходится вести жестокую борьбу [2980]. Таким образом, чрезмерное воздержание от пищи приводит «расслабленное тело» «в изнеможение», которое является состоянием не только не необходимым, но даже прямо и несомненно – вредным и именно для духа , для его высшей деятельности [2981].

Итак, «общее правило умеренности состоит в том, чтобы каждый, сообразно с силами, состоянием тела и возрастом вкушал столько пищи, сколько нужно для поддержания (здоровья) тела, а не столько, сколько требует желание сытости» [2982]. Отсюда «умеренность», рекомендованная отцами, заключается в употреблении ежедневно такого количества пищи, чтобы после её принятия все же чувствовать голод [2983]. Немощь плоти не может воспрепятствовать чистоте сердца, если употребляется только та пища, которая нужна для подкрепления слабости плоти, а «не та, которой требует похоть» (non quaе voluptas еxigit). Те, которые совершенно воздерживались от мясной пищи (ab еscis corpulеntioribus omnimodis tеmpеrarеnt) – умеренное употребление которой по нужде позволительно – и по любви к воздержанию отказывались от всего (totum), скорее падали, чем те, которые по слабости (sub infimitatis occasionе) эту пищу употребляли, но в меру [2984] [2985].

« Пост », как одно из важнейших аскетических средств. — Филологический смысл терминов, выражающих это понятие. — Учение о «посте» Св. Писания и аскетической письменности.

Если всегда и обычно христианин в деле удовлетворения своих телесных потребностей должен руководствоваться принципом «умеренности», то в некоторые времена, на более или менее продолжительные сроки, в виду особых обстоятельств, событий и воспоминаний, по известным нравственным побуждениям, он совершенно отказывается от некоторых, наиболее трудно перевариваемых родов пищи, особенно же от пищи мясной, – употребляя пищу легкую, преимущественно растительную, или же иногда, в зависимости от индивидуальных особенностей и обстоятельств, некоторое, более или менее продолжительное, время и вовсе оставаясь без пищи. Т. е., другими словами, христианин по временам практикует « пост », в качестве нравственно–аскетического подвига. Нравственная потребность «поста» так глубоко коренится в природе человека, что это явление историк встречает в практике всех народов и религий, – как факт общий и обычный [2986].