Порфирий Цельс - Заметки о Священном Писании

Понимали, видимо, отцы Церкви, что не выстоять им против язычников и еретиков в открытой и честной борьбе. Если христианство, несущее народам «свет истины», при защите этой «истины» на дух не переносит критики, сжигает на кострах инакомыслящих и их произведения, считая, что богословские, философские, научные аргументы критиков не убедят, то кто может становиться или оставаться христианином? Либо легкомысленные простецы и верхогляды, либо низкие лицемеры, преследующие отнюдь не религиозные цели. Вторых бесполезно в чем-либо убеждать – к первым обращена моя песнь о Христе.

«Многие писатели …доказывают, что в Библии нет ни одной страницы, которая не грешила бы против географии, хронологии, естественных законов, истории, против здравого смысла, против чести, стыда и совести [17,1,176]». Друг великого немецкого поэта И.В.Гёте философ и пастор протестантской Церкви Иоганн Готфрид Гердер говорил: «Священные книги христианства, сложившиеся отчасти из устных рассказов, со временем стали мерою веры, а потом и знаменем всех воюющих сторон… Любая сторона доказывала на основании их всё, что было ей угодно, или же не останавливалась даже и перед искажением текстов, нагло и бесстыдно приписывая апостолам всякие лжеевангелия, послания и откровения. Благочестивый обман в делах такого рода хуже всякого клятвопреступления, потому что обмануты бывают целые необозримые поколения, бескрайние времена, но вскоре обман перестали и за грех считать, а видели в этом скорее заслугу – к вящей славе Господней и во спасение душ [78,484]». Почему такой обман удаётся? «Одним лишь фактом своей принадлежности к организованной массе человек спускается на несколько ступеней ниже по лестнице цивилизации… Масса легковерна и чрезвычайно легко поддаётся влиянию, она некритична, неправдоподобного для неё не существует… Тот, кто хочет на неё влиять, не нуждается в логической проверке своей аргументации, ему подобает живописать ярчайшими красками, преувеличивать и всегда повторят то же самое [89,17]», – полагает знаменитый психолог и психиатр Зигмунд Фрейд. «Безумие единиц – исключение, а безумие целых групп, партий, народов, времён – правило [123,2,303]», – поддерживает Фрейда Фридрих Ницше.

Думаю, что как раввины, так и церковные иерархи прекрасно понимают, что Библия в современном её виде – дело рук человеческих, причем многих рук, причем недобросовестных рук, но признать это публично – значит рисковать потерей доходов и власти миллионов религиозных деятелей, их покровителей и их приспешников. Политическая и экономическая целесообразность признания богодухновенности Библии очевидна: такая Библия позволяет держать овец Божиих в покорности, регулярно стричь и доить их, периодически отправлять на бойню, и всё это именем Всевышнего. Конечно, в Библии, как и во всяком мифе, содержатся зёрна истины, но они настолько перемешаны с ушатами лжи, глупости, небылиц, что распознать истину и выделить её представляется делом крайне тяжелым, почти невозможным. Легче петуху, навозну кучу разгребая, найти жемчужное зерно, чем простому верующему зерно истины в «богодухновенной» Библии. Но, может быть, в этой сокрытости истины есть глубокий смысл? Ведь, как полагает В.С.Соловьёв, «сообщить человеку извне готовую истину, помимо его собственного мышлении и опыта, – значило бы отнять внутреннее достоинство и у истины, и у человека [77,133]». Церковь как раз и сообщает нам готовую христианскую истину, истинность которой, по-моему, весьма и весьма сомнительна.

Различные искажения, изъятия, несуразицы, недостоверности, совпадения текстов Библии с текстами других религий не подрывают веру в Бога, но вынуждают засомневаться в уникальности, значимости и действительности событий и персонажей как Ветхого, так и Нового Завета. Однако, несмотря ни на что, Св. Писание принято Церковью в качестве богодухновенного, по нему она учит людей вере христианской, его проповедует всей твари. Может быть, главное содержание Библии, направленное на приведение нас ко Христу, на наше спасение, всегда сохраняется, и его не в силах опорочить никакие «прекословия лжеименного знания»? Похоже, что так, если судить по той самоуверенности, с которой через века шествует караван Церкви Христовой под неугомонный лай антихристианских собак. Но не напрасно они лают: чувствуют опасность и предупреждают о ней. «Кто имеет уши слышать, да слышит [Мф. 11,15]».

О выявлении пророчеств

Христиане уверены, что «Бог, вдохновитель и автор книг обоих Заветов, так премудро устроил, что Новый Завет сокрыт в Ветхом, а Ветхий Завет раскрывается в Новом [240,183]». Выше уже приводились слова Св. Амвросия о том, что в обоих Заветах речь идёт о Христе. Развивая это высказывание Святого, проф. Лопухин говорит: «Основной, центральной идеей всех богодухновенных, библейских писаний, идеей, вокруг которой сосредоточиваются все остальные, которая сообщает им значение и силу…, является учение о Мессии, Иисусе Христе, Сыне Божием… Иисус Христос – предмет обоих Заветов: Ветхого – как Его ожидание, Нового – как исполнение этого ожидания, обоих же вместе – как единая внутренняя связь [5,1,VIII]».

«Мессия», по-гречески «Христос», означает «помазанник Божий», и применялось это понятие в древности чаще всего к монархам; помазанником Божиим был, например, персидский царь Кир [Ис. 45,1]. В первом веке нашей эры с Мессией связывали идею об освобождении (спасении) евреев от внешних врагов и внутренних невзгод. Он полагался как бы уполномоченным Бога, назначенным для осуществления чаяний Израиля. «По господствующему у раввинов, а через них и у всего иудейского народа, мнению, за исключением отдельных духовнопросвещённых людей, Мессия просто ожидался в лице знаменитого властелина, который должен был основать беспримерное по своему могуществу и блеску царство [4,3,909]». «В эпоху Христа в мессиях не чувствовалось недостатка, в особенности в Галилее, где чуть не каждый день являлись пророки и атаманы разбойников, выдававшие себя за мессию, помазанника Божия [69,345]». «Все агитаторы за Царство Божие, мнимые мессии и претенденты всех родов постоянно уничтожались римлянами. Для еврейских властей не было вообще никакой необходимости вмешиваться в это [65,383]». Скорее всего, тогда римские власти и стали использовать слово «христианин» для обозначения последователей любых мессий. Тертуллиан полагал, что «оно появилось ещё при императоре Августе [248,357]».

«Множество добрых христиан не имеет представления о настоящей эпидемии мессианства: только за один год в Иерусалиме распяли 400 человек, провозгласивших себя Мессией [20,10]». Видимо, еврейский народ пребывал в напряженном ожидании его появления, потому что «приход Мессии должен был освободить Израиль от подчинения другим народам и империям и навсегда установить желательные и определённые Торой условия для жизнедеятельности священников и мудрецов [84,204]», – подытоживает рабби Ньюснер. А как же остальные израильтяне? Не будет никаких остальных, ибо сказал Яхве Моисею: «А вы будете у Меня царством священников и народом святым: вот слова, которые ты скажешь сынам Израилевым [Исх. 19,6]». Проф. Лопухин так прокомментировал этот стих: «Евреи будут не союзом, не собранием священников, а „царством“, потому что им по праву должно будет принадлежать господственное, царское положение среди остальных народов [5,1,333]». Не сбросим со счетов и пророчество Даниила: «Царство же и власть и величие царственное во всей поднебесной дано будет народу святых Всевышнего [Дан. 7,27]».