Николай Тычков - Праведность и Святость

14. Увидев их, Он сказал им: пойдите, покажитесь священникам. И когда они шли, очистились.

15. Один же из них, видя, что исцелен, возвратился, громким голосом прославляя Бога,

16. и пал ниц к ногам Его, благодаря Его; и это был Самарянин.

17. Тогда Иисус сказал: не десять ли очистились? где же девять?

18. как они не возвратились воздать славу Богу, кроме сего иноплеменника?

19. И сказал ему: встань, иди; вера твоя спасла тебя.

Притчи можно трактовать по-разному, однако перед нами реальная история. Отсюда два вопроса и нюанс. Первый вопрос: чисто гипотетически Иисус должен был проводить благодарного самарянина примерно таким текстом: «иди, твоя благодарность Мне по душе» или «молодец, благодарный иноплеменник, благодарное сердце твое спасло тебя», или еще что-нибудь в подобном роде. Но Христос говорит то, что говорит, а слова Его о вере. Второй вопрос: нет, ну реально, как можно быть такими, простите, свиньями? Хронический гранулематоз – люди, гниющие заживо, изгнанные, изолированные, определенные в отдельную касту: уродства, боли, мучения… и девять из десяти не вернулись отблагодарить Целителя! Еще раз, медленно: девять из десяти. И, наконец, нюанс: почему тот единственный оказался именно самарянином?

В подтверждение абсурдности данной ситуации предложите десятерым своим знакомым женского пола, тем, что умеют самостоятельно управлять автомобилем, пережить следующее происшествие. Вечер. Ненастье. Всю неделю идет дождь. Вторая половина осени – темнота, ветер. Но настроение – двенадцать баллов по десятибалльной шкале. Почему? А все дело в том, что ваша лучшая подруга наконец приехала из-за границы и собирает старых «друзих» на известной дорогущей турбазе, на самом берегу прекрасной реки. Вечер, ночь, угощение, камин в холле и, конечно, женские разговоры и воспоминания. Муж, радуясь за вас, отпускает на девичник. Лучшее платье, шикарная прическа, маникюр, новые туфельки, и «ничего не надо готовить, там все будет». Погода не очень, но что вам погода – через час будете на месте! «Ну все, жду завтра», – поцелуйчик от Любимого, мотор мерно урчит, фары освещают путь, музыка, большая часть пути пройдена. Только вот вдруг автомобиль стало как-то сильно тянуть на обочину. Все труднее и труднее удерживать руль. Что делать – съезжаем. Колеса тут же погружаются в вязкую жижу. Самые ужасные опасения подтверждаются: покрышка пробита. Да, есть домкрат, может, даже есть опыт, но маникюр… Проносящиеся фуры поднимают взвесь грязи и воды. Во что превратится вечернее платье и прическа?! Хуже всего с туфельками… И огромное сомнение, получится ли совладать в такую грязь с запаской. А положение усугубляется еще и тем, что как раз на этом участке отсутствует связь. Не дозвониться ни мужу, ни подругам…

Но тут спереди останавливается «восьмерка». Двое мальчишек: «Что случилось, братишк… о, мадам, извините. Проблемы?» Страх есть страх, но делать нечего – выкладываете все как есть. «Да не грусти, красавица. Домкрат и запаска в наличии?» – И через пять минут вы плавно трогаетесь.

Два вопроса: скажете ли вы спасибо парням и что подумаете о той, кто откажет в благодарности, например, под предлогом: «они же мужчины, это их долг – помогать женщине»? Каковы результаты? Совпадают с тем, что было у Христа? А ведь это просто бытовуха, это не лепра…

Можно попробовать поэкспериментировать и с мужчинами. Если женский страх – остаться одной без поддержки, то для них невозможность обеспечить защиту своей семьи будет главным ужасом, что нещадно и эксплуатирует кинематограф. Представьте: вы сидите дома после тяжелого трудового дня. Вдруг звонок. На проводе жена, плачет, кричит, просит о помощи. Какие-то хамы подрезали их с подругой, прижали, заставили остановиться. Бьют кулаками в стекла, угрожают сделать с ними такое, от чего возникает огромное желание неоднократно с особой изощренностью нарушить шестую заповедь. Звоните в полицию, но понимаете: счет времени на секунды. Что делать? Судорожно пытаетесь найти хоть какую-то возможность поддержать супругу. Вдруг вторая линия на телефоне. Неизвестный номер. Незнакомый голос приветствует, называет по имени, осведомляется, как дела. Дела-то не очень, только распространяться не хочется, надо срочно действовать, но как – не имеешь представления. Поэтому в отчаянии отвечаешь, что могло бы быть и получше. Голос осведомляется: «А не твою ли жену здесь на дороге пацанчики крепить пытаются?» Зарождается надежда. Голос продолжает: «Мы с ребятами по службе с охоты едем, наверное, помочь надо?» Да, да, да, конечно! Конечно, надо! И тут вы начинаете вспоминать о крепком пареньке, что познакомился с вами на каком-то вечере. Оставлял свой телефон, брал ваш, но вы не запомнили – в принципе, зачем… Да, вроде, где-то служит по контракту… Имя? Хоть убей, как говорится.

Через некоторое время, с глубоким осознанием собственной неправоты и чувством искреннего покаяния, хулиганы покидают место происшествия, спасенная супруга звонит вам, вы постепенно успокаиваетесь. Хэппи-энд. Вот теперь ответьте, пожалуйста, на те же два вопроса: неужели не найдете, не отблагодарите человека? И, стараясь избегать обсценной лексики, что вы думаете о том, кто не сделает этого? Кто тот человек, что подумает: «ну помог и помог»? Есть ли вообще такие слова в литературном русском языке, что смогли бы передать все ничтожество внутреннего мира такового? И девять из десяти. Почему? Чем руководствовались те девять? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понять, куда послал Иисус.

У меня есть машина. В машине магнитола. В один прекрасный момент скачал аудиобиблию, чтобы в дороге слушать Писание. Посмотрел, сколько «весят» файлы, купил подходящую флешку, и тут оказалось, что все не помещается. На флешке написана одна цифра, а реально вмещается меньше. Встал тяжелый выбор: какую книгу удалить. Однозначно, Новый Завет оставляем полностью, а что из Ветхого? Подумав, остановился на книге Левит. Длинная, неинтересная. Но именно там, в четырнадцатой главе, прятался ответ на мой первый вопрос.

Закон о прокаженных с первого по тридцать второй стих досконально описывает, что должен сделать больной, чтобы очиститься. Не хотелось бы вникать во все тонкости, но это долго, дорого и немного противно. Сами посудите: сначала остричь все волосы свои. Все. Полностью. А через семь дней обрить. Все: голову, брови, бороду и ниже. Вообще все, совсем. Мало того, что противно, но еще и позорно. Вспомните послов Давида, которых он послал к царю Аммонитскому Аннону (2-я Царств 10 глава). Они были «сильно обесчещены», так, что приказал им оставаться в Иерихоне до того момента, как отрастут их бороды.