Исраэль Дацковский - Роса пустыни 6. Берешит, Шмот, Ваикра, Бемидбар. Дополнение комментариев к недельным главам Торы

Предложим «дава́р ахе́р» (другое мнение). Приведенные слова встречаются в приказе Тв-рца о месте, которое следует оставить Аврааму при переходе в канаанскую страну в начале главы «Лех Леха»: (1) «Арцеха́», (2) «моледэтха́», (3) «бэйт ави́ха». Так как явно указаны сужающиеся ареалы, переведем: (1) «твоя земля (страна)» – Харан и окрестности; (2) «твоя родня» (а не «страна твоего рождения» – Ур Касдим), по-видимому живущая в том же районе, иначе странно звучит приказ об ее оставлении; возможно, речь идет об оставлении идеологии, религиозных взглядов родственного Аврааму окружения; (3) «дом отца твоего».

Зададим вопрос: в чем разница «твоей родни» и «дома отца твоего» – ведь другой родни, кроме потомства детей Тераха, в Харане нет, о женах Тераха нам ничего неизвестно (кроме того, что их было минимум две: из стиха 20:12 недельной главы «Вайера» мы узнаем, что Авраам и Сара – брат и сестра по отцу, но рождены разными матерями), и о другой родне – тоже. Возможный ответ: у Нахора и Милки, кроме восьми сыновей (по стихам 22:21—22 недельной главы «Вайера»), могли быть и дочери; а к моменту выхода Авраама из Харана в возрасте 75 лет у сыновей Нахора также могли быть вышедшие замуж за мужчин города дочери брачного возраста, а дочь, вышедшая замуж, перестает быть «из дома отца своего» и числится в «доме отца мужа своего». Поэтому круг родственников шире, чем понятие «дом отца моего».

Поэтому в указаниях Авраама Элиэзеру можно прочитать: в Харан (город Нахора, который далее (в стихе 24:10) назван Ара́н-Наара́им; но это либо в том же районе, либо иное название Харана, либо потомки дома отца важнее географического места, из которого вышел Авраам, идя в Канаанскую страну); к моей родне; к потомкам дома отца моего (сужающееся уточнение направления поиска невесты для Ицхака). Ур Касдим в этих указаниях не упоминается. Да и Элиэзер, рассказывая о поручении Авраама в своем рассказе семье Бетуэля, в стихе 24:38 явно говорит о доме отца и о «мишпахти́» («моей», Авраама, семье), снимая вопрос о том, является ли упомянутая Авраамом «эрец мола́дети» «землей моей родни» или «страной моего рождения» в пользу «земли моей родни». То есть родина (моле́дет) – это не только страна рождения, но та страна, с которой человек душевно связан.

1.5.5.б

Вернемся к вопросу об омовении ног. Упоминание об этом омовении встречается в Торе по крайней мере четырежды.

Первый раз: Авраам в стихе 18:4 недельной главы «Вайера» предлагает случайным путникам омыть ноги перед трапезой. РАШИ на этот стих пишет: «Он думал, что они, как арабы [до появления которых оставалось полторы тысячи лет. В конце параграфа приведем две шутки об арабах], поклоняются праху на своих ногах». РАШИ ссылается на Береши́т раба́ 50:4 и Ба́ва Меци́а 86б. По крайней мере Берешит раба 50:4 об обычаях арабов ничего не пишет и сама ссылается на Масэ́хет Дэ́рех Э́рэц (одна из бара́йт, приводимых в конце сэдера Зраи́м в Вавилонском Талмуде). Это место в Берешит раба приводит два объяснения поведения Лота (хотя его речь будет приведена ниже, при разборе второго случая омовения ног), но РАШИ здесь приводит только одно объяснение – о том, что Лот не столь тщательно соблюдал защиту дома от идолов (в данном случае – от идола пыли).

Второй раз омовение ног встречается в приглашении Лота ангелам переночевать в стихе 19:2 той же недельной главы (в тексте упомянуты сначала ночлег, затем омовение ног). Здесь РАШИ приводит вторую линию, указанную в Берешит раба 50:4, – о том, что Лот озаботился конспирацией: если жители Сдома увидят пыль на ногах гостей, они решат, что те только пришли и не ночевали. Эта наивная конспирация разбивается тут же – жители Сдома мгновенно прознали о гостях и отнюдь не интересовались пылью на их ногах (стих 19:4 там же). На это перечисление порядка действий Лота (внутри которого располагается еще упомянутый позже пир, который Лот сделал ангелам) можно сказать, что сначала получают согласие гостей на главное (ночлег), затем на второе по важности (пир) и лишь затем упоминают самое неважное как наиболее естественное, неизбежное и привычное – омовение ног перед трапезой (как и у Авраама – именно перед трапезой, без связи с идолом пыли на ногах).

Решение этой неясности находится в нашей недельной главе при приходе Элиэзера в дом Ривки, Лавана и Бетуэля (третье упоминание в Торе омовения ног). В стихе 24:32 Элиэзер и его люди омывают ноги. Но если идолопоклонник Лаван полагает, что Элиэзер – идолопоклонник, то незачем смывать пыль с ног ни в качестве пыли как идола самого по себе, ни в качестве пыли от каких-то капищ: идолопоклонник легко принимает другого идолопоклонника, а Элиэзер сказал, что он раб Авраама (не идолопоклонник), позже, в стихе 24:34. А если Лаван слышал фразу Элиэзера из стиха 24:27, то и подавно не было причины омывать ноги в качестве способа борьбы с внесением в чистый от идолов (идолопоклонника Бетуэля!) дом идолопоклоннической пыли.

Поэтому, скорее всего, речь идет не о поклонении пыли на своих ногах и не о пыли капищ, а всего лишь о традиции тех народов омывать ноги именно перед трапезой; причем эта традиция явно не имеет гигиенического характера, так как при заботе о гигиене омывать следовало не ноги, а руки, как это принято у евреев, а затем традицию мытья (уже не омовения) рук перед едой и после посещения туалета восприняли христианские народы.

Поэтому комментарий РАШИ на стих 24:31 (со ссылкой на Берешит раба 60:7) о том, что Лаван очистил дом (это прямой текст Торы) от идолов (а это комментарий РАШИ), выглядит странно. Если Лаван еще не знал, что Элиэзер – раб Авраама, то общая очистка (уборка) дома была только уважением к гостю: неудобно принимать гостя в неприбранном доме. Но даже если Лаван слышал фразу Элиэзера из стиха 24:27, то все равно не было нужды очищать дом от идолов – ведь Элиэзер знал, что он пришел в дом к идолопоклоннику, а негоже даже перед уважаемым гостем убирать то, что является сутью веры хозяев. Поэтому следует считать, что «очистил дом» – это подготовил для гостей чистое в общепринятом смысле место для трапезы и ночлега. Идолопоклонство в этой семье не прекратилось и позже: Рахель, убегая с семьей Яакова из дома Лавана через многие десятилетия после сватовства Ривки, «прихватила» его идолов – терафи́м (стих 31:32 недельной главы «Вайеце»). Этот тип идолов, являющихся «домашними, привычными, родными» духами, на русском языке называется латинским словом «пена́ты». Поэтому нельзя вернуться в родные пенаты, а можно вернуться только к родным пенатам. Правда, слово «пенаты» приобрело в русском языке значение «домашний очаг, родной дом».

Четвертое упоминание омовения ног встречается в стихе 43:24 недельной главы «Микец», когда братья омыли ноги при входе в дом Йосефа, и это упоминание наиболее сложно для комментария. Многие комментаторы просто пропустили это упоминание об омовении ног.