Виктор Ларкин - ИСЦЕЛЕНИЕ. Трактат о человеке, его здоровье, болезнях, лечении, целительстве и исцелении. Книга вторая. ЧТО ДЕЛАТЬ

У тех взрослых, которые своим невежественным и атеистическим образом жизни и методами воспитания перекрывают связь детей с их Отцом Небесным, препятствуют им приходить к Нему, уже есть или обязательно возникнут серьезные трудности. Ибо они обрывают свою же собственную связь с будущим. Проще говоря, благополучного будущего у них просто нет. Кстати, это еще одна причина, почему существуют проблемы у нашего атеистического общества.

«…наследие от Господа: дети; награда от Него – плод чрева» (Пс. 126.3). Сделаем все, что в наших силах, чтобы богоподобная чистота, свет и радость никогда не уменьшались в наших детях, а только возрастали и крепли!

Да будет так!

У нас сейчас идет интенсивный процесс одностороннего совершенствования образования, то есть лишь чисто ментальной составляющей единого воспитательного процесса. Причем, очень часто он организуется по несвойственным России прозападным образцам. Это приводит только к тому, что дети закрываются и уходят от взрослых и в прямом, и в переносном смысле. Они бегут от попыток внедрения в их сознание новых «фундаментальных» идей, «образовательных парадигм» и «гуманитарных технологий», от формирования в них «ценностных ориентаций», «образовательной среды», «нового сознания», от «активизации теорий ренессансного гуманизма», «моделей здорового образа жизни», «новых культуротворческих и здравотворческих концепций образования»… 9 9 Вся эта наукообразная терминология и некоторые последующие примеры взяты из одного из журналов «Начальная школа».

Как вам нравится подобная терминология школьной валеологии 10 10 Валеология – «общая теория здоровья». Атеистическая однобокость и, в силу этого, незнание духовных законов развития, здоровья и исцеления делает ее методики, в лучшем случае, малоэффективными. Некоторыми специалистами В. признается деструктивной. Расцвет ее практической реализации пришелся на конец ХХ – начало XXI века. Однако ряд ее «новаций» до сих пор не изжит. ? По-моему, она сама по себе уже убийственна! Некоторые ее «перлы» я еще приведу немного далее.

Дети «уходят» в болезни и «приключения»: из семьи, на улицу, в наркотики, туда, где их не могут достать «душевные», но не имеющие духа и вместо него вооруженные безжизненными знаниями и методиками «образователи» и воспитатели. Причем, они сами при этом подчас не выполняющие и сотой доли навязываемых ими детям рекомендаций.

Ну, разве не убежишь стремглав от таких педагогов, которые пытаются внедрить в тебя, например, такую концепцию:

«Аспект инновационной стратегии развития образования определяется его валеологической сущностью, одним из императивов которой являются субъект-объектные отношения обучаемого и обучающего, обучаемого и образовательной среды, а другим, – безусловно адаптивная природа образования в контексте парадигмы „здоровье человека – здоровье общества – здоровье природы“. Именно такая стратегия позволяет ребенку понять себя, найти ключ к своей, индивидуальной формуле…».

Я так думаю, что после такой «стратегии» уже не то, что ребенок не найдет никакого «ключа», но и взрослому будет не до валеологии и придется долго восстанавливать свое умственное здоровье. Кстати, по данным новосибирских ученых, в школах с валеологическими инновациями, в основном соросовскими 11 11 Сорос – западный «благотворитель», внедряющий в России ряд античеловеческих и антироссийских «гуманитарных» программ. , здоровье детей резко ухудшается 12 12 Информация приводится по книге: Ю. Ворбьевский «Путь в апокалипсис: точка Омега». .

Педагоги и учителя, работающие в школе, но не имеющие призвания и способностей к воспитанию детей… Скажите, так ли уж редки они в нашей системе образования и воспитания?

Давайте посмотрим, каковы, например, некоторые школьные «воспитатели» и «образователи» наших детей 13 13 Примеры взяты из различных газет и журналов недавнего времени. и их «новые фундаментальные идеи» и «ценностные ориентации»:

– физик, читающий на своих уроках «поэму о сперматазоидах» (хороша должна быть эта «физика»?! );

– «химичка», заключившая договор с учениками – «Я пью чай, беседую с подружками, вас не трогаю, не спрашиваю и всем поставлю хорошие отметки, а вы за это сидите на уроках смирно, не шумите, меня не подводите и не выдавайте» (кстати, ее «подружки» – это преподаватели из той же школы; что делают в это время их собственные ученики? – об этом можно только догадываться; там видимо свои «договорные» условия);

– «литераторша», объявляющая: «Завтра пишем сочинение. Всем поставлю по двойке. Потом будете переписывать, кое-кто – не по одному разу»;

– «математичка», заявляющая: «Кто хочет получить за контрольную более высокую оценку, принесите по десять долларов, и я вам дам возможность ее переписать»;

– классный руководитель: «Кто хочет получить в аттестате отличные отметки, сдавайте по сто долларов за каждый предмет».

А вот несколько взятых из жизни примеров «воспитательных» действий родителей. Может быть, они не очень ярки, как предыдущие, но самое плохое здесь состоит в том, что они обычны и повседневны.

Мать с ребенком находятся в травмопункте. У ребенка неделю-две назад был ушиб головы и сотрясение головного мозга. Сейчас они пришли на заключительный осмотр. Ребенок уже, видимо, практически здоров, он бодр, весел и потихоньку шалит. Мать занята болтовней с соседкой по очереди. Когда ее ребенок немного шумно развеселился, она ему крикнула: «А ну перестань, сейчас дам по голове, у тебя опять сотрясение будет!» Потом она продолжала болтовню, как ни в чем не бывало.

Второй пример. Трехлетний ребенок на даче заигрался, с ним что-то случилось, он испугался и бросился искать и звать свою мать. А та была в доме, занималась своими делами. Она слышала зов ребенка, но не посчитала нужным прервать свои занятия. Не находя ее, ребенок расплакался. Тогда мать выскочила и закричала: «А ну перестань, мне плаксы не нужны. Если будешь плакать, то иди за калитку искать свою мать!»

Третий и четвертый примеры привести полностью невозможно. Скажу только, что в одном из них вроде бы по внешнему виду «культурный» отец спокойно беседует со своим семи-восьмилетним сыном; они занимаются ремонтом девятой модели ВАЗ. А в другом – восемнадцатилетний вожатый детского санатория в Геленджике разговаривает на пляже с десяти-двенадцатилетними мальчиками и девочками, «пионерами» своего отряда. Объединяет эти примеры то, что каждое третье слово у них – причем, с обеих сторон, – грубейшая матерщина.