Андрей Лоргус - Благословенный труд. Карьера, успешность и вера

Безусловно, абсолютно у каждого человека есть талант, и каждый без исключения человек может себя творчески реализовывать. И, говоря о совести, следует вспомнить, что творчество далеко не всегда выражается в профессии — само проживание и созидание жизни является творчеством. Если человек относится духовно к повседневности, видит ее через призму смысла в перспективе развития, если он настроен на личностное общение с ближними и с Богом, его жизнь будет наполнена творчеством. Такой человек будет счастлив и талантлив.

«В наше время ощущение бессмысленности жизни проникает повсюду. А в такие времена задача образования должна заключаться не только в том, чтобы дать знания, но и в том, чтобы воспитать совестливого человека, способного в любой ситуации уловить суть требований, которые предъявляет ему жизнь. В наше время, когда многие, кажется, уже позабыли о десяти заповедях, нужно воспитывать человека так, чтобы он был способен уразуметь десять тысяч заповедей, зашифрованных в десяти тысячах житейских ситуаций. Тогда собственная жизнь будет казаться человеку осмысленной, и у него выработается иммунитет против конформизма и тоталитаризма, этих двух порождений экзистенциального вакуума, поскольку лишь человек с беспокойной совестью способен противостоять и конформизму, и тоталитаризму».

Виктор Франкл

Протоиерей Максим Первозванский

Существуют целые пласты вопросов собственной мотивации, почему мы стремимся к чему-то. Я регулярно встречаю в мотивах молодых людей, которым мама в детстве часто говорила: «Ты бездарь, двоечник», неосознанную внутреннюю необходимость доказать, что все, что ему навязывали (причем не обязательно мама), — неправда. Человек неосознанно стремится компенсировать эту травму и доказать, что он крут. Но часто такая болезненная установка приводит человека к полному бездействию и отчаянию. У других молодых людей, напротив, так называемый «комплекс отличника»: ему родители ставили высокие планки, и ребенок все силы отдавал, чтобы соответствовать их ожиданиям, представляя, что только от этого соответствия зависит расположение и любовь родителей. Это не гордыня, а сложившаяся с детства модель взаимодействия с миром — не уронить представления других о себе. И несчастный человек может неосознанно двигаться в направлении, совсем ему не нужном, не в силах что-либо изменить.

Очень много причин, почему человек мотивирован на ту или иную деятельность, почему стремится к построению карьеры или, напротив, не стремится. Есть и внешние факторы давления. Допустим, жена «пилит» мужа: «Посмотри, у соседа какая машина, а на чем мы ездим». И для самого мужа, может быть, это совершенно не важно, но ради семейного мира он становится мотивированным на покупку слишком дорогого автомобиля.

Отделить в чистом виде наносное от своего крайне сложно, и мне кажется, что здесь нет вообще никаких общих рецептов, можно советовать исключительно в частном случае и лишь определенному человеку…

Но обратим внимание на греческое слово «энтузиазм». Очень важно, чтобы человек совершал свое дело с энтузиазмом. Мне кажется, косвенным признаком призвания может служить как раз энтузиазм или, по-русски, вдохновение. Если выбранная цель сама по себе не греховна, — например, ты не ищешь самозабвенно четвертую жену или, вдохновившись гангстерскими фильмами, не планируешь ограбление банка, — энтузиазм наполняет всю жизнь смыслом.

«— Эх, Илья! Ты хоть пофилософствовал бы немного, право! Жизнь мелькнет, как мгновение, а он лег бы да заснул! Пусть она будет постоянным горением! Ах, если б прожить лет двести, триста! — заключил он <���Штольц>, — сколько бы можно было переделать дела!

— Ты — другое дело, Андрей, — возразил Обломов, — у тебя крылья есть: ты не живешь, ты летаешь; у тебя есть дарования, самолюбие; ты вон не толст, не одолевают ячмени, не чешется затылок. Ты как-то иначе устроен…

— Э, полно! Человек создан сам устраивать себя и даже менять свою природу, а он отрастил брюхо да и думает, что природа послала ему эту ношу! У тебя были крылья, да ты отвязал их.

— Где они, крылья-то? — уныло говорил Обломов. — Я ничего не умею…

— То есть не хочешь уметь, — перебил Штольц. — Нет человека, который бы не умел чего-нибудь, ей-богу нет!»

Иван Гончаров. «Обломов»

Любопытно рассмотреть и внешний взгляд так называемого информационного общества на энтузиастов. Мне кажется, что в современном мире со всеми его пугающими тенденциями есть и много положительных проявлений. Общество оценивает человека все больше не по внешним критериям успеха, а именно по наличию вдохновения. Сегодня люди готовы принять, одобрить человека, совершенно не соответствующего их представлениям об успешности, если видят, что у него есть нечто, чем он вдохновлен без остатка. Таких людей, даже если они совершенные чудаки, не зачисляют в разряд лузеров, и они вполне комфортно сосуществуют с внешней средой. И многие жены, отдающие себе отчет, что семейный материальный достаток совсем не соответствует их ожиданиям, видя, что мужья с энтузиазмом отдают себя какому-нибудь «не доходному» служению, чаще, чем это было раньше, безболезненно принимают свою участь.

Это, мне кажется, явление глобальное. Рамки приемлемости расширяются. Более успешными становятся люди, сознательно отказывающиеся от общепринятых норм, напротив, в лузеры попадают те, кто к этим нормам скрупулезно стремится.

Понижается и планка приемлемости. Раньше, чтобы получить признание, оставаясь не таким, как все, нужно было быть гением, сейчас достаточно вдохновенно идти своим путем.

Но, безусловно, и само по себе вдохновение нельзя брать за неоспоримый критерий Божественного призвания. Мы не можем держать постоянно высокую планку эмоционального и духовного напряжения. Более того, чем выше положительное напряжение, тем жестче бывает и откат. Собственно, у каждого из нас есть свои настроенческие качели — от плюса в минус и обратно. Если для обычного человека свойственны переходы от вдохновения к охлаждению, то для человека с неуравновешенной психикой диапазон может простираться от безудержного слепого оптимизма до глубочайшей депрессии с непреодолимой мотивацией к самоубийству. Нужно понимать, что у всех в жизни бывают такие кризисы, когда вдруг перестает вдохновлять служение по призванию, когда приходится держаться на долге, на ответственности, буквально на жилах, ведь у каждого своя «батарейка», свой предел сил.

«И возненавидел я жизнь, потому что противны стали мне дела, которые делаются под солнцем; ибо всё — суета и томление духа! И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня. И кто знает: мудрый ли будет он, или глупый? А он будет распоряжаться всем трудом моим, которым я трудился и которым показал себя мудрым под солнцем. И это — суета!»