Гейдар Джемаль - Стена Зулькарнайна

«Кремль» – да и куфр в целом – для пишущих на форуме – что-то вроде «черного ящика». Они наделяют этот «черный ящик» вымышленными чертами, исходя из того, что, как им кажется, должно быть. Зачастую эти вымыслы рождены преувеличенным представлением о возможностях и силе врага, мифом о неком его единстве, о том, что он выступает как цельный непротиворечивый субъект и т. п.

Так, к этому разряду относится представление о том, что «Кремль нельзя обмануть», что русские (кстати, еще одна мифическая категория!) «точно знают, что происходит в республике» и так далее.

Братья! Во-первых, «Кремль» ни черта не знает по определению. Федеральный центр живет такими же мифами и легендами о вас, какие у вас в ходу по его поводу. Для «Кремля» – Кавказ, мусульмане, да, если на то пошло, и сам президент Зязиков с «зязиковыми» внутри своей республики – точно такой же «черный ящик». Кремль опирается на экспертов, прежде всего (если бы «он» хоть что-то знал, то для начала «зачистил» бы всю эту экспертную шоблу, которая только морочит горе-администрации голову и пилит гранты). Поймите простую вещь: кремлевские эксперты – это евреи, которые насчет мусульман способны только фантазировать и ничего не понимают на этом свете, кроме самих себя и того, что им представляется «логичным». Мусульмане для этих евреев – сказочные существа, смесь хоттабычей с персонажами из «Звездных войн». Кавказцы им внушают ужас, потому что еврей – по своей природе гермафродит, и мужское начало вызывает у него затмение всякой рациональности.

К сожалению, сами мусульмане даже не догадываются, до какой степени они являются персонажами виртуальной реальности для этих «пúнгвинов», прячущих «тело жирное в утёсах» (Горький, когда писал своего «Буревестника», не подозревал о будущих «утёсах» Старой площади и насколько верным окажется его образ).

Во-вторых, «Кремль» опирается (помимо уже упомянутых экспертов) на гэбэшных «деятелей», которые врут и высасывают из пальца в своих интересах, в частности, всевозможные «аль-каиды» и «булгарские джамааты», международные сети и прочие россказни Шахразады. Единственное, что эту сволочь заботит, – бюджетная поддержка направлений, которые они курируют. Именно они своим враньем втравили Брежнева в посылку «ограниченного контингента» в Афганистан…

Конечно, есть оперативники «в поле»: те, кто находятся в боевом контакте с вооруженной оппозицией, ездят на зачистки, допрашивают раненных пленных, получают данные от источников – они имеют представление о фактической обстановке.

Однако их «представления», полученные опытом собственной шкуры, к «Кремлю» и московской политике никакого отношения не имеют. Потный и злой майор, только что пытавший пленного или только что вылезший из-под обстрела, – это расходный материал для своих далеких начальников в больших кабинетах, и им плевать на то, что он знает. Они – начальники – ведут свою игру, и их вполне устраивают обслуживающие эту игру мифы.

Здесь мы подходим к очень важному пробелу в «куфрологических» представлениях братьев. Нет никакого единого «Кремля», как нет и единого куфра!

«Кремль» – это сборная площадка «элитных» группировок с противоречащими друг другу шкурными интересами. Чем больше международная ситуация давит на эту сборную площадку, чем больше вызовов ей предъявляется, – тем острее противоречия.

На этой площадке есть влиятельные группы, которые заинтересованы в обострении конфликта, в том, чтобы все катилось в тартарары, в том, чтобы Запад «прижал» Россию по полной программе. Если кризис войдет в открытую фазу, эти группировки рассчитывают сорвать банк.

А есть и такие группировки, для которых этот открытый кризис равносилен политической смерти и сходу со сцены.

То же самое относится и к куфру в целом. Внутри него есть лагерь либералов, завязанных, например, на демпартию США. А есть и прямо противоположный лагерь, в частности, тот же Лондон, который совершенно иначе представляет себе и реальность, и будущее Кавказа по сравнению, скажем, с Бушем или Маккейном.

Разумеется, как правильно отмечает автор Кавказ-Центра, Западу плевать на «идеалы демократии». Но, во-первых, плевать по-разному: так называемый Запад дифференцируется в степени цинизма. Вовторых, Запад использует демократию как рычаг давления не против муджахедов, а против «Кремля», и таким образом, муджахидам не следует так уж игнорировать усилия публичной оппозиции, использующей «демократическую» аргументацию.

Силы вооруженного сопротивления не могут игнорировать противоречия в стане врага, ведь цель муджахида не в том, чтобы просто решить личный духовный вопрос, став шахидом, а в том, чтобы победить в интересах всего Ислама. В тезисе «Победа или Рай!» надо делать установку на «И победа, и Рай!». Более и далее того: «Рай через победу!»

Отказ от политики, от вторжения на поле врага, в его логово может иметь место по двум причинам.

Либо это следствие неверия в возможность реальной исторической победы, и на почве этого неверия – нежелание тратить время и силы на второстепенное, сосредоточенность на том, чтобы решить личную проблему спасения через шахадат. Такая позиция есть оборотная сторона политического отчаяния, на что муджахид не имеет права.

Либо такой отказ от политики мотивируется опасением, что чистый джихад будет скомпрометирован и поглощен политиканством. Это опасение возникает из неуверенности муджахидов в том, что они могут контролировать и направлять «легальные» публичные формы борьбы. Однако, это на самом деле вопрос политического мастерства и подбора кадров на руководящие посты «невооруженной» оппозиции.

Правильная стратегия не в том, чтобы отталкивать публичный протест, митинги, сборы подписей как нечто нестоящее. Стоять на такой точке зрения – означает не понимать, что такое мобилизация масс, технологии поэтапной включенности гражданского общества в поддержку вооруженного сопротивления и т. д. (Но все эти азы «товарищи с Кавказа» проходили еще в начале XX-го века во времена «эксов» и формирования первых большевистских организаций в Закавказье.)

Джихад должен иметь эхо на всех социальных уровнях, опираться на эшелонированное и многослойное лобби в «открытом обществе», использовать все инструменты – от митинга на площади до депутатского запроса и статьи в газете. Это нормальная деятельность, ориентированная на фактическую историческую победу (т. е. взятие политической власти, если кому не понятно, что такое «победа»).

Антизязиковскую оппозицию в любом случае надо рассматривать как лоббистский инструмент и «тыл» исламского фронта, а не как конъюнктурщиков и разводил, которые не занимаются единственно достойным делом. Последний подход непродуктивен для борьбы, а, значит, – это политический исраф. Поэтому желанием братьев должно быть прекращение конфликтов между всеми направлениями борьбы, как главными, так и вспомогательными.