ДЕЯНИЯ ВСЕЛЕНСКИХ СОБОРОВ, ИЗДАННЫЕ В РУССКОМ ПЕРЕВОДЕ ПРИ КАЗАНСКОЙ ДУХОВНОЙ АКАДЕМИИ ТОМ ШЕСТОЙ

Подпись благочестивейшего императора.

Бог да сохранит тебя, святейший и блаженнейший отец, на многая лета.

Список священного повеления того же блаженнейшего и христолюбивого императора Константина к святому собору апостольского престола в Риме, посланного чрез тех же синодалов.

Всем повсюду находящимся святым соборам, принадлежащим к собору апостольского престола.

Просвещенно и осмотрительно ваше всесвященное собрание, которое собрал Святой Дух ради Церкви и вооружил словами благочестия, посредством которых вы победили наветников веры, под предводительством иерарха и вселенского патриарха, вместе с которым вы умеете поддерживать мир и вести войну. Ибо время всякой вещи, по мнению Соломона (Еккл. 3, 1). Хорошо было хранить мир со всеми, единомысленными относительно благочестия; но лучше воевать, когда быть в мире значит соглашаться во зле. Ведь и Господь сказал: не приидох воврещи мир, но меч (Матф. 10, 34). Мечу же с двумя лезвиями уподобляется слово веры, отделяющее и отлучающее верного от неверного, отсекающее сродство и склонность к нечестию, сродняющее и соединяющее с Богом посредством мира и любви к Нему. Ничего нет предпочтительнее любви к Нему посредством веры. Ни отец, ни мать, рождающая вместе с детьми и скорби, ни братья, связанные необходимостию естества и различные по мыслям, ни чувственный и небезстрастный союз законного супружества, вместе с смертию одного (из супругов) теряющий силу, — ничто из всего этого не делает нас причастниками божественного естества, а одна только вера в Бога и любовь, из сочетания которых мы возродились и обновились и удостоились усвоения Творцу. Спаситель сам говорил: иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин. И иже не приимет креста своего, и вслед Мене грядет, несть Мене достоин (Матф. 10, 37. 38). Итак, если избравшие евангельский путь и взявшие на себя достоинство апостольской иерархии презирают все, страдают до конца, даже если бы случилось ради любви к Богу быть осужденными на смерть, то чего они не будут готовы претерпеть и сделать, когда увидят, что подвергается нападению вера, чрез которую происходит и любовь к Богу, — когда усмотрят, что Церковь осаждается еретическими кознями, — когда узнают, что истина попирается ложью? Ужели, бросив воевать и защищать, перейдут на сторону врагов и забудут о евангельской заповеди? И как останется это без ответа и без наказания? Ни в каком случае; напротив, взявши всеоружие духа, они ополчатся против нападающих. Это и показал ваш всесвященный собор, сражался за благочестие, споборствуя этим общему отцу, и победил еретическую фалангу. Но при воспоминании о том, о чем будет речь впереди, слово прерывается, язык отказывается продолжать. Печальная история изложение следующего. Иерархи сделались ересиархами и вместо мира возвещали народу распрю, сеяли на церковной ниве вместо пшеницы плевелы, вино мешали с водою и поили ближнего мутною смесью, волк принимался за ягненка, ягненок за волка, ложь считалась истиною и истина ложью. Перепутались все дела Церкви. Когда они находились в таком положении, когда нечестие пожирало благочестие, мы решились на такой шаг, который нам был всего приличнее, и устремили мысленный взор к единому мудрому и знающему сие Богу, и у Него просили в непрестанных молитвах разрешения затруднений. Поэтому, будучи просвещены Духом Его, мы рассудили созвать глаза Церкви, то есть иереев, к рассмотрению истины. Мы так ратуем за веру, заняты благочестием, так озабочены состоянием церковным, что, будучи осаждаемы военными заботами, отвлекаемы военными предприятиями, не отложили созвание сего всечестнаго собора, чтобы по уничтожении разногласия церквей устроился союз мира. Ибо мы веруем, что вместе с миром веры умирится и все наше христолюбивое римское государство. И вот был собран ваш всечестный собор, и вы присутствовали вместе с вселенским архипастырем, согласуясь с ним в богословии по духу и на письме. Мы получили послания, посланные и от его блаженства, и от вашей святости. Они были представлены, прочтены, возвестили слово истины и изобразили образ православия. Они во всем сходно, а не извращенно копируют соборное и отеческое учение; ибо мы не отнеслись к ним с небрежением, но тщательно сличили их. Посему все согласно в мысли и на языке уверовали и исповедали и с удивлением приняли писание Агафона, как голос самого божественного Петра. Не разногласил никто, кроме одного. Никто же бо от них погибе, токмо сын погибельный (Иоан. 17, 12), отец упорства, и он был извергнут из ангелоприличного и всесвященного хора. Мы уместно оцениваем его вместе с пророком, почему и высказываем соболезнование. Каким образом спал с небесной высоты священства ты, денница, выходящая утром и назначенная к тому, чтобы озарять души верующих светом неложного знания, — возмечтавший поставить на облаках престол высокомерия своими пустыми догматами? Каким образом ты ушел обратно из ангелоподобного общества стольких иереев и на крыльях безумия унесся в глубочайшую пропасть? Для чего ты отлучил себя от таинственной трапезы и поревновал иудейскому отступничеству? От чего ты не принял увещания братьев, совершавших императорское и апостольское торжество? Зачем презрел любимый любящих и побуждавших тебя к покаянию? Разве падающий не встает, или отворачивающийся не обращается? Для чего ты отвратился нераскаянным отвращением и укрепился в своем еретическом намерении, и не захотел обратиться к благочестию? Во всех отношениях посрамлен и обличаешься ты за то, что худо учил. О безумие, вместе и слепота! То и другая, кажется, одно я тоже. Одна вводит в заблуждение шаги тела, другое шаги души. Учить худо не стыдился он, а хорошо учиться устыдился. Так вот бывший предстоятелем антиохийским Макарий не блаженный, и те, которые вместе с ним отстали от чиноначалия Христова, общим голосом сего вселенского собора отчуждены от священного чина и отосланы на усмотрение всесвятого папы.

Святой собор постановил честное и почтенное определение, согласное и сообразное с святыми соборами и знаменитыми отцами, которое подписала вместе с ним и наша держава и подтвердила своими благочестивыми эдиктами, посредством которого вашими молитвами умиротворилась вся полнота церкви. Где же сочинившие соблазн сокрушенной ереси? Где надевавшие на себя личину преподобия для доказательства лжеучения? Сняты покровы с лиц, обличены подделки обольстителей. Волк снял с себя кожу и торжественно выступает нагим волком; он остается теперь, когда на виду, тем, чем он был тайно, пока не вышел наружу. Притворство осуждено, истина торжествует. Ложь исторгнута, сеятель плевельных догматов отлучен. Пшеница, христолюбивый народ, собрана в одну житницу Церкви Христовой. Свет православия взошел, тьма заблуждения скрылась из глаз. Кончилось время траура, печаль превратилась в веселие, скорбь в радость, все устроилось к лучшему. Посему и мы, сорадуясь церквам Божиим, принявшим благодать мира, взываем к вам по-апостольски: радуйтеся, радуйтеся, и паки реку: радуйтеся (Фил. 4, 4); ибо Троица даровала нам троякую радость. Будьте здоровы, всесвященные покровители благочестия и молитвенники о нашей державе. И императорская рука: читали [117] На одном латинском языке. . — Дано в десятый день январских календ, в Константинополе, в императорском дворце, при благочестивейшем императоре постоянном августе Константине, в двадцатом году, и консульства его в тринадцатом году, индикта десятого.