Михаил Одинцов - Патриарх Сергий

Агафангел внял «советам» Тучкова и 18 апреля обнародовал послание к пастве, извещая о своем вступлении в должность патриаршего местоблюстителя на основании завещания патриарха Тихона.

Митрополит Петр, 22 апреля поставленный митрополитом Сергием в известность о решении Агафангела, в письме последнему указал: «Передаю права Патриаршего Местоблюстителя Вашему Высокопреосвященству, а от митрополита Сергия права я отнимаю с тем, чтобы он выдал немедленно советской власти свой письменный отказ от прав Патриаршего Местоблюстителя».

Тучков мог ликовать: его план децентрализации церкви был полностью воплощен в жизнь. Законный глава церкви — митрополит Петр — в застенках. Права митрополита Сергия оспаривают митрополит Григорий и митрополит Агафангел. Вдобавок церковный корабль, раскачиваемый этими иерархами, готовятся взять на абордаж обновленцы.

Тучков стремился придать своим инициативам «по разложению» церкви видимость одобренных и утвержденных «верхами» директив. С этой целью он попросил Ем. Ярославского включить в повестку дня апрельского заседания (24-го) Антирелигиозной комиссии вопрос об одобрении линии ОГПУ в отношении «тихоновцев». Направленность постановления сам Тучков и определил: «Проводимую ОГПУ линию по разложению тихоновской части церковников признать правильной и целесообразной. Вести линию на раскол между митрополитом Сергием (назначенным Петром временным местоблюстителем) и митрополитом Агафангелом, претендующим на патриаршее местоблюстительство, укрепляя одновременно третью тихоновскую иерархию — Временный высший церковный совет во главе с архиепископом Григорием как самостоятельную единицу. Выступление Агафангела с воззванием к верующим о принятии на себя обязанности местоблюстителя признать своевременным и целесообразным» [99] Одинцов М. И. Русские патриархи XX века: Судьбы Отечества и Церкви на страницах архивных документов. М., 1999. С. 176, 177. .

Поначалу Сергий согласился с решением митрополита Петра. Но вскоре убедился в том, что многие епископы посчитали действия Агафангела необоснованными, а его послание расценили как сговор, возможно и вынужденный, с органами ОГПУ. Опираясь на эти мнения, Сергий вступил в переписку с Агафангелом, доказывая неверность сделанного им шага. Постепенно переписка стала известна епископату, большая его часть посчитала действия Агафангела неправильными и встала на сторону Сергия.

Еще одной попыткой ОГПУ сохранить противостояние между Агафангелом и Сергием стала встреча двух иерархов в стенах Лубянки в середине мая 1926 года, которая, правда, не привела к какому-либо однозначному решению и согласию. Продолжавшаяся между иерархами переписка убедительно показывала, что аргументы Агафангела на церковную власть несостоятельны.

Круг сторонников митрополита Сергия среди епископата расширялся. Любопытное тому признание можно найти и в обзоре ОГПУ о ситуации в стране за апрель 1926 года: «Агафангел не признан ВВЦС. Его выступление вызвало смущение рядового духовенства Москвы, у черносотенного — возмущение. Положение Сергия в Москве крепко. Нелегальная коллегия епископов-сергиевцев продолжает управлять Московской епархией, развивая деятельность. Сергия поддерживают даниловцы, предпочитающие его находящемуся в заключении Петру, и черносотенный митрополит Серафим Чичагов» [100] Совершенно секретно: Лубянка — Сталину о положении в стране. 1922–1934 гг. М., 2001. Т. 4.4. 1. 1926 г. С. 251. .

Вполне очевидно, что содержание именно этого секретного источника транслировалось в широкие православные массы через официальные издания, окончательно запутывая их. К примеру, газета «Известия» в заметке под заголовком «Борьба за власть» сообщала о появлении трех кандидатов на Патриарший престол: архиепископ Григорий (Яцковский), митрополит Сергий (Страгородский) и митрополит Агафангел (Преображенский).

Ситуация еще более запутывается и одновременно обостряется, когда 3 июня ВВЦС открывает свой первый съезд и неожиданно объявляет о признании прав Агафангела на первенство в церкви и приглашает его возглавить ВВЦС.

«Тихоновской» церкви, лидером которой для большинства епископата и духовенства, безусловно, оставался митрополит Сергий, трудно было бороться с григорианством и обновленчеством — они были официально признаны государством. Демонстрируя свою лояльность, проклиная врагов государства (в том числе и «церковных контрреволюционеров»), они могли действовать, укрепляя свои церковно-административные структуры, получая поддержку со стороны верующих и, что немаловажно, пользуясь их финансовой помощью.

Ничего подобного у Сергия и верных ему не было, они находились вне закона. Опираясь на существовавшее тогда законодательство, власть в любой момент могла разорить их церковные органы, приходы и храмы.

Фактически у митрополита Сергия оставался единственный шанс сохранить свой приоритет в церковной среде и притом выбить главный козырь из рук оппонентов, обвинявших его в «незаконности». Форма его также была предопределена обстоятельствами эпохи и характером взаимоотношения государства и церкви — вступить в контакт с ОГПУ по вопросу о формировании легального высшего органа церковного управления.

Наркомат внутренних дел РСФСР, ведавший этими вопросами, выставил Сергию те же условия легализации, что в свое время и патриарху Тихону: осуждение контрреволюционного прошлого церкви; отказ от участия в «политике»; провозглашение курса лояльности и признание государственных актов, регулирующих деятельность религиозных организаций; осуждение «карловацкого раскола».

10 июня 1926 года митрополит Сергий передает в НКВД в предварительном порядке, для ознакомления, два документа. Первый — программа предполагаемой организационной деятельности «староцерковников», второй — проект послания к пастве. Основное содержание документов сводилось к следующему: просьба о юридическом признании местных и центральных органов церковного управления, подтверждение преемственности курса лояльности патриарха Тихона, призыв ко всем верующим быть законопослушными гражданами; осуждение политиканства «карловацкого раскола» [101] См.: ГА РФ. Ф. 6343. Оп.1. Д. 263. Л. 18–21. .

Одновременно документы распространяются и среди епископата. По мере того как с содержащимися в них идеями знакомятся архиереи, духовенство и церковный актив, растет число сторонников Сергия. Это дает ему основание 13 июня обратиться с пространным письмом к Агафангелу, ставя точку в затянувшемся между ними споре за власть. Сергий не знал в тот момент, что сам Агафангел уже признал себя «побежденным», направив письма с отказом от претензий на должность патриаршего местоблюстителя как во власть, так и митрополиту Петру. 17 июня аналогичное письмо со ссылками на «преклонность лет и крайне расстроенное здоровье» направлено было и митрополиту Сергию.